Гарри Тертлдав - Женщина, которая брала уроки

Гарри Тартлдав

Женщина, которая брала уроки

Карен Воген взглянула на часы.

- Господи, опаздываю! - воскликнула она, словно Белый Кролик. Она тут же вскочила, звякнув вилкой о тарелку, быстро подошла к мужу и чмокнула его в щеку. - Мне пора бежать, Майк. Развлекись тут с тарелками. Вернусь вскоре после десяти.

Майк все еще ел. Когда он дожевал и проглотил кусочек куриной грудки, Карен уже распахивала дверь.

- Что у тебя сегодня? - крикнул он вдогонку. - Курсы по украшению тортов?

Она нахмурилась, немного обидевшись на его забывчивость.

- Нет, они по вторникам. Сегодня у меня "Курсы домашнего адвоката".

- А, верно. Извини.

Извинение, пожалуй, пропало впустую - каблучки Карен уже стучали по ступенькам, она мчалась в гараж. Вздохнув, Майк доел обед в одиночестве. Он не испытывал особой вины за то, что никак не мог запомнить все курсы, на которые ходила жена. Удивительно, как она сама ухитряется в них не запутаться.

Выдавив на губку немного моющей пасты, он атаковал сваленные в раковину тарелки, затем устроился в кресле-качалке с последним триллером Тома Клэнси. У него имелись два хобби книги и тропические рыбки, и он мог наслаждаться ими, не выходя из квартиры. Первые несколько лет после свадьбы Майк тщетно гадал, какие же хобби у Карен, и в конце концов решил, что главное из них - ходить на всевозможные курсы. За последующие годы его мнение не изменилось.

Верховая езда, французская кухня, электронные таблицы. Какая, собственно, разница, размышлял Майк несколько минут, пока роман не захватил его полностью. Если местный филиал Калифорнийского университета, какой-нибудь колледж или вообще кто угодно предлагал некие курсы, возбуждавшие любопытство Карен, она немедленно записывалась. Время от времени она записывала и его. Так, к примеру, он научился танцевать вальс, и пришел к выводу, что хуже ему от этого не стало.

Кстати, вот и сегодняшние куриные грудки, приготовленные в белом винном соусе с базиликом, чесноком и луком, достались в наследство от курсов французской кухни. От этих хоть осталась долгая польза, как и от курсов по электронным таблицам - они помогли Карен получить повышение в бухгалтерской фирме, где она работала. Зато на похороненную в стенном шкафу декоративную вазу она за три года даже не взглянула.

Майк пожал плечами. Если жене нравилось ходить на всяческие курсы, то его это вполне устраивало. Деньги на их оплату уходили небольшие, а он уже привык к частому уединению по вечерам, и иногда с нетерпением его дожидался. Он стал чаще переворачивать страницы, и вскоре грохот автоматов вытеснил из его головы все мысли о курсах.

Услышав звук поворачиваемого в замке ключа, он вздрогнул. Когда Карен вошла, он успел вернуться в реальный мир, встал и обнял ее.

- Как сегодня?

- Думаю, нормально. Он сказал, что следующей неделе устроит промежуточную проверку. Понятия не имею, когда выкрою время позаниматься.

Она всегда так говорила, если намечался какой-нибудь тест, но справлялась со всеми успешно.

Отвечая, Карен сняла жакет и повесила его в стенной шкаф, потом направилась через комнату к ванной, раздеваясь на ходу, и подошла к двери, уже избавившись от всего лишнего.

Майк, как всегда, двинулся следом, подбирая разбросанную одежду. Ему нравилось смотреть на жену. Карен была блондинкой от природы, и со дня свадьбы не прибавила ни фунта... гм, не более пяти фунтов веса. Жаль, что он не мог сказать такое же про себя.

Пока она мылась, он тоже разделся и стал ждать, почесывая густые черные заросли на груди и животе. Потом вздохнул. Да, он уже превратился в хорошо откормленного медведя, которого с каждым днем кормят все лучше и лучше.

- Теперь твоя очередь, - сказала, выходя из ванной, розовая и сияющая Карен.

Когда он вошел в спальню, то увидел на ней пеньюар вместо привычной пижамы.

- Привет! - улыбнулся Майк. Прожив десять лет вместе, они научились общаться без лишних слов. Она выключила свет, и он торопливо шагнул к кровати.

Потом, уже засыпая, он вспомнил о том, что приходило ему в голову и раньше: она занималась любовью, как бухгалтер. Он никогда не говорил ей этого, боясь обидеть, но на ее месте счел бы подобные слова комплиментом. В постели Карен вела себя столь же компетентно и методично, как и вне ее, и пусть она редко одаривала его сюрпризами, разочарования были столь же редки.

- Нет, в самом деле, - пробормотал он.

- Что? - спросила Карен, но услышала в ответ лишь долгое, медленное дыхание.

Дни текли своим чередом. Разнообразие внес лишь один из вторников, когда Карен вернулась с измазанными кремом волосами. Зато роскошный шоколадный торт, сотворенный в день рождения Майка, доказал, что она не зря тратила время и на эти курсы.

А потом, как гром с ясного неба, фирма решила послать ее на три недели в Чикаго.

- Нашим клиентом только что стала большая мультинациональная компания, - объяснила она Майку, - они недавно с трудом отшили конкурентов от крупного заказа, и их налоговые дела запутались настолько, что ты и поверить не сможешь.

- И начальство решило, что именно т_е_б_е следует отправиться и привести все в порядок? Тогда это очко в твою пользу.

- Ты же знаешь, я буду лишь одна из нашей команды.

- Все равно.

- Знаю. Но три недели! Все мои курсы полетят к чертям. К тому же, - добавила она, словно внезапно вспомнив, - мне будет не хватать тебя.

Вот-вот, продумал Майк, сперва ее драгоценые курсы, а уж потом я. Но он не обиделся - уж такова Карен.

- Мне тоже не будет хватать тебя, - серьезно произнес он. За все годы после свадьбы они не расставались дольше, чем на два-три дня подряд.

Утром в понедельник он пожертвовал половиной своего рабочего дня и отвез ее в аэропорт Лос-Анджелеса по забитым в час пик улицам. Они целовались в машине на стоянке возле аэровокзала, пока кто-то из машины сзади не принялся сигналить, тогда Карен подхватила из багажника сумки и помчалась на посадку.

Пока ее не было, Майк перепробовал почти все стандартные занятия, которыми пробавляются разлученные с женами мужья. Несколько раз он допоздна засиживался на работе, потому что в опустевший дом возвращаться не хотелось. Он заново обнаружил все причины, из-за которых терпеть не мог забегаловок и замороженные обеды и ужины. Наконец, когда стало невмоготу, взял в видеотеке кассету с фильмом "За зеленой дверью", но лишь убедился, что нет худшего одиночества, чем когда смотришь порнуху наедине с собой.

Каждые два-три дня он разговаривал с Карен. Иногда звонил он, иногда она. Однажды она позвонила в тот вечер, когда он задержался в офисе, и на следующий день обвинила его в том, что он развлекался с "морковкой".