Пол Андерсон - Время огня

Вся его душа зашлась в крике.

Арнанак, преодолевая боль, поднял глаза. Он лежат на земле, невообразимо спокойной. Он лежал и не слышал ничего, ни звука. Над полем поднялось облако, которое потом расплылось огромным грибом. Город стоял невредимым. Таран исчез под обломками машины. «Должно быть, я находился далеко от места взрыва, — промелькнуло у него в голове. — Я пойду искать своих сыновей», — подумал он. Арнанак приподнялся на руках, согнул передние ноги и поволок по земле непослушную заднюю часть тела.

— Торнак! — попытался крикнуть он. — Уверни, Аило, Татара, Игани… — Нет, Игани погиб еще в море. Корзиак, Митусу, Навано — сыновья, которыми он так гордился. Однако он не мог вспомнить имена остальных сыновей. — Кусарат! Усахи Иннукрат! Алинари… — Друзья, жены, все, милые его сердцу сейчас проходили мимо него, хотя мрак медленно пытался поглотить его сознание.

— Люди! Почему? — пытался спросить он. — Я должен был стать вашим другом. Я принес бы вам Вещь и привел Даури.

Он снова посмотрел на небо, но перед глазами плыл туман, и он не мог понять, здесь ли еще флайер людей. Он думал о своих воинах. Если он сам еще жив, значит, спаслись и другие, которые могли бы бежать, вернуться по домам, к своему очагу, некоторые даже имеют шанс пережить Время Огня… Если, конечно, люди не будут мстить дальше… Но зачем им это? Нет, люди могущественны, а значит, великодушны.

Арнанак вздохнул и снова лег отдохнуть. Пришла ночь. Неужели это предсмертный сон? Нет, слишком быстро. Он не позволит смерти так быстро овладеть им. Он не простое животное, он правитель Улу.

Арнанак поднялся и взял меч.

— Отдай мне мою часть, — сказал он не имеющему лица. Ответ отражался от стали. Он ударил по черным крыльям птиц, которые вились вокруг, сверкая загнутыми клювами и острыми когтями.

Арнанак побрел вперед, по серой пустыне, обдуваемый холодным ветром. Стервятники вились над ним, но он отпугивал их мечом, и доспехи надежно защищали его спину от нападения. Он шел, и туман в его голове сгущался.

Барабаны, барабаны, барабаны…

— В поход! Допей свое вино! Собери свои доспехи! Попрощайся с самочками!.. До встречи!.. До встречи! — поют трубы и стучат барабаны.

Черт с ним, черт с ним! Я лучше пойду домой.

Мы идем грабить, грабить… Как пиво? На границе?.. И что такое самка?..

И тут он увидел скачущих легионеров.

К ним присоединились легионеры Зера, так как этот мост нужно было брать.

— Я родился в очень холодной стране, — сказал Ларекка, добавив ругательство, — Самое лучшее в Хаэлене — это корабль, который увезет тебя оттуда.

— Ты сожалеешь?

— Конечно, нет.

Мост был узким, как острие ножа. Он дрожал над пропастью, на дне которой плескался голодный океан. Те, кто стояли на мосту, внушали ужас.

— Будем брать мост штурмом, — решил Арнанак.

Ларекка согласился. Когда они оба облачились в доспехи, Арнанак взял меч в левую руку. Хорошо, что они пойдут вместе щитом к щиту, защищая друг друга.

Арнанак швырнул копье. Оно врезало в ряды врагов. Ларекка бросился вперед. Они сбросили врагов вниз, в туманную бездну, и прошли мост.

И очутились в гористой стране, где вершины утесов врезались в небо, долины корчились под палящими лучами солнца.

— Идем, — сказал Арнанак, — Я знаю дорогу.

И они оказались в холле Улу, окруженные друзьями, женами и сыновьями. Со всех сторон слышались приветствия, тянулись для объятия руки. Арнанак усадил Ларекку на почетное место.

Здесь было прохладно и сумрачно, хотя оружие, развешанное по стенам, сверкало в свете ламп. И всю ночь продолжалось веселье. Они праздновали, пили, занимались любовью, напропалую хвастали, рассказывали небылицы, соревновались в борьбе, играх, пели песни… и вспоминали, вспоминали, вспоминали…

На рассвете самцы распрощались с самками и вышли на улицу. Охай-я! Какое зрелище! Развеваются по ветру знамена, перья на шлемах, сверкают наконечники копий, раздается звон мечей, ударяющих о щиты. И единодушный крик. Это воины приветствуют двух своих командиров.

— Пора! — сказал Арнанак.

— Да, — согласился Ларекка.

Радостные Тассуи и легионеры, павшие в битве, последовали за ними, шагая по обдуваемой ветрами дороге, ведущей туда, где их ждал красный Хаос Ровера…

Джиль плакала. Спарлинг прижал ее к себе и старался утешить. Ее лицо представляло маску, только подергивались уголки глаз и рта, и глаза были огненно сухие.

Крупные слезы медленно текли по лицу Джерина, оставляя на губах горький вкус.

Время от времени его передергивало. Руки его касались кнопки управления, и перед ним на экране представала картина того, что они совершили.

Кратер сверкал чернотой, так как при взрыве почва превратилась в стекло. Кратер был огромен. Ракета была запрограммирована так, чтобы при взрыве выделялось как можно меньше жесткого излучения. Но, разумеется, никакие расчеты не могут быть идеальными. Выброшенная взрывом почва кольцом лежала вокруг кратера. Джерин с болью в сердце осматривал останки варваров. Некоторые из них еще шевелились, что было хуже всего.

Он не мог этого выдержать, включил излучатель энергии и стал методично сжигать останки, лежащие на земле, и через минуту вся земля дымилась. Может быть, некоторых еще можно было бы спасти, если бы вовремя оказать им медицинскую помощь. Но где она?

— Отец, прости меня, — молил он про себя. — Я не ведал, что творил.

Он еще никогда не был на настоящей войне и не знал, на что это похоже. Он продолжал молиться, произнося про себя слова древних молитв.

Джиль перестала плакать и произнесла тихим дрожащим голосом:

— Я в порядке. Благодарю тебя, милый. Но это было ужасно. Я себе даже не представляла, как это ужасно. Но со мной все в порядке, я не сошла с ума.

— Успокойся, — сказал Спарлинг.

— Нет, пока не могу, — она встала.

Джерин слышал ее шаги. Она подошла к нему сзади, положила руку на его плечо и протянула ножи — свой и Спарлинга.

— Возьми их, — сказала она.

— Мне они не нужны, — запротестовал Джерин.

— Это вещественное доказательство насилия. — Джиль бросила ножи ему под ноги. Раздался металлический звон. Он беспомощно посмотрел ей в глаза.

— Что я должен делать?

Она не ответила.

Он сел в кресло, не пристегивая ремни безопасности.

— Сначала мы сделаем круг над окрестностями.

Юрий взялся за ручки управления. Флайер охотно повиновался и стал описывать пологую спираль диаметром во много километров. Экраны показывали толпы варваров, в панике разбегающихся, не обращавших больше ни на что внимания, бросающихся в слепом страхе в воду, лезущих в горы.