Евгений Щепетнов - Нищий

— Сегодня, Седой, ты принёс хорошие деньги — десять серебряников и шесть медяков. Десять медяков составляют один серебряник, а двадцать серебряников — один золотой.

— А это много или мало?

Старик задумался:

— Ну как тебе сказать — вот я плачу в месяц один золотой гильдии нищих, и один золотой Братству. Бывают дни, когда насобираешь несколько серебряников, а бывает — и ничего. Хорошо если пару медяков кинут. Тебе повезло сегодня, если ты думаешь, что так бывает каждый день — ошибаешься.

— Скажи, Катун, а откуда у тебя эта лампа, зажигаемая словами, и этот вот амулет — с которым я учился языку? Это что, магия?

Старик удивлённо воззрился на меня, как на идиота:

— Конечно магия! А ты думал чего? Ты что, магии не видал, что ли?

— Не видал… в моём мире такого нет.

— А что у вас есть? Расскажи — а то всё равно делать нечего. А я тебе о нашем мире расскажу…

— Хорошо, только скажи мне, Катун — зачем ты меня привёл сюда, спас от дождя и холода, кормишь и поишь?

Старик помолчал:

— Сам не знаю. Старый стал, наверное, партнёра захотелось — вижу — лежит — старый, седой, несчастный — как и я. Думаю — веселей будет вдвоём. А потом и интересно стало — говорить по-нашему не умеешь, о мире ничего не знаешь — откуда взялся? Вот и есть кому вечера скрасить. Тут, когда-то, подвал был, потом его замуровали со стороны дома, а он остался. А я дырку нашёл, ход, теперь и живу тут уже лет пять. Взять у меня нечего, грабить меня глупо, так и живу вот, доживаю, уже шестидесятый год.

— Шестидесятый? Да ты не такой уж и старик-то. я думал тебе лет под восемьдесят!

— Ты думаешь, жизнь нищего красит? Поживёшь тут, тоже будешь выглядеть на восемьдесят. А тебе сколько лет?

— Хммм… на наши годы — тридцать.

Старик удивлённо хмыкнул:

— И ты ещё удивляешься, что я выгляжу таким старым? Ты на себя бы посмотрел, жаль зеркала нет — седой, хромой, развалина развалиной, кажется — плюнь на тебя, и развалишься. Вот почему, видать, тебе и подавали столько денег, из жалости, надо думать. Слушай, а это мысль — будешь работать из-под меня — у меня же есть патент гильдии, если что — ты мой подмастерье, а я тебя выставил на работу. Должно хорошо получиться. Знаешь мы как сделаем — завтра тебя отведу в баню, мы тебя вымоем, расчешем волосы — они у тебя отросли длинные — бороду тебе поправим — и будешь такой благообразный старик, все жалеть будут. И шрам на щеке у тебя к месту — бывший воин, вынужденный просить подаяние. Это будет твоя легенда — ты воин, раненый в боях, Империя оставила тебя без куска хлеба и ты вынужден побираться, чтобы не умереть с голоду! А здорово, должно получиться ведь.

Я помолчал, потом с грустью сказал:

— Катун, я ведь и есть воин, раненый в бою. И награды у меня есть за мужество. И теперь я буду сидеть и просить милостыню?

— А сидеть и голодать, ты не хочешь? Мало ли кто там кем был — я вот магом, например был, и что? Мне теперь себя в грудь бить и кричать, что я заслуженный боевой маг? — старик устало сел на лежанке, положив руки на колени — что было — прошло. Теперь я тот, кто есть — Катун, нищий. И ты нищий — Седой.

— Катун, а ты что, магом был — меня разбирало любопытство.

— Магом, даже боевым. Но как только меня выжгло, в результате вспышки магического артефакта — у меня все способности пропали — ну, кроме там, лампу зажечь, и то ненадолго. Фитилёк подпалить…

Катун задумался:

— Это во время Ласандо- Аранской войны было, когда падишах Маркабаз пожёг несколько наших поселений на границе с Аранией — заявлено было, что Ласандия захватила часть их земель, и эти поселения незаконны, и что они восстанавливают справедливость…ну, в общем, там сам чёрт не разберёт, но нас тогда выдвинули в составе ударной армии в сторону агрессоров. Вначале мы успешно долбали этих южан, наши легионы дали им хорошенько просраться, но потом подключились аранские маги и вот тогда нам пришлось солоно — и в прямом и в переносном смысле.

Мы застряли в солончаках, увязнув по колено в жидкой солёной грязи, под проливным дождём — южане более легкие, чем наши тяжёлые латники, они забрасывали наши легионы дротиками, отбегая и снова наваливаясь, а мы могли только стоять в грязи и ждать смерти. Но потом стало ещё хуже… Появились их маги, которые швыряли магические амулеты, разрывающие солдат в клочья. В их числе были и амулеты против магов — один такой артефакт рванул так, что трое магов, и я с ними вместе, полегли без сознания, полностью выжженные. До этого мы могли хотя бы отгонять копьеметателей огнём и швырять булыжниками, отправляемыми магической силой, а когда почти все маги полегли — трупами или полутрупами… в общем — осталось один из десяти бойцов, пришедших на границу. Полный разгром. Оставшихся — и меня в том числе — превратили в рабов. Я десять лет работал на хозяина — рыбопромышленника, пока не выкупился на волю. Тут уже я никому не был нужен — да и тогда — если бы вернулся выжженным — кому я бы нужен был, пустой, как барабан.

Старик замолчал и грустно добавил:

— Сейчас я думаю — а не лучше ли было остаться рабом? Питание всегда было, хозяин не обижал, крыша над головой была — что меня побудило выкупиться и уехать? Ведь предлагал он — оставайся, будешь работать на меня, свободным, за нормальные деньги, а не рабские гроши. Свободы хотел, умереть на родине, в своей земле. Да что теперь говорить — что ушло, то ушло.

— Катун, скажи — а как становятся магом? Ну вот я к примеру — захотел стать магом — я смогу им стать? — я затаил дыхание — а вдруг?

— Это нужны способности. Магов с детства уже определяют — их не так много, магов-то, специальные люди из гильдии магов обходят и объезжают селения и осматривают детей — если есть способности к магии — они извещают родителей, что по достижении четырнадцатилетнего возраста ребёнок должен отправиться учиться на мага.

Мои родители были простыми ремесленниками, отец сапоги шил, мать обшивала соседей. Меня забрали, когда мне было пятнадцать лет, и тут же усадили за парту — курс магии составляет пять лет. За это время учат заклинаниям, пользоваться подсобными материалами, необходимыми для волшбы. У всех всё по разному получается — никто не знает почему — одни лучше совершают боевые заклинания, бьют огненными шарами, молниями, проваливают землю под противником, пускают ледяные стрелы и так далее, другие умеют общаться с мёртвыми, вызывать демонов — но этих не любят и такая магия под запретом, третьи — лучше всего со стихийными вещами — управлять ветрами, водой, землёй — они чуют где лежат какие-то полезные минералы, четвёртые хорошо лекарят и работают с животными — всех в первый год распределяют по отделениям и учат — общие предметы вместе, а остальное — как распределили. Я был боевым магом.