Сэмюэл Пиплз - Куда не ступала нога человека

Изображение переворачивающихся страниц было на экране библиотечного компьютера Спока, когда Кирк присоединился к нему. Они сменяли друг друга так быстро, что изображение мелькало. Спок сказал:

– Он читает все быстрее с каждой секундой.

Это ли Гарри Митчелл? Та улитка в чтении, к которой мы привыкли?

Кирк отошел от экрана и вернулся снова.

– Установите круглосуточное наблюдение за лазаретом. Максимально широкий спектр проб и анализов.

Результаты анализов порадовали доктора Пайпера:

– Совершенство, совершенство, – бормотал он, заканчивая исследование. – Такое здоровье – большая редкость. – Он побарабанил по кожуху аналитической установки, как будто трудно было поверить в правильность проведенных ею анализов.

– Здоров по всем статьям, да? – спросил Митчелл. Скучающим голосом он обратился к Элизабет: – Жаль, что психиатрия не такая точная наука, а, доктор? Будьте любезны, заведите шкалу, которая будет показывать степень вменяемости пациента.

– Я понимаю, что я вам не особенно нравлюсь, старший лейтенант, – ответила она. – Но поскольку я приписана сюда, может, постараемся поладить?

– Я ничего против вас не имею, доктор.

– А против "ходячего холодильника"?

Он был явно обескуражен.

– Пожалуйста, простите меня, – он вложил в эти три слова все свое очарование.

– Женщины от науки склонны к комплексам, – сказала она. – Но давайте поговорим о вас. Как вы чувствуете себя? Говорите мне все.

– Все о чем? Кажется, всем не по себе оттого, что у меня нет лихорадки или чего-то в Этом роде, – он показал на приборную панель анализатора. – Старина Пайпер ушел. Может быть, я доставлю вам удовольствие, изменив показания приборов?..

Нормальные показания приборов изменились на ненормальные. Элизабет в изумлении смотрела то на них, то на него.

Слегка встряхнувшись, он сказал:

– Теперь опять нормальные…

Стрелки вернулись в прежнее положение.

– Как вы это сделали? – потребовала Элизабет.

– Я точно не знаю. Я… просто подумал о том, чтобы это произошло. И это произошло. – Он уставился на панель. – Дело не в приборах, дело во мне. Что-то такое я делаю внутри… Ну-ка, посмотрите…

Все стрелки упали на ноль.

Элизабет схватила его за руку.

– Перестаньте! – закричала ока. – Сейчас же перестаньте!

Стрелки шевельнулись. Медленно поднимаясь от отметки "смерть", они заняли нормальное положение.

Митчелл тоже смотрел на них. Он побледнел; и бледная Элизабет сказала:

– Вы были мертвы 22 секунды! Абсолютно никаких жизненных функций!

Митчелл вдруг понял, что она держала его за руку. Покраснев, она попыталась убрать ее, но он быстро схватил ее.

– Погоди минуту, детка. Я напуган. Были и другие вещи. Я прочел половину корабельной библиотеки всего за один день. Что со мной произошло?

– Вы помните все, что так быстро прочли?

Он кивнул. Она взяла со столика кассету.

– На любой пленке? Как насчет этой? Помните страницу 387?

– Конечно, – сказал он. – Это "Женщина-соловей" Тарбольда с планеты Канопус, написано еще в 1996. Начинается так: "Крыла любви моей остроконечны, изящны, грациозного изгиба…" – он остановился, довольный. – Забавно, что вы выбрали именно это.

– Почему?

– Это одна из самых пылких любовных поэм последних двух веков.

Она вырвала руку. Он смотрел на нее, улыбаясь.

– А как вы себя чувствуете? – спросил он.

– Что? А, вы имеете в виду тот электрический удар. Он меня просто сбил с ног. Это все.

– Вы совершенно уверены?

Она ни в чем не была уверена в присутствии этого человека, глядевшего на нее блестящими серебряными глазами. Но как-то поняла, что поддается. Она обрадовалась, когда раздался стук в дверь. Это был Келсо.

– У меня перерыв, – сказал он им. – И я думал просто зайти повидать Гарри.

– О'кей, Ли, – сказал Митчелл. – Заходи.

Келсо впервые увидел близко эти изменившиеся глаза. Они привели его в замешательство. Митчелл расхохотался.

– Не дай себя запугать моим зияющим глазницам, старина. Этой девушке они нравятся, не правда ли, очаровательный доктор?

Удивленный Келсо пробормотал:

– О-о. Да. Конечно.

– Как идет ремонт?

– Главным двигателям капут, – лицо Келсо посуровело. – И они будут стоять, если мы не найдем способ заново зарядить их.

Митчелл нахмурился.

– Вы бы проверили импульсные блоки по правому борту, конуса проржавели до свинца, – увидев изумление на лице Келсо, он добавил: – Я не шучу, приятель. И не делай такого лица. Если вы активируете блоки – вся импульсная палуба взлетит на воздух!

Жесткость его тона задела Келсо:

– Конечно, – сказал он поспешно. – Пойду сразу же займусь ими. Я… я только хотел сказать, что рад, что ты в порядке.

Митчелл зло посмотрел ему вслед.

– Вот дурак! Он тысячу раз видел эти проржавевшие концы, но был слишком туп, чтобы заметить их состояние!

– А как вы узнали об этом? – спросила Элизабет.

Презрение неожиданно исчезло из его голоса.

– Я не знаю. Может быть, образ того, что он видел, все еще был в его уме, и я… я смог заглянуть в него. – Серебряные глаза на испуганном лице смотрели прямо на нее.

В кают-компании Келсо показывал на оплавившиеся конусы импульсного блока.

– Совершенно непонятно, как ему стало об этом известно, – сказал он Кирку. – Но, конечно, я взглянул на эти блоки. И он прав! Концы сожжены в точности так, как он описал!

По очереди руководители научного отдела изучили куски металла на столе кают-компании. Элизабет открыла дверь.

– Извините за опоздание, капитан. Я так увлеклась наблюдением Гарри… старшего лейтенанта Митчелла, что я…

Спок сказал:

– Предметом обсуждения является не старший лейтенант Митчелл, доктор. Мы озабочены тем, во что он мутирует.

Ее лицо свела судорога гнева.

– Я знаю, что вулканитам не хватает человеческих чувств, но говорить так о человеке, с которым вы работали бок о бок четыре года…

– Достаточно, доктор, – прервал ее Кирк.

– Нет, не достаточно! – крикнула она. – Вас я вообще не понимаю! Гарри сказал мне, что вы были друзьями с самого начала службы! Вы даже предлагали ему служить в вашем первом экипаже.

Кирк ответил ровным голосом:

– Это моя обязанность, доктор, принимать во внимание доклады, наблюдения и даже рассуждения касательно любого предмета, имеющего отношение безопасности этого корабля, – он кивнул в сторону Спока. – И это обязанность моего помощника по науке – следить за тем, чтобы данных у меня было достаточно. Продолжайте, мистер Спок.

Спок обратился к Элизабет.

– Он продемонстрировал вам какие-нибудь необычные силы?

Она не упомянула о фокусе, который он проделал с приборами. Вместо этого она решила сказать: