Силуэты снов (СИ) - Шитова Наталия

Клиент смотрел на меня, как на ходячее недоразумение, и раздражение сквозило в каждом жесте этого строгого, хмурого человека. Вид его говорил о том, как он возмущён тем, что ему подсунули какую-то девчонку, а она даже не собирается отрабатывать гонорар.

— Я говорю достаточно ясно, — произнёс он с расстановкой, — никаких других данных о жене у меня нет. Все документы я передал вашему боссу при первой нашей встрече. И никаких других писем от неё я не имею вот уже полгода.

— Вы уверены в этом?

Он демонстративно вскинул руку и посмотрел на часы, а затем коротко бросил:

— Абсолютно.

— У нас другое мнение.

— А именно?

— Вы не хотите доверить нам информацию, которую вы получили на прошлой неделе.

— Какую такую информацию?

— Письмо, которое доставил вам в субботу человек, подъезжавший к вашему дому на фиолетовом джипе.

Он снова вскинул руку, но на этот раз смотрел на часы никак не меньше пяти секунд. Я разозлилась. Я впервые видела такого клиента: он изо всех сил мешал расследованию, за которое внес кругленький аванс.

— Который час?

— Что? — он даже не услышал вопроса. Ну да, так и есть, на часы смотрел, но часов не видел.

— Ничего. Если вы больше ничего не хотите мне сообщить, то у меня нет больше вопросов к вам, — я поняла, что мой план удался на все сто.

— Прекрасно. Мне срочно нужно возвращаться в офис. Я свяжусь с Орешиным, если у меня будут… если у меня будет что-либо.

Он развернулся и нетвёрдой походкой направился к выходу из бара. Я-то знала, что был он совершенно трезв, и подозревала, что направился он отнюдь не в офис. Неплохо я его встряхнула, если он даже забыл возмутиться, узнав, что мы, оказывается, следим за каждым его шагом, хотя он об этом не просил.

Дождавшись, пока Зубарский отошёл подальше, я достала телефон.

— Середа слушает, — отозвался Олег.

— Это я…

— Ну? — оживился он. — Что у тебя?

— Он клюнул. И осознал, что влип очень серьёзно. Он получил послание в субботу…

— Да, и что в нем? Он отдал его тебе?

— Да счас. Пока он даже не признался в том, что получил его… Но я в этом больше не сомневаюсь. Он уходит, и весьма быстро. Пройдусь за ним…

— Э-э-э, постой-ка! — голос Олега зазвучал металлом. — Кому было говорено: не провоцировать парня! Ты все-таки решила поиграть?!

— Мне некогда!.. — я уже хотела закончить, но на том конце возникла перепалка, и через пару секунд спокойный голос брата коротко приказал:

— Отставить!

— Но, Юрка! Нельзя его бросать без присмотра, это может быть интересно!

— Так, всё, молчи и слушай. Он не шибко умён, и если ты его спровоцировала, он пойдёт за письмом, уничтожать его или прятать… Олег сейчас выезжает к его дому и со всем разберётся. А ты марш в контору. Поняла?

— А если он не домой? Мало ли мест, где он мог оставить письмо? К тому же, Олег будет полчаса тащиться до места!

— Я жду тебя в конторе! — отрезал босс. Юрий первым нажал отбой. Мда. Спорить с ним себе дороже.

Куда проще без всяких споров просто сделать по-своему. Если уж я спровоцировала Зубарского на замешательство и бегство, удержаться от того, чтобы самой завершить начатое, я не могла.

Я вышла из бара на оживлённую улицу. Моя машина стояла в двадцати метрах, но брать её не было смысла. Сторонник здорового образа жизни Роман Зубарский ходил пешком в свой офис, и если прикинуть время, то он уже должен был быть в двух кварталах отсюда.

Почти бегом я двинулась знакомым за неделю маршрутом, опасаясь потерять клиента. Но через пару минут я увидела его далеко впереди. Теперь мне было совсем не трудно держать его в поле зрения.

Теперь Зубарский, ошарашенный тем, что его секрет раскрыт, невольно даст нам всю информацию. Юра прав, он не особо умён, а сегодня ещё чем-то очень сильно напуган.

Насколько мы успели узнать этого добропорядочного состоятельного обывателя, намерения его относительно расследования были искренни.

