Дарья Кузнецова - Кошачья гордость, волчья честь

Ничего существенного за оставшийся от приличного дневного перегона отрезок пути не стряслось, и вечером я окончательно проснулась, чтобы объявить привал.

— Ты что, собираешься спать в лесу? — мрачно поинтересовался мой личный… ладно, пусть будет моя личная мозоль на заднице… когда девчонки свернули на опушку, выбирая дорогу для кареты. Карета у нас, к слову, великолепная: легкая, прочная, в ней совершенно не трясет, проезжает она в таких местах, где любая телега завязнет. Штучная вещь, стоит столько… в общем, у меня столько никогда не будет.

— А что, комаров боишься? Не волнуйся, у нас есть пугалки, — насмешливо ответила я, наблюдая, как девчонки сноровисто прокладывают путь в придорожных кустах, чтобы выбраться на скрытую полянку.

— Ты княжну хочешь под кустом уложить? — совсем уже недовольно процедил Варс. — Меньше часа назад проехали крупный населенный пункт, еще столько же — до следующего. Почему нельзя остановиться на постоялом дворе?!

— Княжна будет спать в карете, там комфортно. Хотя мне почему-то кажется, что ты не за нее переживаешь, а за собственную задницу. Но, извини, предложить разделить ночлег с Лебедяной не могу, придется с нами, по-простому. Попроси девчонок, может, кто согласится согреть, — насмешливо подмигнула я, спешиваясь.

— А ты, как я погляжу, себе уже грелку подобрала? — раздраженно фыркнул Черный Коготь.

— Не рычи, родная кровь. Я не люблю ревнивцев и ворчунов, — обворожительно улыбнулась, уводя коня.

— Ниря! — раздался полный страдания звонкий голос, с легкостью перекрывший тихую деловитую болтовню на полянке. — Скажи, что она не права!

— Она не права, — послушно повторила я, подходя к выбравшейся наружу княжне. — А что случилось-то?

— Белолеса не дает мне выйти из кареты! — обличительно ткнув пальцем в Белку, старшую из вихрей, сообщила наша подопечная, жалобно сложив бровки домиком.

— Ну, это ты, положим, наговариваешь, — хмыкнула я, обменявшись с обвиняемой насмешливо-понимающими взглядами. — Ты же уже вышла и стоишь перед нами.

— Хорошо, я не так выразилась. — Княжна недовольно наморщила хорошенький носик. — Шагу ступить не дает от кареты. Я ноги хочу размять! Знаешь, как надоело сидеть на месте?

— Знаю. Леда, тебе в этой карете еще ехать и ехать, привыкай, — сочувственно хмыкнула я.

— Нирь, ну я же не прошусь в седло, да в этой робе особенно и не поскачешь. — Княжна еще сильнее надулась и раздраженно потеребила подол длинного прямого платья, сшитого на волчий манер. — Но можно я… не знаю, ну хоть за водой прогуляюсь?!

— Ладно, иди с девчонками. Злата! — окликнула я самую разумную из ведьм. — Возьмите с собой княжну, пусть котелки с водой несет, вам с дровами проще будет.

Та в ответ только пожала плечами и приглашающе махнула Леде рукой. Княжна, издав восторженный писк, подхватила юбку и припустила к дожидающимся на краю поляны близняшкам.

— Тяжело ей будет с этими занудами. — Белка, повторив мои мысли, со вздохом качнула головой. — Совсем ведь девчонка еще!

— Политика, — с таким же вздохом согласилась я. — Да ладно, не могут же они все быть такими занудами. Что у них, и дети такие же?

— Я ни одного волчонка в своей жизни не встречала, — развела руками вихрь. Я посмотрела на нее задумчиво.

— Хочешь сказать, с ними что-то не так? — уточнила, хмурясь.

— В каком смысле? — вскинула та светлые брови.

— Ну, не так, как у нормальных людей. Может, они размножаются как-то иначе? Почкованием там. И появляются на свет сразу взрослыми и вот такими угрюмыми, — я медленно кивнула на трущихся в стороне волков. Белка проследила за моим взглядом, сосредоточенно покивала.

— Учитывая «Наставления»? Не удивлюсь. — Она опять медленно качнула головой. Потом мы вновь переглянулись и, пофыркивая от смеха, разошлись заниматься своими делами. Белолеса двинулась вслед за ведьмами — лишний раз проследить, чтобы княжну никто не обидел, — а я начала готовить место под кострище.

Есть у меня одна маленькая женская слабость: я люблю вкусно покушать. А учитывая, что не всегда это получается, да и «вкусно» у всех бывает разное, так сложилось, что мне пришлось научиться готовить. Я даже со временем полюбила это занятие. Правда, свои тайные наклонности стараюсь не афишировать, а то окружающие пытаются сесть на шею; но при распределении обязанностей благородно согласилась на пост штатного кашевара. Немного поупрямилась для порядка, чтобы еще больше ценили, но довольно быстро позволила себя уговорить.

Так что, когда вернулась гордая успешно выполненным поручением Леда с двумя внушительными котелками воды (даже, скорее, котлами, на такую-то ораву!) в сопровождении нагруженных дровами девчонок, у меня уже был установлен таганок, под которым весело потрескивал небольшой костер, сложенный из набранного в радиусе трех прыжков хвороста. А еще были отложены припасы на вечер. Поскольку путь пролег по достаточно обжитым местам и финансировался князем, необходимости в экономии я не видела, так что ужин планировался плотный. Наваристая каша с мясом, мешок свежих фруктов, мешочек разнообразных сладостей и душистый травяной чай. Что еще нужно для счастья?

Запах еды в конце долгого дня традиционно оказал на присутствующих объединяющее воздействие. Даже заспавшиеся тени выбрались из кареты, зевая, потягиваясь и встряхиваясь. Тихо перефыркиваясь, принюхиваясь и прислушиваясь, они обежали поляну, заглянули под каждый куст и только потом подтянулись к костру, приняв человеческий облик.

Из волков первым к нашей девичьей компании присоединился, конечно, Трай, подгадав момент так, что как раз подошла каша. Причем не просто присоединился, а втиснулся рядом со мной. Даже странно, что ему не хватило наглости сграбастать меня в объятия, для волка подобное поведение было бы нормальным. Не исключено, что от опрометчивого поступка рыжего удержал хвост. Как известно, у большинства оборотней именно он является индикатором неприятностей, а у опытного воина данная часть организма наверняка весьма чуткая. Во всяком случае, волк должен был почуять, что излишняя бесцеремонность будет стоить ему дорого. Конечно, не жизни, но потраченных нервов и возможности приятно провести ночь — точно.

Оставшихся мужчин, Варса и третьего волка, нелюдимого и угрюмого светловолосого великана, к столу вежливо пригласила сердобольная княжна. Я была уверена, что они того не стоят, и если желают изображать гордую неприступность — пусть занимаются этим и дальше, но свое мнение придержала при себе.

После плотного ужина подобрели и расслабились даже эти два зануды. Пока пили чай, завязались тихие ленивые разговоры, кто-то из девчонок чистил оружие, близняшки заинтересованно изучали растущие в ближайших окрестностях травы, Багряница (вторая из вихрей) с видом бесконечно довольного жизнью существа переплетала птичнице Гневияре косу. Коса, к слову, у Яни была знатная, в две мои руки толщиной и длиной до бедра. Как шутила сама птичница, в уложенном вокруг головы состоянии заменяла любой шлем — что прочностью, что весом.