Андрей Корбут - Год 2990

51. - Я исполнил свое обещание, сэр. Скоро мы будем в непосредственной близости от "Надежды", а вы - на ее борту. Алэн, лежавший в медицинской капсуле, посмотрел на Мо Лау с недоверием. Тот расценил это по-своему: - Не забывайте, что вы находитесь на военном корабле. Нам не составило труда обнаружить ваших сообщников, так что координат от вас не понадобилось. Однако это все, что я могу для вас сделать. Как только я получу с базы приказ преследовать вас, я буду вас преследовать, хоть это несколько и расходится с нашим уговором... У вас будет немного форы, я потяну с докладом. Алэн, сомкнув на секунду-другую веки, дал понять, что со всем согласен. "Надежда...". Перед глазами возникло лицо Пьера Лобо, старого пройдохи, который купил себе "Надежду" за наградные, полученные от властей Харона за Алэна Лаустаса. Пьер Лобо не сплоховал и перед Сашей. Ей он тоже передал Алэна Лаустаса, но мертвого. Еще лишняя тысяча на банковском счету. Алэн опять вспоминал. Харон, год 2995,96-й, тюрьму, следствие, чудовищное обвинение в умышленном убийстве геологов и внезапную развязку. Когда его неожиданно освободили, у тюрьмы его ждал представитель "Ложи". "...Меня зовут Тюрам. Я знаю все, что вы рассказывали на следствии". "Что вам от меня надо?" "Мы хотели бы купить ваше молчание. До тех пор, разумеется, пока мы не разберемся во всем окончательно". "Кто дал положительное заключение о Хароне?" "Вы". "Я?!.. Что стало с командой ZZ-II?" "Вы один встречали корабли колонистов. Согласно вашим показаниям, произошел несчастный случай". "Это правда, что у меня есть жена и, ...кажется, сын?" "Да. Сын родился, пока вы были под следствием... Сегодня ваши похороны...Я не рекомендовал бы вам встречаться с Александрой". "Почему тогда сообщили о них?" "Мы хотели бы, чтобы вы присутствовали на них. Для нас многое - все, что касается вас, представляет интерес... Однако не стоит подходить к жене". "Она знает обо мне?" "Мы подстраховались на этот счет. Для нее вы... клон, но который был создан на Земле". "Чем я занимался все эти годы, с 90-го по нынешний?" "Вы были отстранены от разведки и переведены в шеф-пилоты службы спасения...". "Я ничего не помню... то есть...". "Я думаю, вы правильно определили свое состояние, никаких "то есть". Это были вы. И не вы. Только поэтому вы на свободе. Еще раз напоминаю, цена вашей свободы - молчание". "Я понял. Могу ли я связаться с вами в случае необходимости?" "Если такая необходимость возникнет, мы свяжемся с вами". "Ложа" связалась с ним через три года и предложила ему помощь в том, к чему он готовился сам, - к похищению своего сына. - Алэн, - вырвал его из полусна Мо Лау, он по-прежнему был рядом, но теперь в его руке был шприц. "Все правильно, мне сейчас нужны силы". Он заставил себя встать и, поддерживаемый лейтенантом с одной стороны, с другой - Катрин, которую он не узнал, прошел до двери медицинского блока, затем до лифта, и в шлюзовую камеру. Его усадили в кресло разведшлюпки, на колени положили спящего сына и, выставив автопилот, задраили люки... Меньше, чем через пятнадцать минут он был на "Надежде".

* * * - Рад видеть тебя в добром здравии и у меня в гостях, - вяло выговорил слова приветствия Пьер Лобо. Алэн не стал ему отвечать - он все еще оставался слишком слаб - лишь спросил о сыне: - Где он? - Здесь он, здесь. Знал, что вспомнишь. Проснулся и играет. Алэн скосил глаза вправо и вниз и увидел на полу ЦУПа Альберта, занятого минироботами-игрушками - Введи мне одну капсулу стимулятора, - попросил он Пьера. Придя немного в норму, Алэн спросил о курсе. - Харон, черт побери. Что же еще? - почти вспылил Моро. Он пошел к бару, и две опрокинутые в нутро рюмки водки вернули ему разговорчивость. - Ты обещал, что это будет пассажирский звездолет, а подал меня на тарелочке с голубой каемочкой военному крейсеру... черт возьми. Не годится, Алэн. Они не пустятся нам вдогонку?.. Вижу, эта мысль тебя не беспокоит; интересно, чем ты купил их расположение. - Каждый из нас когда-нибудь нарушает свое обещание... Ты взял на абордаж звездолет с Ларины? - Извини, не мог удержаться. - Значит, ты. Что дальше? Снова будешь прятаться по углам? На Харон тебе путь заказан. Ты и меня едва ли сможешь высадить. Алэн говорил отрывисто, голос его был глух и звучал, словно там-там. Он не смотрел на Моро, только - перед собой. И, кажется, распалялся с каждой минутой. Моро хмыкнул с кривой усмешкой и поглядел на него помутневшими глазами с плохо скрываемой неприязнью. - Я пират! Пират, а не извозчик вам, сэр! Я уже третий год промышляю этим ремеслом. И не тебе меня учить, как уходить ото всех тех ищеек, что охотятся по мою душу. - Ты пьян, Лобо. Только это тебя извиняет. Наверное, в таком же виде ты принимал