Григорий Григорьянц - Гром над Араратом

Клодий было запротестовал, но Лукулл его остановил:

– Пока не будем обсуждать последствия этого шага, сначала разведаем, как отнесутся к этой идее парфянский царь и вассальные цари Тиграна. Ты инкогнито поедешь в Парфию склонять царя Фраата III к союзу с Римом.

– Между Римом и Парфией есть скрытое соперничество. Фраат недоволен! – сказал Клодий.

– Ты – прирожденный дипломат, умолчи об этом.

– И потом, Фраат придерживается нейтралитета во всем, что связано с Арменией.

– Соблюдая нейтралитет, он рискует опоздать к дележу жирного пирога, – саркастически сказал Лукулл.

– Я все понял. Когда выезжать?

– Отправляйся немедленно, и вот еще… – Лукулл загадочно посмотрел на Клодия. – Есть тайна, которую я хочу узнать. Попробуй выведать у Фраата кое-что о Дворце власти. Какая магическая сила затаилась там? Я хочу знать истину, и я имею волю докопаться до нее!

Береника, озираясь по сторонам, незаметно проникла в зал приемов дворца Тиграна. Как кошка, она неслышно перебегала от колонны к колонне, пока не оказалась у скульптуры Поликлета «Раненая амазонка». Эта скульптура ей нравилась всегда: изящность силуэта, легкость пропорций, необыкновенная женственность. Композиция со слабеющей женщиной-воином была близка Беренике и вызывала в ней гамму эмоций, а иногда девушка даже представляла себя в образе раненной копьем и теряющей силы амазонки.

Встав за скульптурой, Береника осмотрела постамент, поддерживающий стоящую фигуру. В нем было проделано отверстие. Она достала из складок одежды клинок кинжала, который сняла со стены в оружейном зале, и вложила в постамент. Не успела она завершить дело, как послышались приближающиеся шаги.

В зал вошли Метродор и Амфикрат, два мудреца. Оба греки, и если Метродор сам покинул Грецию, так как ненавидел римлян, захвативших его родину, то Амфикрат, выдающийся ритор и писатель, был изгнан из Афин его соотечественниками, так как пытался доказать, что большинство политических теорий, созданных Платоном и Аристотелем, не годятся ни для чего, кроме как для деклараций перед праздной афинской публикой. Оба были советниками Тиграна.

– Смерть – это зло, – говорил Метродор.

– А вот Зенон вывел умозаключение: зло не может быть славным, а смерть бывает славной, значит, смерть не есть зло! – в полемическом запале сказал Амфикрат.

– Аркесилай критиковал Зенона и учил, что все вещи непознаваемы, а идеал мудрости – свобода от заблуждений.

Они остановились посреди зала и, не замечая девушку, продолжили разговор. Амфикрат произнес:

– Болтовня не принесла миру ни порядка, ни дисциплины.

– Согласен. Всю мудрость мира можно уложить в одну строку: человек рождается, страдает и умирает.

– Вот армяне, они не болтают, они создают свою цивилизацию. Все свободные люди, живущие в державе Тиграна, являются ее гражданами с одинаковыми правами и обязанностями, подданные верны своему царю, а греки говорят, что это раболепство, но в Армении порядок, благосостояние и безопасность, армянские купцы ездят по всему миру.

Метродор покачал головой:

– Тигран создал огромную империю, но ты сам знаешь, что она нестабильна, и царь прикладывает огромные усилия, дабы удержать ее от распада.

– Царь Тигран опережает время. У него есть дар воодушевлять и объединять людей.

– Я вижу признаки упадка в империи Тиграна, – сказал Метродор.

– Ты сообщишь ему об этом?

– Я обещал ему. Скрыть правду – значит лгать.

– Ты можешь навлечь на себя гнев царя.

– Надеюсь, что он справедлив. По Сократу, несправедливость наносит больше вреда тому, кто ее совершает, чем жертве, – напомнил Метродор. – Нам предстоит помочь царю сохранить державу. Вот и его поручение по поводу Таблицы судеб!

– Он сказал, что ее предначертания открывают божественные замыслы. Завладев Таблицей, можно узнать свою судьбу и получить возможность изменить ее! – сказал Амфикрат.

Никем не обнаруженная, Береника, стоя за статуей и до этого момента равнодушно слушая философские споры, теперь встрепенулась и внимательно прислушалась.

– Таблица была разделена на три части, – продолжал Метродор. – Местонахождение двух обломков мы знаем: один из них у царицы Иудейского царства Саломеи Александры в Иерусалиме, другой – у парфянского царя Фраата III в Нисе. Никто не знает куда царь Ксеркс поместил третий обломок.

