Константин Кривчиков - Когда дует ветер

— Но почему так получилось? — Рунат не мог поверить в произошедшее.

— Не знаю, — отвечала Ягана. — Наверное, ты совершил ошибку. Может, одну, а, может, и несколько. Это не важно. Важно другое. Человек должен быть кому-то нужен. А если он не нужен — ему там и делать нечего.

— Так что же, я никому не нужен? — юноше хотелось заплакать.

— Почему? — старуха улыбалась кончиками губ. — Ты нужен мне. Я уже стара. Охотиться и рыбачить мне трудно, дрова рубить не могу. Вот и живи со мной.

— А когда я смогу вернуться к людям?

Старуха задумчиво перетирала с помощью двух камней какие-то зернышки. Молчала, как будто и не задавал Рунат такой важный вопрос. Юноша рассердился:

— Ты же старая совсем. Вот умрешь скоро, мне что, одному жить?

— Одному, — отозвалась Ягана.

— И сколько времени?

— Пока не придет человек, который попросит о помощи. Но весть о том, что этот человек пришел, ты получишь не от него, и не от другого человека.

— А от кого? — недоуменно спросил Рунат

— От зверя.

— Это как? — улыбнулся Рунат. — Он что, мне лапой помашет?

— Всему свое время, — строго произнесла старуха. — Придет время — и все узнаешь.

— Но когда оно наступит? — не унимался Рунат. — Сколько же мне ждать?

— Не ведаю. И никто не ведает. Ибо никому не дано знать, когда подует ветер. Я же не знала.

— Чего?

— Когда ты появишься.

Юноша растерялся, спросил после долгой паузы:

— Так ты что? Здесь одна жила, чтобы меня спасти?

Ягана молча кивнула головой. Потом повторила:

— Всему свое время, Рунат. И запомни главное — никогда не ходи туда, где тебя не ждут, и к тому, кто тебя не ждет. Ищи человека, которому ты будешь нужен.

— А если я его не найду?

— Значит, так тому и быть. Значит, ты не готов к тому, чтобы помочь другому человеку. Вот когда будешь готов — человек сам тебя найдет.

Старуха многому научила Руната: выделывать шкуры и шить одежду, обрабатывать кость, различать целебные и ядовитые растения, и готовить из них снадобья… А еще она рассказала ему множество интересных и поучительных историй. Ягана знала так много, что иногда Рунату казалось, будто старуха живет вечно. Она рассказывала о таких древних временах и невероятных событиях, что юноша не мог даже представить, насколько давно все это было.

Но Ягана оказалась не вечной. Однажды, осеним вечером, она умерла. Еще какое-то время Рунат жил в ее землянке, а потом случайно, преследуя раненого оленя, набрел на пещеру, где устроил себе новое жилище. Эта пещера находилась недалеко от стойбища 'лосей', всего в одном дне перехода. Что-то подсказывало Рунату, что ему еще суждено вернуться в свое племя.

Так минуло почти пятнадцать лет. Однажды Рунат пошел проверять самострел и услышал повизгивание добера. А потом увидел лежащего без сознания Павуша.

… Рунат смотрел на Гроха, в его обманчиво добрые голубые глаза, и думал о том, какие хитрые узлы любит завязывать судьба. Пятнадцать лет назад, там, на яру, Ирас едва не убил его, Руната. Но перед этим он же спас его от смерти, когда Грох сомкнул ладони на его горле. И вот настало время разрезать этот узел, в который оказались сплетены три их жизни — жизни трех кровных братьев. Именно разрезать, ибо развязать такой узел невозможно. Уж слишком туго его затянула судьба, как петлю.

— Где я был? — Рунат усмехнулся. — В пути. Ну, что, братец, закончим наш спор?

— Закончим, — глаза Гроха блеснули. Рунат очень хорошо знал, что означает этот зловещий блеск.

Ирас отошел к 'камню вождя' и присел рядом на землю. Он понимал, что сейчас от него ничего не зависит. Сейчас близнецы должны окончательно разобраться между собой. А потом… Потом будет видно.

— На копьях? — спросил Грох.

— Давай на копьях, — согласился Рунат.

— Но у тебя нет копья.

Рунат оглянулся по сторонам.

— Эй, путник, возьми мое копье, — протянул копье Бурун. Рунат взял оружие у младшего арига и вернулся к центру молухи…

Они по-прежнему оставались равными противниками. Разве что, Грох немного погрузнел и стал не таким поворотливым, как в молодости. Поэтому в самом начале Рунат больше наступал, а брат оборонялся, делая агрессивные выпады. Закончилось тем, что в какой-то момент они схлестнулись копьями с такой мощью, что оба древка, не выдержав силы удара, одновременно сломались.

Тогда братья достали ножи. Они долго кружили друг против друга, размахивая ножами, в попытке нанести разящий удар. И тут оказалось, что ножом Грох все-таки владеет немного лучше. Ему удалось ранить Руната в правый локоть, и тому пришлось перехватить оружие в левую руку. После этого Грох начал теснить соперника. Рунат потихоньку выдыхался, теряя кровь, а вождь словно и не чувствовал усталости. Перед самой схваткой он успел пожевать специальной допы для воинов, после которой в голову бросалась кровь, а силы постепенно, по мере действия допы, удваивались. Правда, действие допы имело и побочный эффект. Человек, ее употребивший, терял концентрацию, а движения его становились менее скоординированными.

Через какое-то время Рунат, изловчившись, резанул Гроха по шее, но тот будто и не почувствовал боли, а только сильней разъярился. Встряхнув головой, набычился, и продолжил наступление.

Схватка приближалась к кульминации. Рунат отступал. Он получил еще одно ранение, теперь уже в левое плечо, и его дела стали совсем плохи. Грох провел очередной выпад, и Рунат оказался почти прижатым спиной к первым рядам зрителей, среди которых находился и Павуш. Кто-то из воинов подтолкнул Руната в спину, навстречу противнику. Вождь замахнулся ножом, собираясь наброситься на брата, и вдруг по его глазам полоснул луч света, словно вождь взглянул на яркое солнце. На какую-то долю секунды Грох ослеп, потеряв противника из вида. И этой доли Рунату хватило, чтобы нанести брату стремительный удар в живот.

Поразив Гроха ножом, Рунат тут же отскочил в сторону. Он очень устал в ходе изнуряющего поединка и от потери крови, и боялся совершить какую-нибудь оплошность. Но вождь, похоже, уже не мог продолжать схватку. Он, выронив нож, схватился обеими руками за живот, покачнулся и рухнул на бок.

Над молухой прошел невнятный гул.

Задние зрители плохо видели то, что происходит в центре площадки, и потихоньку теснили передних. А те подступали все ближе, сжимая круг. Некоторые из гартов в ажиотаже уже зашли за линию жертвенных столбов. На Данула и Храна никто не обращал внимания — до них еще дело дойдет, а сейчас — такое творится!

Даже полудюжина воинов, составлявших условное оцепление, забыв про свои обязанности, ошеломленно наблюдала за развитием событий. На их глазах низвергали вождя, правившего племенем более десяти лет. И, главное, никто не понимал, кто этот смельчак. Какой-то седой старик, путник, что ли, неизвестно откуда появившийся… Ну, если вождь с ним начал драться, и колдун замолчал, наверное, все правильно. Имеет право старик драться. Но, все равно странно. Вон, даже аригу колдун запретил бросать вызов. А тот-то уж точно свой. Изменник, правда, хотел с лесовичкой убежать. Но свой. А этот кто такой?