Дина Данилова - Айсберг Тауматы

(Тишина. Продолжает ходить в том же бодром ритме.)

Эх!

Когда, дорогая пойдешь во лесочек

Брать!

По ягодке, по ягодке, по я-год-ке...

В туесочек!

(Звучит вызов. Попов кидается к рации. Говорит Комов.)

Комов. Внимание на борту! Вышли на позицию. Радиограммы были?

Попов (заглядывает в приемный карман). Целая пачка.

Комов. Мои радиограммы отправили?

Попов. Еще не все. (Поспешно садится за рацию.)

Комов. Читайте, что там есть из Центра.

Попов (в микрофон). Земля. Лондон. Картрайт. Варианты психотипа, двоеточие шестнадцать эм... мама... дробь тридцать один эпсилон...

Комов. Достаточно. Следующую.

Попов. Пресс-центр...

Комов. Довольно. Дальше.

Попов. Последняя. Центр. Бадер. Затребованная вами аппаратура ноль-транспортируется на базу. Вышлите координаты предполагаемых...

Комов. Спасибо. Достаточно. Отключаюсь.

(Попов встает, ходит по комнате, останавливается перед иллюминатором. Смотрит на безрадостный пейзаж. Тихо насвистывает. Поет себе под нос.)

Попов. Если кто-то и напишет письмо,

Эгей!

Среди звезд затеряется оно,

Эгей!

А в эфире не пробиться сквозь бред,

Эгей!

Хоть зови кого-то тысячу лет,

Эгей!

Ну что за планета:

Лиловое небо,

Да серый промерзлый песок.

По сопкам, по сопкам,

По топким болотам...

Ну хоть бы один кто живой!

(Отходит от иллюминатора. Садится за пульт. Включает его. Следит за своими киберами. Вполголоса продолжает петь.)

Если кто-то и напишет письмо,

Эгей!

Среди звезд затеряется оно,

Эгей!

А в эфире не пробиться сквозь бред...

(В рубке раздается полязгивание. Врывается плач ребенка, захлебывающийся, плач годовалого младенца. Попов поднимает руки, прижимает ладони к ушам, не опуская рук, встает, осторожно отводит ладони от ушей. Плача нет. Делает несколько шагов, останавливается, достает из кармана платок, неторопливо разворачивает его, тщательно вытирает вспотевший лоб... Затем так же неторопливо сворачивает платок, возвращается к пульту, покашливает. Собирается сесть за пульт. Снова плач ребенка. Сразу же раздается оглушительный звонок радиосвязи. Попов, в изнеможении, придерживаясь рукой за пульт, тянется к рации. Включает прием. Ребенок продолжает плакать. Попова вызывает Вадик.)

Вадик. Ну, что у тебя нового?

Попов (прикрывает рукой микрофон). Никак.

Вадик. Что-то тебя плохо слышно.

Попов. Как-нибудь.

Вадик. Ты что это, Стась? Я тебя разбудил, что ли?

Попов. Знаешь, Вадик, я с тобой через часок свяжусь. Здесь у меня кое-что наклевывается (откашливается), но я еще не вполне уверен... (Отключается.)

(В рубке тишина. Попов неподвижно сидит перед рацией. Раздается хриплый женский стон: "Шура... Где ты? Шура... Больно..." Попов выбегает из рубки, мечется по кораблю. Стон не прекращается: "Что случилось? Где ты? Я ничего не вижу, Шура... Здесь кто-то есть... Да отзовись же, Шура! Больно как!" Попов вбегает в рубку.)

(Кричит.) Звуковая завеса... (Кидается к столу, выдвигает ящик, лихорадочно роется.) Звуковая завеса, понятно? (Находит кристаллофон, подвешивает к мочке уха.)

(Врубается музыка.)

(Устало, но удовлетворенно.) Звуковая завеса... И никаких галлюцинаций. Черт знает, что такое со мной творится!