решение брать звездолет с Ларины. Иначе эту глупость никак не объяснить. Ты третий год занимаешься этим грязным ремеслом только потому, что ни разу не нападал на звездолеты Земли. На окраинах - там ты - герой, это так. А теперь все. Благоразумие тебя оставило... Впрочем, - было очень заметно, как Алэн осадил свой гнев, - меня это не касается. Ты дал мне обещание забрать меня здесь и высадить на Хароне. Исполни вторую часть нашего договора, и у меня не будет к тебе претензий. - Тебе не кажется, что встреча с крейсером может поднять первоначальную цену? - Он не пошел за тобой, Лобо. И поставим на этом точку. - О'кей, - хмуро согласился командир "Надежды". В капитанскую рубку вошел Максимилиан, на его почтительное приветствие Алэн ответил легким кивком головы. - Что команда, Мак? - посмотрел на него быстро пьянеющий Лобо. - Люди недовольны, что мы идем на Харон, сэр. - Это ерунда... - Однако я не за тем к вам, сэр. - Что еще? - У нас нет маяка Харона. - Как это нет? - Харон молчит. - Какие-нибудь технические проблемы или еще, черт возьми, что угодно, потому что... - Далее следовала отборная ругань в течение, наверное, трех минут. Алэну вдруг опротивело находиться бок о бок с командиром "Надежды". Он встал, взял на руки сына и направился к выходу. - Алэн! Черт возьми! - рявкнул Лобо. - Проспись, потом поговорим, - не оглядываясь, произнес Алэн. В коридоре ему сразу стало легче дышать. В конце концов, все складывалось благополучно. Сын был с ним. И скоро он будет на Хароне. Но какое-то беспокойство на сердце оставалось, что-то не ладилось, где-то было тонко... Харон не встречал нас. Даже Пьер прекратил свое обычное зубоскальство. Позади был без малого месяц полета, и все это время Харон молчал. Теперь он был, казалось, на расстоянии вытянутой руки. Он и его сияющий огнями, но спящий каким-то летаргическим сном город. - Мне все это очень не нравится, - высказался я. - Где ты собираешься сесть? - В порту, - сказал Лобо; он словно бросал мне вызов. - Если ты не боишься спецслужб, то почему бы тебе не подумать о том, что случилось с городом? - Да ни черта с ним не случилось, - проворчал Лобо, однако достаточно неуверенно. - В трех километрах севернее города есть испытательный полигон. Ты высадишь меня там. И это же даст тебе возможность уйти без проблем, если они все-таки возникнут. Пьер Лобо не ответил, но я знал, - он сделает все так, как я сказал. Мы обогнули город с запада. Харон-Сити, казалось, умер. Наконец "Надежда" пошла на посадку. Коснулась Харона и замерла. - Что дальше? - вдруг спросил меня Пьер, всматриваясь в город-призрак. - Ты улетишь сразу? - Дождусь тебя... Иди один... И Альберта оставь здесь. На счет моих парней - извини. Да ты и сам справишься. В общем, я жду тебя с известиями, что там... Зная Пьера, я подумал, что с его стороны это почти проявление благородства. Первое встретившееся мне строение напоминало полевой редут: приземистое, в два этажа, одним свои краем вросшее в зеленую пыль Харона; угловатые формы и сверкающее стекло стен. Я подошел к ним, пытаясь заглянуть внутрь, прильнул к их гладкой поверхности, словно изнывающий от жажды путник к найденному в пустыне источнику, но отпрянул от слишком яркого света. Через сто метров мои ноги ступили на светло-серый бетон. Здания доходили до двадцати этажей, ровные коробки. Улицы были чрезвычайно узкими, и, петляя, казалось, должны были сотворить лабиринт Минотавра. Людей нигде не было, ни малейшего намека на их присутствие. "Все это сон, все это сон" , - твердил я свою молитву. В размышлении над тем, что все это значит, зашторив на какое-то время свое внимание, я вошел в открытые двери подъезда одного из домов, миновал фойе, в лифте нажал на кнопку с цифрой "семь", чтобы через пять секунд выйти на седьмом этаже. Беспрестанно оглядываясь, прислушиваясь, но замечая лишь эхо своего присутствия, я двинулся длинным темным коридором, вдруг резко свернувшим вправо и представившим взору череду дверей жилого блока. Я миновал три двери, остановился у четвертой, у квартиры так мне знакомой, здесь я прожил три года, отсюда отправился за сыном на Землю. Все было открыто настежь, всюду можно было проникнуть беспрепятственно. Я толкнул дверь, заглянул за нее, встал на пороге. В комнате царил беспорядок: на широком диване были разбросаны женские одежды, и женское же белье валялось под ногами; перевернутое кресло у окна накрыло собой разбитый монитор, изувеченный блок электронного мозга проломил стенобитным орудием стойку бара; по полу была рассыпана крошка искусственного камня сорванная со стен и потолка облицовка. И рядом с диваном, спиной ко мне, стоял ОН... Я сделал шаг, и крошка захрустела под ногами... первый звук. Нереальные здесь ощущения. - АЛЭН?! ОН обернулся...