Дэвид Вебер - В руках врага

– Звезду Тревора мы потеряли по той простой причине, – ответил он Рэнсом, – что и корабли у монти лучше, и технология. Не говоря уж о том, что благодаря нашей «мудрой» политике повального отстрела потерпевших поражение командиров мантикорские офицеры набираются боевого опыта, а наши нет. Став покойником, воевать не научишься.

Его язвительный тон заставил ее глаза удивленно расшириться, и Пьер улыбнулся.

– Возможно, МакКвин и не смогла удержать систему, но, по крайней мере, заставила монти понести тяжелые потери. По существу, учитывая относительные размеры наших флотов, пропорциональные потери Альянса были, возможно, даже выше, чем наши, по крайней мере до первого боя. К тому же в ходе этой операции ее капитаны и командиры эскадр приобрели немалый опыт. Примерно треть из них мы перераспределили по другим флотам, что улучшило кадровый состав Флота в целом. Что же до конечного итога битвы, то его можно было предсказать три года назад, когда намерение Белой Гавани захватить систему сделалось очевидным. Именно по этой причине я забрал оттуда МакКвин и заставил Жирарди принять удар на себя.

Рэнсом подняла бровь, и Пьер пожал плечами.

– Она была мне нужна, а учитывая особенности нашей кадровой политики, у нас просто не осталось бы другого выхода, кроме как расстрелять ее после неизбежного отступления. Полагаю, – добавил он с кривой усмешкой, – что это был один из самых блестящих моих ходов за все время войны.

Рэнсом снова хмыкнула и, хмуро уставясь в столешницу, пробормотала:

– Но с чего ты взял, что для этого дела тебе нужна именно МакКвин? Скажу по правде: чем больше ты ее нахваливаешь, тем меньше мне это нравится. На кой нам сдалась столь компетентная особа?

– Компетентность компетентности рознь, – уверенно заявил Пьер. – Свое дело она знает превосходно, но чтобы вникнуть в особенности нашего, ей потребуется время. Мы с Оскаром будем за ней присматривать и если углядим излишнюю прыть… ну что ж, бывают же несчастные случаи.

– Конечно, – добавил Сен-Жюст, – она не лишена недостатков, но все же предпочтительнее следующего кандидата в списке.

– А кто следующий? – осведомилась Рэнсом.

– До нашего налета на торговые пути монти в Силезии, обернувшегося против нас самих, лучшим вариантом виделось назначение Хавьера Жискара. Но на данный момент он совершенно не годится, во всяком случае до поры. Его политические взгляды даже более приемлемы для нас, чем взгляды МакКвин – комиссар Причарт отзывается о нем весьма одобрительно, – и случившееся, по правде сказать, не было его виной. Между нами говоря, это мы, отозвав его, совершили ошибку. Но, так или иначе, мы его отозвали, и официально он наказан за «свой» просчет. Это пустая формальность: он нам нужен, и мы не можем позволить себе пустить его в расход, однако слишком поспешная реабилитация была бы политической ошибкой.

– Ладно, насчет Жискара все ясно, – махнула рукой Рэнсом. – Но ты лишь объяснил мне, кто сейчас не является вторым кандидатом. А вопрос был о другом.

– Прости, я отвлекся, – извинился Сен-Жюст. – Отвечаю на твой вопрос: единственным настоящим конкурентом МакКвин остается Томас Тейсман. Он значительно моложе ее, но является единственным флаг-офицером, выкарабкавшимся из операции «Кинжал» с репутацией настоящего воина, да и в битве за Звезду Тревора, прежде чем мы отозвали его оттуда, проявил себя наилучшим образом. При Сибринге он одержал одну из весьма немногих наших побед, но, хотя весь Флот видит в нем выдающегося тактика и стратега, этот малый настолько осторожен, что всегда и везде проявляет полнейшую аполитичность.

– Это что, недостаток? – удивилась Рэнсом.

– Ты теряешь хватку, Корделия, – мягко укорил ее Пьер, покачав головой. – Подобная аполитичность может объясняться только одним, и уж всяко не любовью к нам. Возможно, он и вправду предпочитает не ввязываться в более чем рискованную политическую игру, но умный человек – а флотоводец с таким послужным списком не может быть дураком! – при желании нашел бы не слишком бросающийся в глаза способ уверить нас в своей лояльности.

