Пол Андерсон - Выбор смерти

— Мой полуотец Элькор, а также многие философы в прошлом часто обменивались информацией с вашими коллегами. Но ни они, ни я сам так и не достигли полного взаимопонимания, особенно в таком деле, как нынешняя сложная ситуация.

— Угу, я думаю, знаю причину. Раньше мне это не приходило в голову, но любой другой человек, владеющий общим языком — уже ученый специалист, и он спрашивает о тех вещах из вашего мира, которые его больше интересуют. Поэтому их активный словарный запас остается довольно скудным. Язык содержит не только слова. Должно быть ощущение собеседника, его образы мыслей. А разум человеческий весьма непохож на иовианский. Мы с тобой в разговоре говорили обо всем понемногу. В результате мы охватили более широкий круг понятий, и можем беседовать так бегло, как не способен никто в обоих мирах.

Даже старина Айк Сильверштейн не мог бы добиться такой сверхспециализации. «Ио-Ком» был чадом его мечты, ради которой он тысячами выклянчивал доллары у благосклонного правительства; он воспитывал команды контактеров с таких условиях, которые до него не существовали — пока первые аппараты не совершили успешную мягкую посадку на Юпитере. Они были небольшими и грубо сработанными; телеметрия их лазеров была настолько искажена интерференцией, что разобрать можно было едва несколько слов из фразы. Сильверштейн запряг свою команду в проектировании улучшенных версий. И когда они выдали данные, доказывающие, что на планете есть разумная жизнь, он изработал себя буквально до смерти над проектом коммуникации.

— Твои мысли верно построены, Марк, и я думаю, что они поддержат истину. Но, возможно, этой ночью наши внутренности не получат много пищи. Очень скоро придет Улунт-Хазул.

— Что случилось? Последнее, о чем я слышал — что вы послали армию против захватчиков.

Джо Далбек, ставший приемником Сильверштейна, тоже понял бы Теора и, возможно, наметил бы для него победную стратегию. Он был настоящим эрудитом. Инженеры могли проектировать сканеры, приемники, передатчики, которые не отказали бы и после того как убийственная атмосфера разъест их двигатели; а деньги могли дать столько машин, сколько их поместилось бы на грунт возле селения иовианцев. Но самое главное было в руках гения — того самого, который мог начать с арифметических сумм сигнала «би-ип», а закончить вербальным языком. Конечно, среди ниарранцев тоже были светлые головы, упорно трудившиеся над понятной им идеей. Но Далбек был специалистом по семантике, который, наконец, набрал достаточно базовой структуры глосса Ниарран, чтобы изобрести эсперанто для обоих рас… Семь лет назад его драндулет потерял управление и слетел со скалы на горе Скирра. Теперь лингвистическую команду возглавлял рутинер.

Хотя, возможно, с началом проекта «Олимпия» группа лингвистов могла выродиться в любом случае. Слишком уж сильно романтический ореол проекта привлекал самых нестандартно мыслящих людей. Даже Фрэзер ловил себя иногда на том, что грезит полетами на этом корабле.

— Да, — ответил Теор, — мы думали, это просто очередное вторжение и направили туда пограничный отряд. Они изрубили наших ребят в куски на берегу. Те, кто выжил, рассказали, что их неисчислимое множество, и они даже не нашей расы. В них встретились две различные ветви мыслящих животных.

— Что? — Фрэзер свистнул. — Да, представляю себе. В таком большом мире, как ваш, где передвижение столь затруднено, могло образоваться и больше мыслящих видов. Хотя, думаю, гены в вас одинаковые.

А как люди смогут посадить «Олимпию» в Ниарре, если этот город, единственное место на Юпитере, о котором у них была точная информация, будет разрушен и побежден? О, они могли бы попытать счастья или могли бы выбрать общим голосованием другое место для высадки; но все это предприятие было, мягко говоря, рискованным. Увеличивать риск было чистым безумием. Поэтому корабль достроили и оставили стоять праздно.

— Это неважно, — сказал Теор. — Очевидно, они пересекли западный океан на плавучих островах. У наших торговцев там то ли был, то ли есть форпост. Если он захвачен Улунт-Хазулом, они вполне могли выучить наш язык и многое узнать о нашей стране от пленных. Несомненно, они также тщательно изучили береговую линию. Сейчас, после первой пробы сил, мы отправили парламентеров пригласить их к переговорам — больше с целью подтвердить полученную о них информацию, чем из страха войны. Однако я опасаюсь последствий возможных сражений. Они согласились, и их представители должны прибыть в город через два дня после встречи.

— Значит осталось около двадцати часов. Неудивительно, что ты так встревожен. Но чем я могу помочь?

Возникла гудящая тишина, пока нейтрино путешествовали туда и обратно. Взгляд Фрэзера бродил по захламленной комнате. Ему вдруг стало нечем дышать.

— Ты знаешь, с каким благоговейным страхом мы приняли ваши говорящие машины, — ответил Теор. — Фактически, это до какой-то степени изменило природу Управителей — вернув ее назад, к фракции жрецов в магических ритуалах. Конечно, мое родовое древо активнее всего занималось аппаратом и стремилось освоить язык. Вспомни, что мы получили от вас Изобразитель четыре месяца назад (это будет четыре Земных года, напомнил себе Фрэзер) и поставили его в особое укрытие возле Дома Совета. Это укрытие получило название Иден Йот, Дом Оракула, и многие верят, что там делаются предсказания. Хотя мы тут, в Ниарре, не славимся богатым воображением, да и на равнинах Медалона народ не суевернее. Варвары больше нас могут быть восприимчивы к визуальным интерпретациям.

— Ах… да, понимаю. Вы хотите, чтобы я…

Интерком загудел:

— Внимание, пожалуйста! Слушайте объявление глав администраций, говорит Боб Ричарде. Адмирал Свейн, командующий линкором, только что испросил позволения высадить большой увольнительный отряд, разумеется, с нашей стороны возражений нет. Итак, если вы хотите развлечь кого-либо из этих парней, будьте готовы. Конец связи.

Трясущаяся усмешка обозначилась в углу рта Фрэзера. «То, чего и боялась Лори».

— Что это было? — обеспокоено спросил Теор.

— Ничего особенного, — ответил Фрэзер. — Вернемся к вашим делам. Согласен, мой вид может испугать до дрожи в коленках любого иовианца, неподготовленного к такому шоку. Предполагаю, вы хотите, чтобы я сделал варварам достаточно зловещее предупреждение о том, что может произойти, если они не оставят вашу территорию.

Из смежной лаборатории послышался стук. Конечно, ребята собирались закрыть мастерскую до конца смены, чтобы уйти на встречу с космонавтами. Фрэзер не отвлекся.