Павел Искра - Тропа тайкера

Впрочем, довольно быстро выяснилось, что основное население не вымерло, а исчезло через подпространственные тоннели в какие-то совершенно иные миры. И тоннели эти были замаскированы под магазины, киоски, общественные учреждения или просто на дорогах «вырезались» невидимые людям дыры. Никто, кроме странников, таких тоннелей построить не мог. Но вопрос, зачем они увели обитателей Надежды, и где сейчас находятся выходы из этих тоннелей, до сих пор оставался открытым. Никто из землян не рискнул туда войти, а киборг-автоматы сразу же исчезали и не давали о себе никаких вестей. В порядке эксперимента даже влепили в такой «киоск» заряд из аннигиляционной пушки — а ему хоть бы что…

И как бы ни подшучивали над Рудольфом Сикорски члены Мирового Совета, они не могли не признать, что прецедентов для тревоги хватало, и деятельность комконовцев признавали вполне разумной. И когда Экссленц приказал организовать «Лагерь Яна» для разработки Гиганды, ему, как всегда, дали «зеленый свет». Впрочем, и тут все прошло не так гладко, как хотелось бы. Небезызвестный Айзек Бромберг, который терпеть не мог Комкон-2, и Сикорски в особенности, в пику последнему добился того, чтобы резидентом на Гиганде назначили Корнея Яшмаа, «одного из тринадцати», и единственного, кто об этом знал. Формально Экселенц ничего не мог сказать против этого опытного прогрессора, профессионала до мозга костей с очень высоким КИ и коэффициентом социальной ответственности. К тому же, известие о том, что он не родился, как все люди, от мамы с папой, а его оплодотворенный зародыш нашли космодесантники за много парсек от Земли, на необитаемой планете и в каком-то дьявольском саркофаге (вместе с двенадцатью другими, которые ничего пока про это не знают и за которыми СГБ ведет тщательное наблюдение), Корней воспринял очень спокойно, заранее согласился на медицинские и любые обследования, лишь бы ему дали возможность заниматься любимым делом. Странники и все проблемы, с ними связанные, его не интересовали совершенно — он был социальным прогрессором неразвитых цивилизаций периферии.

На Гиганде Корней взялся за дело со свойственным ему энтузиазмом. Как среди приближенных герцога, так и во множестве более мелких бюрократических организациях были внедрены нелегалы-земляне, профессиональные разведчики. Герцог, как всегда, воевал с соседней империей Каргоном, совершенно не глядя на то, что его государство уже перешло грань нервного и физического истощения. И задача прогрессоров была вполне конкретна — стать агентами влияния Земли, чтобы повернуть политику на прекращение войны и хоть какого-то оздоровления экономики. Для этого у Корнея были всегда под рукой все новейшие разработки Института Экспериментальной Истории.

Поначалу дела шли именно так, как и задумывались, с небольшими, но вполне допустимыми отклонениями от теории. Случались, правда, и нестандартные ситуации. В частности, в одном из полуразрушенных домов столицы один из землян наткнулся на парализованного мальчишку, умиравшего от голода. Этот прогрессор, хоть и прошедший соответствующую психологическую подготовку и уже имевший достаточный опыт работы на «неблагополучных» планетах, как и любой землянин, был воспитан в духе высокого гуманизма, и не мог пройти мимо. Он накормил мальчишку своим НЗ, а пока тот ел, в ходе разговора, выяснилось, что мальчишка обладает недюжинным интеллектом. Где-то на порядок выше среднего алайца. Конечно, это заинтересовало прогрессора, и тот приходил к мальчишке (его звали Данг) еще несколько раз. Когда в ходе разговора он выяснил, что у Данга никого не осталось, что раньше они жили где-то в Арихаде, в хорошем богатом доме, но потом отца расстреляли за какое-то «государственное преступление». Дом отобрали, а его с матерью выслали в столицу (!). А мать его — музыкантша, а ее заставили точить снаряды на заводе. А сам Данг с детства занимается математикой, но его наука сейчас никому не нужна, а потом начались бомбежки, и его ноги парализовало взрывной волной. И если раньше мать приходила и приносила половину пайка, то сейчас ее нет уже целую неделю. Или чуть больше. И вся эта война — дерьмо, и герцог — дерьмо…

Вот именно последние слова Данга просто шокировали землянина. Конечно, то, что никто вслух не ругал герцога, удивительным не было. Но у землян было достаточно сканирующей аппаратуры, чтоб отследить любое, даже одномоментное недовольство политикой государства. Но до сих пор прогрессоры «тянули пустышку» А тут прямо — «герцог дерьмо». К тому же, землянин был в форме офицера «яйцерезов», как называли себя сотрудники местной полиции. Казалось, у мальчишки полностью пропал страх…

Тогда-то и возникла мысль: неплохо бы этого Данга забрать на Землю, подлечить, благо уровень медицины вполне позволял это сделать, и попросить поработать на себя. Пусть даже не в качестве агента, но хотя бы консультантом по Гиганде. Умный абориген — всегда неплохая находка для разведчика. И к тому же, единственный в политической оппозиции, пусть даже вот такой, совершенно прозрачной. Но любая, пусть даже самая широкая река всегда начинается с еле заметного родничка. Этот Данг тогда показался землянину тем самым родничком, который может и напоить когда-нибудь эту планету живительной влагой свободы и гуманизма.

Разумеется, вопрос об эвакуации аборигена всегда должен быть согласован с резидентом — в данном случае с Корнеем Яшмаа. На это ушло два дня, и вопрос в принципе был решен положительно. Но когда прогрессор снова пришел к Дангу, тот ошеломил его во второй раз: «Я знаю, кто ты. Ты не настоящий яйцерез. И не алаец. И вообще не из нашего мира. Ты оттуда,» показал зрачками вверх Данг, — «Если я тебе нужен, то забери меня к себе, или никогда больше не приходи».

На Земле Данг освоился моментально, что тоже было полной загадкой для психологов. Конечно, ему предоставили все условия и высоко квалифицированную медицинскую помощь. Его удалось поставить на ноги и развить мышцы, хотя до физического развития среднего землянина Дангу было ой как далеко. Зато в его умственных способностях прогрессор-«яйцерез» не ошибся — его КИ оказалось даже выше, чем у его новых друзей, спасших ему жизнь и возвративших здоровье. А что касаемо его покинутой родины, то по ней Данг ничуть не скучал и не высказывал ни малейшего желания когда-либо туда вернуться. Хотя и охотно консультировал Корнея по всем вопросам, связанным с Гигандой. Ибо по всем вопросам имел свое собственное, как правило, оригинальное мнение, позволяющее взглянуть на проблему в совершенно неожиданном ракурсе. После чего операции, проводимые Яшмаа, становились более эффективными. В свободное же время Данг посвящал восстановлению здоровья (бегал по степи, занимался на тренажерах, брал даже уроки субакса — под контролем врача, естественно), осваивал земную технику (особенно интересовался ноль-транспортом и глобальными компьютерными сетями, которые он освоил с поразительной быстротой) и, как ни странно, историей прогрессорства и всем тем, что с прогрессорством было связано. Корней, разумеется, не преминул между делом выяснить, чем же заинтересовала Данга прогрессорская деятельность. И получил по-детски наивный, но вполне убедительный ответ, что Данг страшно благодарен землянам за помощь его страшно отсталому, забитому, но еще не совсем потерянному для культурной жизни народу.