Ромм. Четвертый (СИ) - Горъ Василий

Глава 1. Дэниел Ромм.

11 января 2412 года по ЕГК[1].

Очень тяжелую и очень быструю двойку в голову Олли «погасила» мягкими блоками, а удар голенью по внутренней поверхности бедра «убила» скольжением навстречу и переходом в ближний бой. От локтя, летящего в висок, ушла коротким нырком, при этом привычно прикрыв голову «щитом» вскинутой вверг согнутой правой руки. И, не дав Росомахе перестроиться, взорвалась наработанной связкой – воткнула правый локоть в протектор на горле, через долю секунды всадила сильнейший левый апперкот в выступ защитного шлема, имитирующего нос, вынесла в сторону левую ногу Горана, со всей дури вбила колено ему между ног… и продолжила атаку! Сначала сдвоенным толчком в грудь заставила Митича отшатнуться и повторила удар в пах чудовищным прямым правой ногой, затем рванулась на добивание и… попыталась освободиться от моего захвата за талию, «постучав» костяшками пальцев по тыльной стороне ладони.

- Олли, остынь, это я! – перетерпев вспышку боли, выдохнул я ей на ушко. И очень вовремя – Ти’Лаути[2] как раз начала разгонять локоть, чтобы вбить его мне в висок.

- Привет, Дэн! – мгновенно превратившись из воительницы в домашнюю кошечку, радостно мурлыкнула она и вжалась в меня спиной. – А что ты так рано?

- Да вот, решил спасти одного недоумка от долгого отдыха в медкапсуле… - не выпуская девушку из объятий, сообщил я. И при этом посмотрел в глаза Росомахе очень многозначительным взглядом.

- Кэп, я был корректен, как никогда! – испуганно взвыл парень, кривящийся от боли, и на всякий случай сделал шаг назад. – Можешь посмотреть запись боя!

- Для особо тупорылых повторю еще раз: тэххерки – эмпаты, то есть, чувствуют Э-МО-ЦИ-И! Соответственно, если ты не в силах справиться с похотью, значит, выбирай партнеров своего пола! Или тренируйся в другом спортзале. Ясно?!

- Кэп, я…

- Митич, ты ведь знаешь меня уже не первый день, так? – вкрадчиво поинтересовался я.

Росомаха потемнел взглядом и опустил голову:

- Знаю. Был неправ. Отвечу, когда скажешь…

А потом, к своему счастью, догадался извиниться перед Олли:

- Простите, госпожа Ти’Лаути! Даю слово, что такого больше не повторится!

- Я тебя услышала… - после небольшой паузы холодно бросила тэххерка, тут же забыла о его существовании, провернулась в моих объятиях и с безумной надеждой заглянула мне в глаза: - Ты все? В смысле, летишь домой или у тебя есть еще какие-нибудь дела?

- Все, домой! – убрав с ее щеки мокрую прядь, мягко улыбнулся я. – Поэтому дуй переодеваться.

- Я быстро! – пообещала она и унеслась в раздевалку.

Не проводить взглядом гибкую фигурку, затянутую в основательно пропотевший повседневный комбинезон, я не смог, хотя, вроде бы, уже должен был пресытиться удивительной красотой тэххерок. Ведь с момента прилета с Нью-Вашингтона в моем доме проживало сразу четыре представительницы этой расы. И не просто проживало: если Олли и Дотти были «всего лишь» моими ближайшими подругами, то Ратиана и Ланина — официальными женами. Однако нет, не пресытился, поэтому смотрел вслед до тех пор, пока девушка не добежала до дверей раздевалки, и только потом направился к ближайшей скамейке. По дороге разглядывая огромный зал для единоборств и тренирующиеся пары.

Из-за того, что сегодня я появился рановато, ветеранов почти не было. А из «старичков», некогда входивших в экипаж рейдера «Конкистадор», присутствовал только Тони Бассо по прозвищу Коротышка. Ну, как «присутствовал» - гонял по площадке противника лет на сорок моложе себя и не давал тому ни мгновения передышки. Впрочем, заметив, что я сел, он тут же прервал спарринг, кивком поблагодарил партнера за бой и вперевалочку пошел в мою сторону.

- Привет, Тони! – поздоровался я, когда он подошел к скамейке, и подставил руку для хлопка ладонью.