Его эксцентричная жена исчезла полгода назад, оставив двусмысленное письмо. Она уходила туда, где обещано все то, чего ей не хватало, просила за неё не беспокоиться и не сердиться. Письмо светилось счастьем и оптимизмом, и не было похоже на предсуицидную записку. К тому же человек, готовящийся к смерти, не берет с собой лучшие наряды, дорогие украшения, элитную косметику и все семейные наличные деньги. Похищение как будто бы тоже исключалось, за полгода никто ничего не потребовал от Зубарского. В милиции Зубарскому не помогли, заявив, что крепче надо было любить жену, и поскольку свидетельств какого-либо насилия в обстоятельствах исчезновения, а проще — бегства, не усмотрели, дело то ли быстро закрыли, то ли вовсе не возбудили. Зубарский в общем-то не особенно беспокоился и не сердился, как и хотела беглянка. Но, как он нам заявил, в последнее время он стал чувствовать, что за ним следят, и стал бояться за свою жизнь. Поскольку в милиции его снова отшили, посоветовав сходить к врачу, он пришёл к нам.

Все мы сходились на предположении, что его жена, молодая богатая дама стала невинной жертвой какого-нибудь неотразимого соблазнителя, с которым и получает удовольствие где-нибудь на экзотическом курорте. И плевать она хотела на своего сухаря-мужа, и нет ей до него никакого дела. Сам же Зубарский считал, что именно его сбежавшая жена и тот, с кем она сейчас находится, устроили за ним настоящую охоту. В чём выражалась угроза, Зубарский не смог чётко определить. Он чувствовал опасность, и все. Я высказала Юрке мысль, что успешный сорокалетний владелец частной страховой компании, возможно, просто свихнулся под страхом потерять своё добро так же, как потерял жену. Уж очень мало был Зубарский похож на нормального человека, когда впервые появился у нас на Торжковской. Обращаясь в агентство Юрия Орешина, он надеялся разыскать беглянку и её покровителя и этим, как он полагал, снять нависшую над ним опасность.

Юра быстренько скалькулировал Зубарскому приблизительную смету, включающую установку в его доме хитрой импортной охранной системы, и, получив половинный к смете аванс, начал действовать.

Осторожный и педантичный Юрий не стал исключать сразу версию о намеренном убийстве или похищении, и не верил в полное неведение Зубарского, поэтому в течение недели мы вели наблюдение за его домом. Ничего подозрительного не было, и мы уже отчаялись выудить что-нибудь таким путём. Но в субботу вечером, когда Зубарский вывел на прогулку своего пинчера, к дому подъехал фиолетовый джип, и молодой парень опустил в почтовый ящик конверт. Курьер явно не имел ничего общего с почтовым ведомством. Дежуривший в это время Олег немедленно совершил попытку извлечь письмо из ящика до появления у дома его хозяина, но не успел. Зубарский же, достав послание из ящика, чуть сознание не потерял прямо на месте и, затравленно озираясь, поспешно скрылся в доме.

Мне так хотелось припугнуть клиента, но брат отправил меня на встречу со Зубарским с куда более мягкими инструкциями. Боссу положено было подчиняться. Но не тогда же, когда я была уверена, что права! Нетерпение свербило в моей голове, и язык чесался, чтобы заставить Зубарского одной фразой потерять самообладание. У меня это получилось, и как бы ни ворчал на меня Юрка, очевидно, что мои предположения оправдались. Теперь наши дела пойдут быстрее. Если, конечно, придя в себя, Зубарский не решит закрыть дело и не потребует назад аванс. Тут уж, конечно, моя инициатива не получит одобрения у брата.

Зубарский двигался довольно быстро, и за все время он ни разу не только не оглянулся, но и не посмотрел по сторонам. Не удивительно, что от него ушла жена. Судя по его же собственным рассказам, это была романтичная взбалмошная женщина. Она ненавидела всю рутину, которая стала окружать её после замужества. Она злилась при каждой необходимости повторять постоянные бытовые "ритуалы", её обижали сухость и предопределённость поведения мужа, его привычка к размеренному жизненному распорядку. Сам Зубарский был весьма энергичен, но энергию свою он тратил на то, чтобы придать своей жизни безукоризненную упорядоченность. Мне кажется, что собаку он завёл тоже для того, чтобы она вносила в жизнь своеобразный "собачий" порядок: ежедневные прогулки в одно и то же время, регулярная закупка собачьего корма, и всякое такое… Жена его, наоборот, была по натуре капризной девчонкой, ей вечно хотелось то одного, то другого: то сменить семейного врача, то пересадить кусты в саду, то обить гостиную более весёлым материалом. Она вечно искала себе приключений, развлечений и чего-нибудь новенького, читала много книг о религиях, философиях, колдовстве и оккультных науках, собирала репродукции сюрреалистических художников и устроила в мансарде обсерваторию в надежде первой заметить прилёт инопланетян, благо на все эти сумасбродства денег у её мужа хватало.