Гонщик (СИ) - Глурджидзе Вахтанг "Вахо Глу"

— Будем жить дальше, Ли! — Ответил я, поглаживая девушку по волосам.

— Как ты меня назвал? — Она отстранилась и внимательно посмотрела на меня.

— Ли, а что? — Я немного струхнул: «Вот чёрт, само вырвалось!».

— Так ты меня звал, когда я была маленькой!

— Ты и сейчас не очень большая! — С улыбкой парировал я, облегчённо вздохнув. — Вот тебе удостоверение личности, временное. — Протянул сестре пластиковую карточку. — Ты ела?

— Да, врач провёл меня в столовую, а потом сюда.

— Теперь я вас поведу к юристу. — Произнёс молчавший и наблюдающий за нами медик.

Мы двинулись по коридору, вышли к лифту, потом проехали на три этажа вверх. Нас ждали в комнате 405. Там сидел представительный мужик с красным лицом, толстым мясистым носом и оттопыренными ушами. Лика чуть не засмеялась, когда взглянула на него, но сумела взять себя в руки.

— Садитесь, молодые люди! — Юрист достал что-то вроде мобильного телефона, положил его на стол, нажал кнопку на боковой стороне аппарата. Над столом возник лист с текстом.

— Сами прочитаете или мне это сделать? — Спросил мужчина.

— Лучше вы, а то от волнения что-нибудь пропустим! — Ответил я.

— Так. Вот. Вначале я ознакомлю вас, молодые люди, с тем положением, в котором вы оказались.

Первое. У ваших родителей была арендована для проживания трёхкомнатная ячейка. Там ваша семья прожила полгода, хотя заплатила за год вперёд. Деньги арендатор конечно не вернёт.

Второе. Флайер, принадлежащий вашей матери, Карине Магнум, ремонту не подлежит. Третье. На счетах ваших родителей осталось около пяти тысяч земов. Их вы сможете получить, когда вам исполнится по восемнадцать лет — половину Сай и половину Ликара.

Четвёртое. Все вещи, которые были найдены целыми на месте крушения вашего флайера, будут переданы вам завтра.

Теперь о завещании вашего отца. Согласно его пожеланию вам передаются и права на космический межсистемный бот — он находится в ангаре станции «Земля — 12». Ему уже сорок лет, капитальный ремонт был проведён пятнадцать лет назад. Но управлять им вы не сможете, пока вам не поставят при совершеннолетии нейросети или нейрошунты. Так как вы потеряли родителей по вине транспортной компании «Грузоперевозки Транка», то она обязана помочь вам с установкой НУ (это нейроустройства). Также, по завещанию вашего отца, вам передаётся этот кристалл. Что там записано, не знает никто. Он сам распакуется и выдаст информацию через два года, когда Саю исполнится восемнадцать. Вам надо будет только приобрести к этому времени ИИ или ридер.

— А можно этот кристалл положить в банковскую ячейку?

— Конечно! Я пройду с вами, чтобы подтвердить, что это ваш кристалл, а то вы ещё несовершеннолетние, и банк может не принять ваш кристалл на хранение.

— Да, ещё вопрос! А где мы будем жить?

— Для таких детей, как вы есть жилые ячейки с отложенной оплатой. Вот вам представление. — Юрист протянул мне пластиковую карточку чёрного цвета. — Но потом вы должны будете при совершеннолетии закрыть кредит с 40 % годовой доплатой. Примерно выйдет за два года из расчёта в 1200 земов за год за человека — семь тысяч.

— А если мы не станем жить в этих ячейках? Например, поселимся в нашем боте, на станции.

— Тогда вам надо будет, перейти учится в школу на станции. Если вы это решите, то я вам помогу перевести документы на «Землю — 12». Там людей меньше, и в отделении Прим 5 вас с радостью примут.

Я посмотрел на сидевшую молча сестру. Она вздохнула, а потом кивнула головой. Юрист включил свой ИИ и над столом появилась голограмма импозантного мужчины.

— Здравствуйте, господин директор! Нам надо перевести документы на брата и сестру Магнум в отделение Прим 5 на станции «Земля — 12».

— Сейчас переброшу! — Мужчина нажал кнопку, а затем произвёл какую-то манипуляцию.

— Всё, искин станции принял всю документацию. До свидания!

После этого юрист повёл нас в отделение Галактического банка Земного союза. Я удивился, когда смог прочитать название, написанное какими — то пиктограммами. Потом проверил свои способности на всех надписях, которые мне встретились внутри банка. Действительно, я стал понимать, что там написано, и довольно бегло читать. Потом, позднее, хорошо подумав, я пришёл к выводу, что частички памяти настоящего Сая сохранились, влились в мой мозг, поэтому я сразу знал язык, изменившийся за триста лет, начал узнавать по внешнему виду различные технические приспособления, применяемые в новой действительности, свободно читать и писать. Но больше память Сая мне никаких дивидендов не принесла.

В банке нам выделили ячейку, и кристалл перекочевал в этот бронированный ящичек. Я и Лика получили по пластинке с электромагнитным ключом и кодом. То есть, чтобы вынуть из ячейки нужную вещь, мы должны присутствовать оба. Ключи именные, поэтому никто другой воспользоваться не сможет.

Затем юрист повёз нас на космодром. Он заплатил за билеты — по десятке за голову, и челнок поднял нас на станцию. Внутри салона не было иллюминаторов или экранов, поэтому я и Лика фактически ничего не увидели. На станции, пройдя шлюз, наша тройка зарегистрировалась, и отправилась к ангару 1378, где находился межсистемный бот, завещанный нам отцом.

Ангар был метров восемьсот длиной, и шириной шестьсот. Высота помещения была около четырёхсот метров. Со стороны космического пространства его закрывали двое массивных ворот. Между ними было такое же по объёму помещение, как и сам ангар. Фактически это был гигантский шлюз. При выходе корабля наружу вначале открывались внутренние ворота, звездолёт выезжал на специальной платформе в шлюз. Затем ворота закрывались. Из шлюза выкачивался воздух, и открывались двери, контактирующие с космосом. При посадке в ангар всё происходило в обратном порядке. Немного громоздко, но зато надёжно.

В помещении стоя на своих опорах аппарат длиной метров сто пятьдесят. Он был похож на цилиндр с овальным основанием.

На поверхности этого корабля было множество конусообразных выступов разной высоты. Как потом я узнал, это были эмиттеры плазменной защиты. Они создавали три слоя защиты, которая могла испепелить метеориты весом до пятнадцати килограмм, летящие со скоростью в семь — восемь километров в секунду. На корме и носу бота были кольца, которые вращались в полёте, создавая вихревое электромагнитное поле, закрывающее корпус от излучения звезды.

— Этот бот не предназначен для спуска на планеты с атмосферой. У него, несмотря на возраст, хороший корпус с толстыми стенками. Такое сейчас уже не делают. Давайте зайдём внутрь и пропишем вас хозяевами.

Мужчина вызвал искин корабля по нейросети. Что он там говорил, мы, конечно, не слышали, но через две минуты нам спустили трап. Наша тройка проследовала прямо в рубку. Там был один большой экран, опоясывающий пульт, рядом с которым стояло два ложемента, принимающих форму тела пилота. Искин находился за бронированной перегородкой. Я внимательно осмотрел его. Цилиндрический корпус устройства поднимался на метр от пола рубки и имел диаметр сантиметров сорок. Юрист тоже заинтересовался, и сказал:

— Это ИИ четвёртого поколения. Довольно надёжные устройства. Правда в производительности современным умникам он уступает в тысячу раз. Да и двигательная установка довольно древняя. Какие тут реакторы, я не смотрел, но раньше были термоядерные контура на дейтерии, гелии и тритии. В общем, давайте переводить корабль на ваше имя.

Я и Лика приложили все пальцы к специальной пластине и наши отпечатки с генетическим кодом перешли к ИИ. Специальной камерой были сняты и наши сетчатки глаз. Потом был записан мой и Ликин голос.

— Это старая, но надёжная система. В современных распознавателях, берущих только генетический код с крови, случаются накладки, если владельцы — родственники.