– Нам предстоит найти ответ в старых манускриптах.

Философы вышли из зала, а Береника, немного помедлив, осторожно побежала в свои покои.

Город Селевкия располагался на Средиземноморском побережье Памфилии, на вершине холма с крутыми склонами, естественным образом занимая выгодную оборонительную позицию. Он был основан Селевком Никатором среди прочих девяти столиц державы Селевкидов, возникшей во время деления полководцами обширного наследства великого завоевателя Александра Македонского. Построил он этот город как неприступную крепость, ведь приходилось опасаться своего злейшего врага, тоже бывшего македонского полководца Антигона Циклопа. В цитадели Селевкии, которую денно и нощно охраняли армянские воины, царь Тигран держал свою пленницу – непокорную Клеопатру Селену I, царицу Сирии, древней страны, входившей в состав державы Селевкидов.

Когда Тигран завоевал Сирию, что царица Селена только не делала! Она ездила в Рим просить помощи и войска, пыталась захватить египетский престол, организовала оборону финикийских городов от ненасытного Тиграна. Все напрасно! После долгой осады финикийской Птолемаиды Тигран все-таки взял этот город, пленил царицу и теперь держал ее как пленницу в цитадели Селевкии.

Как львица она металась по комнатам крепости, рычала на прислугу, хищно сверкала глазами, ругалась со стражей, потом, обессиленная, рыдала, снова брала себя в руки и, мстительно улыбаясь, придумывала новый способ насолить Тиграну. Она объявила охоту на этого тигра. Находясь в изоляции, она побуждала своих сторонников быть смелее и настойчивее, и невидимые нити заговоров потянулись из Селевкии во дворец армянского царя.

В комнату вошел Сетос. Она, исполненная гордости и ощущения собственного превосходства, стояла спиной к двери и думала об очередной уловке против Тиграна, затем устремила свой взгляд на преданного ей Сетоса, который под видом лекаря приходил в крепость и допускался к царице.

– Моя госпожа, я принес известие о твоем сыне.

Селена с великим вниманием приготовилась слушать.

– Твой сын Антиох XIII, царь в изгнании, все-таки заключил союз с набатеями, – сказал Сетос.

– О боги! Свершилось! Я столько сделала, чтобы освободить Сирию от ненавистного Тиграна! Наконец-то мои молитвы услышаны.

– Вынужден огорчить: сил для возвращения себе царства у Антиоха недостаточно, даже с учетом верных ему войск и армии набатеев.

– Знаю, да и сирийская знать отвернулась от него и хочет видеть на троне Тиграна.

– Госпожа, твое царство в своем развитии оставило всех позади, но заносчивость Антиоха привела к смуте, и знать предала тебя, обратившись к Тиграну с просьбой навести порядок и возложить на себя корону селевкидских правителей.

– Да, мой сын Антиох XIII как правитель слаб. Мое упущение. – Селена прошлась по комнате. – Но я не дам никому своего сына в обиду. Ему было два года, когда он вступил на престол после вероломного убийства его отца Тиграном Армянским. Я стала регентом при мальчике, а потом соправителем. Он возмужал, хотя и сейчас без моей помощи обойтись не может.

– Женская интуиция и рассудительность помогают тебе безошибочно видеть суть вещей, – с почтением сказал Сетос.

– Друг мой, женщин недооценивают. – Селена язвительно улыбнулась. – Из-за женщины погиб самый могущественный царь Востока – Кир Великий, который тридцать лет правил Персией.

– И кто была его любовь?

– Томирис, царица массагетов. Она гордо отвергла любовь царя, и он двинул свою многотысячную армию в ее страну. В бою погиб ее сын, и царица поклялась напоить ненавистного завоевателя кровью.

– У нее получилась?

– Она измотала армию царя Кира, его убила, а его голову приказала засунуть в кожаный мех с кровью.

– О! Он был самым успешным завоевателем в мире до появления Александра Великого.

– Бесславный конец любвеобильного тирана!

– Госпожа, с огорчением должен тебе также доложить: Рим опять отверг твои претензии на трон Египта, – сказал Сетос.

Царица Селена действительно была единственной законной наследницей династии Птолемеев и надеялась, что Рим поддержит ее притязания.

Сетос продолжал:

– В Риме извлекли на свет документ, в котором якобы написано, что Египет завещан римскому народу. Думаю, они боятся, что ты заявишь права на объединение царств Селевкидов и Птолемеев.

– Что ж, не все потеряно, – зло сказала она. – Я найду способ вернуть утраченный трон. Моя дочь схожа по характеру со мной, сложность нашего положения придает ей сил.