Джон Джейкс - Планета шестизарядного пистолета

В следующее мгновение Пегий упал, сцепив искусно сделанные желтые зубы, а затем замер. И только его хвост взметнулся в последний раз. Дорогой робот, приобретенный всего месяц назад, возможно, двигался гораздо быстрее, чем дешевые конструкции, которые использовали дикари, но эти последние, по крайней мере, не были испорчены и быстро приближались сквозь уходящие сумерки.

Кончики усов Зака вымокли от пота, когда он вплотную приблизился к воинственно настроенному отряду. В неожиданно воцарившейся тишине возгласы дикарей казались еще громче.

Немногие жители Шейна посещали бесплатную библиотеку города. Зак, который был приезжим, часто захаживал туда. Сейчас он вспомнил о хромолитографиях, которые висели там на одной стене. Он был уверен, что одна из них называлась «Житель равнин».

На ней был изображен героический образ меткого стрелка на фоне настоящей погибшей лошади. Стрелок использовал лошадь в качестве прикрытия, целясь револьвером 1880 в полчище дикарей, окруживших его. Зак тоже постарался занять такую же позицию, подогнув колени и ругаясь, пока наводил шестизарядку.

Господи, он же не стрелок. Он неуклюже попытался ровно держать револьвер – громадный, посеребренный предмет с длинным стволом. Держал он его обеими руками.

В следующее мгновение один из дикарей с грохотом от топота копыт лошади поднялся из глубокого оврага. Зак заткнул уши, чтобы не слышать крики нападавших, и выстрелил.

Из плеча дикаря показалась узкая полоска дыма, и он плавно выпустил копье. Его острый конец задел шляпу Зака, и она слетела с головы. Копье с треском упало позади него. Из поврежденного механизма Пегого раздался ревущий звук. Дым застлал Заку глаза. Он ничего не видел перед собой. Когда же все прояснилось, он увидел, что дикарь, в которого он стрелял, продолжает восседать на коне, но как-то слишком напряженно. Когда же лошадь дикаря прошла мимо Зака, тело его начало падать на землю.

Заку не удалось увидеть, как дикарь упал, потому что он в этот момент пытался удержать револьвер обеими руками, чтобы снова выстрелить. Оставшиеся четверо дикарей скакали бок о бок. Зак рискнул и выстрелил, использовав все пять зарядов.

Двоих зацепило, три заряда пролетели мимо. Это все, что он увидел после того, как рассеялся дым, и он смог поднять голову.

Брошенный кинжал задел его руку. Земля задрожала, когда дикари помчались на него и с лязгом запустили еще одно копье. Затем Зак увидел, что два дикаря, которые остались на лошадях, вернулись к горному хребту на горизонте, чтобы посовещаться.

Зак стал рыться в поклаже, чтобы найти еще заряды для шестизарядки. Он почти наполнил патронник, когда двое убийц снова галопом примчались к этому месту. Один из них метнул нож. Зак выстрелил. Его руки так дрожали, что пуля вылетела под углом сорок пять градусов.

Тем временем, дикари обратили внимание на застывшие скрюченные тела своих друзей, которые лежали на земле. Они пришли в ярость, жестами показывая друг другу на погибших собратьев. Зак подпрыгнул, размахивая револьвером. Один из дикарей, в свою очередь, пригрозил ему кулаком и скорчил отвратительную гримасу. У него было темное лицо, которое на какое-то мгновение засверкало, словно на медальоне. Это было лицо с толстыми губами и изогнутым перебитым носом. Зак продолжал дико размахивать револьвером. Его громадный ствол сверкал в лучах утреннего солнца.

Дикари придержали лошадей на другом хребте, расположенном недалеко от того места, где находился Зак. Он понял, что укрыться негде, согнулся и украдкой посмотрел на них. Вернутся ли они снова? Два против одного, они спокойно могут обезоружить и убить его. От страха у него заурчало в желудке. Немыслимо, невозможно было себе представить, что менее, чем через три поколения снова появятся подобные первобытные дикари!

Примитивная жизнь таких изолированных маленьких городков, каким был Шейн, находилась на очень низком уровне. Большей частью определенные группы людей возвращались к прежнему образу жизни. Они возвращались к земле. Становились аборигенами, какими были раньше. Они тянулись к вигвамам и отказывались жить в искусственно насажденных селах, олицетворявших собой идеалы, порожденные революцией, которые, по их мнению, были отвратительными. И вот результат. Безмозглые, безграмотные варвары, размахивающие руками и заслуживающие самых постыдных эпитетов.Но, может быть… может быть, они просто боялись такого простого оружия, как ружье-транквилизатор?Проходили минуты за минутами. Пот стекал с кончика носа Зака. Его щеки, обгоревшие на вчерашнем солнцепеке, снова пощипывали от пригревшего утреннего солнца. А лицо его было бледным. В отличие от большинства местных жителей Миссури Зак сгорал на солнце, вместо того, чтобы покрываться темно-коричневым блестящим загаром. Он пощупал левую щеку свободной рукой. Кожа сильно щемила.

Правая рука насквозь промокла от крови, которая сочилась из бока коня-робота. Время медленно ползло. Дикари продолжали угрожать ему жестами и возгласами с хребта. Затем, громко выкрикивая, они повернули лошадей и ускакали.

Их перья развевались на ветру, словно белые, красные и черные плюмажи. Дикари становились все меньше по мере того, как приближались к неясным очертаниям Джеронимос. Откуда-то раздался вой лисы. Непонятно было что это такое: голос настоящего животного или робота.

Зак вложил невероятно большой, неуклюжий револьвер обратно в кобуру. Он снял свою поклажу с уже бесполезного робота-коня. Черт с ним, с этим спальным мешком. Он будет много работать или, может быть, ему посчастливится раздобыть где-то деньги, чтобы купить другого.

Среди мешков он обнаружил маленький мешочек с комплектом медикаментов для оказания первой помощи. Он наложил быстро застывающую повязку на раненую руку. Затем взвалил поклажу на плечо и быстро направился к форту. Заряды будут действовать не так уж и долго. Один из дикарей уже начал ворочаться и хватать ртом воздух. От быстрой ходьбы у Зака подгибались и дрожали ноги. Из-за слабости в лодыжках он часто спотыкался. Сапоги снова натерли ноги, и у него появились новые волдыри.

Он был просто потрясен недавними событиями. Особенно, его поразило то, что он потерял Пегого. Он считал, что искусственные кони, которыми пользовались все, были очень надежны. Ему просто никогда еще не приходилось ездить верхом такое длительное время. Но, по-видимому, предшественники коней-роботов, двуногие модели, использовавшиеся до трагедии, работали гораздо надежнее и дольше, выполняя день за днем, год за годом тяжелую работу. Эти модели перестали использовать тогда, когда обострились заговоры против революционной экономики. Зак не помнил, как они выглядели. Но современные роботы-собаки и кошки – домашние животные – служили тоже длительное время. Поэтому он и считал, что робот Пегий будет служить очень долго. Но ему пришлось убедиться в обратном. Господи, как же он устал жить в этом незащищенном от ветра, страшном мире, где часы были переведены назад во времена слабоумных подобий ковбоев и индейцев.