(Входит Майка, за ней Вандерхузе. Попов торопливо выключает кристаллофон. Майка, в дохе, останавливается в дверях, прислонившись к косяку, стоит нахохлившись, прячет нос в воротник. Вандерхузе, удрученный, подходит к Попову.)

(Испуганно.) Что случилось?

Вандерхузе (легонько трясет Попова за плечо, успокаивает). Очень грустная находка, Стась. Мы нашли погибший корабль.

Попов (судорожно глотнув). Наш?

Вандерхузе. Да. Наш.

(Майка отходит от двери, начинает вяло снимать доху.)

Попов. Много погибших?

Вандерхузе. Двое.

Попов. Кто?

Вандерхузе. Пока не знаем. Это старый корабль. Авария произошла много лет назад.

Попов. Сколько это - много лет? Десять? Двадцать? Чепуха какая-то получается. Планета открыта всего два года назад...

(Пауза.)

(Продолжает.) Хотя, конечно, это могли быть первопроходцы... Какие-нибудь вольные исследователи. Двое их там, говорите?

Майка (взрывается). Двое! Двое! Да! Коряга ты бесчувственная. Дубина.

Попов (ошеломленно). Майка, что ты...

Майка (приближаясь к Попову, почти шепотом). Что ты хочешь знать? Ты к роботам своим иди, с ними обсуждай, сколько там лет прошло, какая чепуха получается, почему их там двое, не трое, не семеро.

Попов (с отчаяньем). Да подожди, Майка! Я же совсем не то хотел.

Майка (прячет лицо в ладони, с тоской). У них все кости переломаны... Но они еще жили... Пытались что-то делать... (Выбегает.)

(Вандерхузе берет Попова под руку и что-то вполголоса говорит ему. Идут к двери. Вместе выходят. Входит Комов. С пристрастием оглядывает рубку. Подходит к рации. Берет радиограмму. Возвращается Стась.)

Комов. Стась, почему вы не откликались на радиовызовы? (Замечает на ухе Попова кристаллофон. Понимающе усмехается.)

(Попов перехватывает его взгляд и поспешно сдергивает кристаллофон.)

Где Яков? Надо немедленно составить экстренную радиограмму.

(Появляется Вандерхузе. Он по-прежнему в подавленном состоянии. Вандерхузе протягивает Комову листок бумаги. Комов бегло проглядывает написанное.)

Это не информация, Яков. Если мы пошлем донесение в таком виде, Центр пришлет сюда свою комиссию, явится с ней толпа любопытных бездельников. Как вы не понимаете, Яков, нам не дадут здесь работать.

Вандерхузе. Гм... Ну что ж... (Забирает у Комова листок, приписывает к тексту несколько слов.) А так - пойдет? (Читает текст радиограммы скороговоркой.) ЭР-два - Базе. Экстренная. В квадрате сто два обнаружен потерпевший крушение земной корабль типа "Пеликан" регистрационный номер такой-то. В корабле останки двух человек, предположительно мужчины и женщины, бортжурнал стерт, детальное обследование... (Вандерхузе повысил голос и многозначительно поднял палец.) Начинаем завтра! Как вы полагаете, Геннадий?

(Комов встает, в задумчивости покачивается с носка на пятку.)

Комов. Ну что ж. Пусть будет так. Лишь бы не мешали работать. (Срывается с места, стремительно выходит.)

Вандерхузе (протягивает радиограмму Попову). Передай, пожалуйста, Стась. Я пойду составлять экспертное заключение. Потом обсудим. (Выходит.)

(Попов садится за рацию и вдруг замечает возле иллюминатора меленькую фигурку. Человечек стоит, наклонившись чуть вперед, внимательно смотрит в лицо Попову. Попов отшатывается, потом протягивает к нему руки, рука повисает в пустоте. Звучит музыкальная тема Малыша. Попов плюхается в кресло, откидывается на спину, закрывает глаза. И уже не в рубке, а прямо в зале звучит песенка Малыша.)