Владимир Белобородов - Норман. Шаг во тьму

Мир вокруг проявлялся постепенно. Сначала я стал слышать.

– Храм! В комнате Серого лезут… Я к дверям, кто-то здоровый скребется, Палт, Ворон, пошли со мной…

Ударов пять сердца были слышны только топот сапог и непонятная возня вокруг.

Волосы кто-то погладил рукой.

– Пить, – прошептал я.

– Сейфас, плинесу, – прозвучал детский голосок Марны.

Через меру по моим губам потекла струйка жидкости и стекла по щеке на подушку.

– Не так. Надо голову сначала поднять. – Слабые руки Карна неумело приподняли мою голову.

С трудом разлепив ссохшиеся губы, смог сделать три маленьких глотка.

– Мофет, кушать?

– Ему нельзя. Тетя Софья говорила. Сейчас схлынут, и позовем ее.

Через полчасти появилось зрение. Веки были тяжелыми, как свинец. Осыпавшаяся с потолка штукатурка образовала брешь, по форме похожую на лошадиную голову, и открыла взору находящийся под ней массив досок. «Никогда раньше не обращал внимания на древность «Проклятого дома», – мелькнула мысль.

– Ляля Номан, а вы не фпите? – склонилось надо мной личико Марны.

– Нет, – ответил я, удивившись хрипоте своего голоса.

– А вы тофе фелей булете бить?

Произнести длинный ответ, да еще и на непонятный вопрос ребенка, просто не было сил.

– Что, очнулся? – В дверях появилась Софья. Она устало села на край кровати. – Как себя чувствуешь?

– Хреново. Что происходит?

– Нашествие, – ответил она. – Темные твари как с ума сошли. Кидаться – не кидаются, Серый говорит, охотники, бывало, переживали это дело, просто стоя на месте – звери пробегали мимо. Но наш дом они рассматривают как убежище и лезут во все щели. Пока отбиваемся.

– Со мной что было?

– Когда началось, половина одаренных потеряли сознание. На ногах остались дед, Эль да Яля с Серым. Ты провалялся дольше всех. Но после того как пришел в себя, снова умудрился потерять сознание.

– Очнулся? – В дверях стоял Савлентий. – Пока затихли, за водой сходим. Потом подойду. Позови Нейлу, пусть она посмотрит его.

Дед исчез так же внезапно, как и появился. В проеме прошли отец, эльф, какой-то мужик и Храм. Все в полном боевом облачении, отец даже в шлеме. Храм, проходя мимо, подмигнул мне.

– Куда это они?

– За водой. Когда собирались, все взяли: овощи, крупы, лошадей, даже сено лошадям и инструменты в дом успели занести. А про воду забыли. Что было, лошади выпили. Вот уже второй раз за сутки к колодцу пробиваются. В прошлый раз Локку чуть руку не откусили.

Память услужливо подсказала, что Локк – один из хуторян, строящихся рядом. Вернее всего, мужик, шедший с отцом и остальными, тоже из них.

– Пойду за Нейлой схожу, – со вздохом произнесла Софья.

– С ней все нормально?

– Да как сказать, со здоровьем да, а остальное… тебе лучше дед расскажет.

Софья вышла. Где-то за изголовьем послышались какая-то возня и сопение. Судя по приближающемуся цокоту когтей, хасаны. Через меру два мокрых языка, обдавая не самым приятным амбре, вылизывали мне лицо.

– Я тоже рад вам. – На душе почему-то стало тепло.

– Ого, босоногий к нам вернулся. – В дверь вошел Серый. Единственный из всех, увиденных мной с момента восстановления зрения, в приподнятом настроении. – Малышня, можете к матери идти, она вас покормит.

Марна и Карн спрыгнули с кровати и, дробно перестукивая каблуками, убежали.

– Вроде здоровый, а как тебя разморило-то, вторые сутки лежишь.