- Привет, Кэп! – шарахнув по ней от всей души, отозвался он, рухнул рядом и пихнул плечом в плечо: - Росомаху воспитаем сами. Сегодня же. Так что его показательное избиение можешь не планировать.

- Прощу одного – охамеют другие… - философски заметил я.

- Ты прав… - согласился Бассо. – Вломить ему надо. Но и от нас он огребет по полной программе – эта девочка здесь пользуется о-о-очень большим авторитетом…

- И не только здесь! – ухмыльнулся я.

Как ни странно, это замечание заставило вечно спокойного Тони выйти из себя:

- Кэп, она каждый божий день приходит в зал в час дня, минут сорок разминается, а потом вызывает на поединки всех подряд и дерется до шести-семи вечера, постоянно меняя противников! Каждый божий день, кроме выходных, вот уже скоро четыре месяца! И как дерется? В ноябре я брал у нее десять боев из десяти. В декабре проигрывал один-два поединка. А сейчас мы на равных, хотя я вешу вдвое больше, а для них, тэххерок, Эррат тяжеловат[3]!

- Ты старше! – напомнил я.

- Старше… - грустно согласился Коротышка. – А когда-то был таким же молодым и быстрым, как ты…

- Зато теперь умудрен опытом и рассудителен… не в меру… - крайне серьезным тоном сообщил я.

Бассо изумленно посмотрел на меня, потом сообразил, что я подшучиваю, и возмущенно шлепнул ладонями по коленям:

- Промолчал бы хоть ты, что ли! Ну, перебрал я, перебрал!

- И только?!

- Ну, танцевал… На столе… С Анжелкой…

- …в одной скатерти на двоих… – уточнил я.

- Ну да…

- …которую по-джентльменски уступил ей!

- Можно подумать, ты так не отрыва-… Хотя да, ТЫ так не отрывался... – признал Коротышка и сокрушенно вздохнул: - Значит, имеешь полное право издеваться.

- Все, теперь не буду, уже неинтересно! – ухмыльнулся я, пихнул его в плечо, увидел, что дверь женской раздевалки уходит в стену, и встал: - Ладно, Тони, моя выходит. Был рад увидеться! Бывай…

…Пока мы с Олли шли по коридору к лифту и поднимались на крышу, она взахлеб рассказывала о том, с кем дралась в течение дня и с каким результатом. Потом отправила домой свою «Фурию», влезла в «Мустанг», убрала верхний обтекатель, откинула спинку сидения, с наслаждением вытянула ноги, положила ладошку мне на бедро и уставилась в небо.

За три с лишним месяца и эта поза, и положение руки превратились в традицию, поэтому я вывел флаер из ангара, неторопливо повел его в сторону дома и начал рассказывать, чем занимался в течение дня, решая проблемы клиники и в ЧВК[4]:

- Днем беседовал с очередным влюбленным клиентом. Предлог продлить лечение, придуманный им, был скучным – росич[5] с Новомосковска «очень боится рецидивов» и жаждет оплатить трехнедельный курс наблюдения, дабы исключить любые случайности.

Эта «проблема» была стандартной. Редко какой больной, излечившись, улетал домой без попыток остаться хотя бы на пару лишних дней – насмотревшись на персонал клиники, состоящий из красавиц-тэххерок, абсолютное большинство пациентов искало способы, чтобы продлить общение. Способы были разными: одни предлагали избранницам золотые горы за ночь любви, вторые – те же золотые горы, но вместе с рукой и сердцем, третьи вспоминали о новых заболеваниях или о необходимости омоложения. А особо тупые изыскивали возможность «уединиться» с объектами своей страсти и иногда переходили границы дозволенного. Соответственно, нарывались на сумасшедшие штрафы, заранее оговоренные в договоре на предоставление услуг, получали пожизненный запрет на обращение в любые клиники «Лаулетт» и даже «осуществляли свою мечту», залечивая в медкапсулах серьезные травмы или переломы.

- Как я понимаю, ты согласился? – усмехнулась она.

- Ну да: он предложил шестьсот тысяч кредитов, по сути, ни за что!

- А врачу премию выписал?

Я вздохнул:

- Конечно! Но сегодня у меня появилось стойкое ощущение, что среди ваших девиц началось негласное соревнование «Кто сведет с ума большее количество пациентов и получит самую большую премию!» И если это действительно так, то эта особа, Дивиара Ломо Ти’Маор, давно выбилась в абсолютные лидеры.