Владимир Мясоедов - Пламя подлинного чародейства

— Угу. — Тело и душа здоровы. Абсолютно. Или бред продолжается, и маг крови не может просканировать сам себя. — Слушай, а кто…

— Помолчи! — перебила меня аристократка, потирая лоб. Как я с удивлением понял, клейма на нем уже не было. — Лежи и слушай, ты еще слаб после ранения, но нам надо поговорить, и дальше откладывать уже нельзя. В общем, мы расстаемся.

— Что? — Смысл ее слов дошел до меня не сразу. — Но почему?

— Ты хороший человек, — улыбнулась Кассандра. — Для язычника, не верующего в Отца Времен, и темного мага вдобавок так вообще замечательный. Будь я свободна от обязательств перед родом, возможно… Да нет. Все равно вряд ли. В моих жилах течет императорская кровь, и спутник жизни или даже любовник должен ей соответствовать.

— А я значит, больше ни на что не гожусь, после того как ты получила прощение из рук церкви? — Обида взыграла в душе, словно проснувшийся вулкан.

— Будь ты только другом, мы смогли бы общаться дальше, как начальник и подчиненный — вздохнула девушка. — Но для того, чтобы получить обратно владения рода, придется пойти на политический брак. Герцог Кейрот. Помнишь, говорили о нем? Вот только тебе неизвестно, что он однажды уже делал мне предложение. Тогда можно было отказаться, поскольку он, откровенно говоря, не красавец, да и старше на сорок лет, но сейчас же… выбора нет. Я уже связалась с ним при помощи магов и выяснила, что он все еще желает заключить этот брак. Прости. И если сможешь, пойми.

Молодой отвергнутый темный маг сидел и тупо смотрел в закрытую дверь, через которую вышла его девушка.

— На душе погано, — охарактеризовал собственное состояние он. — Меня бросили. Обидно. Дура титулованная. Ей же хуже будет, карьеристке несчастной. Да что такое, ё-мое?! Уже со второй девушкой этого мира облом! Ладно, хоть живая осталась… Та-ак! А не приложила ли здесь руку та же личность, с которой начались все эти неприятности?

— Сидим? Грустим? Меня обвиняем? — Морская богиня обнаружилась сидящей на сундуке и грызущей собственный ноготь. Впрочем, занятый рот небожительнице неким мистическим образом общаться не мешал совершенно. — Напрасно. Могу поклясться всей своей силой, что девочка сама пришла к такому решению, без малейшего влияния извне. Кстати, а у меня для тебя сюрприз! Поскольку ты первым прошел свое испытание, тебе полагается особо крупная награда! Согласен ли ты принять ее?

— А есть выбор? — заинтересовался волшебник. — И кстати, в чем же она заключается и где подвох?

— Тут все сложно, — почесала в затылке его покровительница. — Начнем, пожалуй, с последнего. Ты уже заметил, что магия крови стала даваться намного легче за счет того, что жизненная энергия стала более пластична?

— Да, конечно, — кивнул парень. — Должен сказать, это здорово меня выручало последнее время.

— Так вот, — доверительно поделилась его покровительница, — был бы на твоем месте более опытный чародей, внимательно изучивший теорию подобных оккультных практик, так он бы уже выл от ужаса и бился головой о стены. Потому-то и используют они жертв везде, где можно и нельзя, поскольку собственная аура колдующего может измениться. Утратить сопротивление. И как следствие повысить расход жизненных сил. В единичных случаях даже почти полная потеря их не особо страшна, но при постоянном оттоке итог фатален и скоротечен. Лечению, кроме божественного, данная проблема в принципе не поддается.

— То есть, — маг сглотнул, — я умираю?!

— Еще нет, — покачала головой небожительница. — За счет молодости и крепкого здоровья некоторое время протянешь, если полностью откажешься от любой магии, чтобы не напрягать ауру. Лет десять. А вот если примешь законно полученный выигрыш, то эта проблема перед тобой стоять не будет. Но в чем он, пока не скажу. Правда, есть один нюанс. Я тебе не нравлюсь, и это факт, впрочем, меня текущее положение дел вполне устраивает. Вот только если сейчас ты хоть и являешься жрецом, но все же можешь расторгнуть связывающие нас узы. Да, это будет нелегко, но шансы освободиться, хотя бы через смерть, имеются. Потом же их не будет. Или верная служба, или развоплощение. Одно из двух.

— Будто есть выбор, — вздохнул парень, мрачнея, как грозовая туча. — Черт с тобой. А лучше архидемон. Голодный и злой. Согласен.

— Ну, будем надеяться, о своем решении сожалеть ты будешь не слишком долго, — улыбнулось божество с явным предвкушением во взоре. — За то, что позволил мне выиграть пари с Окрешем, прими же заслуженный дар, а именно кирасу и штаны! Носи их с гордостью. Особенно последние.

Об пол брякнулись ржавые рыцарские латы. С них кусками отслаивалась жирная, липкая грязь.

— По-моему, при ударе в корпусе брони появилась новая трещина, — меланхолично отметил юный волшебник и лишь потом пелена апатии, в которую погрузился его разум, рассыпалась на куски под потоком яростного гнева. — И все?! Вот за этот вот металлолом я мерз, страдал, голодал и дрался голыми руками с демонами?!

— Ой, не то, ошибочка вышла, — хмыкнула морская богиня, и чародея неведомой силой долбануло в грудь так, что в глазах его мгновенно потемнело, а тело отправилось в полет и удивительно долго не приземлялось.

«Меня по кругу в комнатушке носит, что ли?» — подумал темный маг, с трудом перебарывая нахлынувшую тошноту.

Но наконец-то жесткая поверхность, как понадеялся парень, хотя бы пол, а не потолок или стена, повстречалась с его ногами животом и грудью, после чего жрец обожающей садистские шуточки небожительницы остался лежать и беззвучно ругаться. У чародея болело и тело, и аура, а в ничего не видящих глазах застыл вопрос: «За что она меня так?» На более громкие выражения своего протеста волшебнику не хватало выдавленного ударом из легких воздуха. К тому же ему очень неприятно впивались в пузо некие неопознанные объекты неправильной формы.

Но все кончается, и зрение мага наконец-то пришло в норму. Он лежал на каком-то пляже, и предметы, впивающиеся в тело, оказались галькой. В воздухе кружила странно крупная мошкара, откуда-то доносились крики чаек, но самих их видно не было. А прямо перед носом морская богиня запускала блинчики, считая, сколько раз брошенный ею камешек подпрыгнет, отталкиваясь от поверхности воды, прежде чем канет в море. Вот только рост ее составлял сантиметров десять, не больше.

«Интересно, с чего ей приспичило поиграть в лилипутку?» — подумал волшебник и попытался пошевелиться. Безрезультатно. В тело ему будто вместо крови свинец залили.

— Очнулся, болезный? — перевела на него свой взгляд хозяйка океанов и запустила очередным камешком своему слуге прямо в нос. Был бы он побольше, жрецу было бы больно, а так он просто чихнул, сдув облачко мельтешившей перед носом мошкары куда-то в сторону. Невидимые чайки резко усилили гвалт, видимо, звук их напугал. — Долго в себя приходишь. Третьи сутки пошли.