– Да сам не знаю…

– Ничего. Сейчас подлечат. Ладно, я пошел, завал на второй этаж нужно подновить.

В дверях Серый столкнулся с отцом. Боком разминувшись с оборотнем, отец зашел в комнату:

– Ну ты и напугал нас. Что случилось?

– Да если бы я знал.

– Как себя чувствуешь?

– Как будто хасаны пожевали, кстати, где они? Только что были.

– На подхвате, за водой пошли. И я пойду. Надо комнаты обойти, вдруг твари полезут.

Через три меры бодрым шагом вошла Нейла. За ее спиной маячила Софья.

– Лупоглазик, ты вроде здоровый, а раскис как девчонка, – звенящим голоском произнесла она, присев рядом. – Давай посмотрим, что с тобой.

Нейла закрыла глаза, переходя на магическое зрение, спустя двадцать ударов сердца, подняв веки, стала осматривать меня пустым взглядом. Что-то в ней было не так, но я никак не мог уловить что.

– Ну вот, все хорошо, сила заструилась. Софья тебя напоит зельем, а потом дед маны подкачает, и снова можешь глаза таращить.

– Что у тебя с глазами? – понял я наконец, в чем несоответствие.

Глаза Нейлы из зеленых превратились в темно-изумрудные.

– Да так, устала. – Нейла оглянулась на Софью.

– Расскажи. Лучше сама, – равнодушно произнесла та. – Я пока отвар для зелья приготовлю.

– Ну… – начала Нейла, когда Софья удалилась. – В общем, я могу собирать темную ману.

– Что значит – темную?

– Сама плохо знаю. Я слышала раньше, что темные могут владеть какой-то другой силой. Но в академии такие вопросы строго пресекались, вплоть до карцера. Я считала, что это выдумка студентов. А теперь, когда всем плохо, меня, наоборот, переполняют силы. Дед говорит, вокруг нас огромное количество темной маны, которую могут впитывать только темные. Поэтому теперь все считают меня темной. Получается, что я настоящая ведьма.

Голос Нейлы слегка дрожал. Одно дело играть на словах в темную магию, а другое – столкнуться с ней наяву.

– Ну что, все хорошо? – Лицо деда, вошедшего в комнату, слегка осунулось. Он, кажется, даже стал слегка меньше ростом. – Расскажи-ка мне, чего второй раз вырубился? А то мы уже гадать устали. Вроде эманаций силы в это время не наблюдалось, наоборот, должен был подняться.

– Каких эманаций?

– Потом расскажу, сначала о тебе. Лечить надо, а я побаиваюсь тебе силу качать.

– Ну, когда все ушли, я решил силы из меча взять. Дальше не помню.

Дед поднял стоящий у изголовья меч. Сдернул оплетку навершия – камень имел насыщенный красно-черный цвет. Никогда раньше он не приобретал такого оттенка.

– Тогда все ясно. Подвинься, дочка, сейчас поднимем молодца, – согнал он сидящую на краю кровати Нейлу.

После вливания дедом силы мое состояние стало резко улучшаться, по коже прошла бодрящая прохладная волна. Стук в висках прекратился. Я напился из протянутой Нейлой кружки. Вода, словно в пустой бочке, заурчав, ударила по желудку. Чувство голода волком взвыло в животе. Вместе с ним проснулось обоняние – воняло в доме хуже, чем в уборной.

– Сейчас Софья с Фалной приготовят тебе бульон, – ответил на мою просьбу дед.

– Может, расскажешь, что все-таки происходит?

– Не-эт. Устал. Вон Сайл расскажет, – кивнул он на проходящего мимо дверей парня. – Сайл, иди сюда. Он недавно спал, заодно силы тебе даст, но не раньше чем через полчасти, – пригрозил пальцем дед. – А я пойду отдохну. И вот эту игрушку, – потряс он моим мечом, – пока с собой заберу, нельзя тебе еще его трогать. Нейла, ты тоже – марш отдыхать, сутки на ногах.