– Его комиссар придерживается той же точки зрения, – вставил Сен-Жюст. – Из донесений гражданина Ле Пика следует, что как гражданин и человек Тейсман заслуживает восхищения. Он, безусловно, предан Республике, однако – и на сей счет комиссар предупреждает нас особо – в нашей политике его устраивает далеко не все. Адмиралу хватает осмотрительности этого не афишировать, но комиссар – человек наблюдательный.

– Понятно, – пробормотала Рэнсом, заметно помрачнев.

– Так или иначе, – Пьер поспешил продолжить разговор, чтобы она не успела дать волю своей подозрительности, – Тейсман вполне сгодился бы на роль Брута, но нам сейчас нужен Кассий. Честолюбие МакКвин может, конечно, сделать ее опасной, но амбициозный человек более предсказуем, нежели принципиальный.

– С этим не поспоришь, – буркнула Корделия, хмуро глядя на стол, но, поразмыслив, уступила. – Ладно, Роб. Я понимаю, что вы с Оскаром твердо решили протолкнуть эту особу в Комитет, как бы я ни артачилась. Кроме того, не могу не признать, что некоторые ваши доводы не лишены смысла. Однако настоятельно призываю не спускать с нее глаз. Чего нам точно не надо, так это военного переворота, возглавляемого амбициозным адмиралом!

– Это было бы все равно, что подложить гранату под собственный стул, – согласился Пьер.

– Но как бы мы ни решили вопрос с МакКвин, – продолжила Рэнсом, – меня беспокоит услышанное о Тейсмане. Как я понимаю, едва МакКвин превратится в действующего политика, он останется лучшим на Флоте и самым уважаемым товарищами строевым офицером?

Сен-Жюст кивнул, и она нахмурилась еще сильнее.

– В таком случае, полагаю, не помешало бы присмотреться к гражданину адмиралу Тейсману особо.

– »Особо» в том смысле, что ты хочешь заняться этим сама? – словно бы мимоходом спросил Пьер.

– Может быть, – ответила Рэнсом и задумчиво пощипала нижнюю губу. – Он сейчас на Барнетте?

– Да, – подтвердил Оскар. – В должности командира системы. Базу «ДюКвесин» мы могли доверить только отличному флотоводцу.

Рэнсом понимающе кивнула. Захват Мантикорским Альянсом Звезды Тревора позволил противнику вклиниться между самим сердцем Народной Республики и системой Барнетта, однако мощная инфраструктура базы ДюКвесин в сочетании с другими опорными пунктами позволяла сохранить оборонительный потенциал. Системе Барнетта изначально отводилась роль плацдарма, откуда развернется неизбежная война против Мантикоры, и режим Законодателей потратил двадцать стандартных лет на приспособление ее именно для военных целей. Возможно, монти предпочли бы не лезть в укрепленный сектор пространства и дождаться, пока эта ветвь на древе Республики отсохнет сама собой, но они не могли себе позволить оставить подобную звездную твердыню у себя в тылу. В отличие от древних морских парусников звездные корабли практически не рисковали оказаться перехваченными. Для того чтобы перебросить на Барнетт подкрепления (а то и свежие силы для наступления) окружными путями, требовалось время, однако это было возможно.

Проблема заключалась в том, что монти имели возможность оказаться там гораздо быстрее. Пока Народный Флот сражался с их Шестым флотом за Звезду Тревора, остальные силы Альянса, воспользовавшись ситуацией, прибрали к рукам передовые базы Тредвей, Солвей и Матиас. Это и само по себе было плохо, так еще и все оборудование и вооружение досталось им практически нетронутым. Больше того, для них открылся выход к юго-восточному флангу Барнетта… и это не говоря уже о потере Звезды Тревора. С захватом Тревора Королевский Флот Мантикоры обрел контроль над всеми терминалами Сети, из чего следовало, что конвои (и оперативные соединения) могут перемещаться непосредственно от двойной системы Мантикоры к Звезде Тревора и атаковать Барнетт с севера.

Из этого следовало, что Барнетт обречен. Однако битва за Звезду Тревора истощила и победителей. Должно было пройти некоторое время, прежде чем они, перегруппировавшись и зализав раны, перейдут в новое наступление. А поскольку именно Барнетт мог отвлечь их от сердца Республики и удержать на дальних рубежах, обеспечение долгосрочной обороны системы приобретало особое значение. А обороняться долго и эффективно система могла лишь под умелым командованием.

– Судя по тому, что я слышала, он не склонен пороть горячку, – сказала Рэнсом, а когда Пьер кивнул, продолжила: – В таком случае мне, пожалуй, стоит наведаться туда самой. В конце концов, Комитету по открытой информации, так или иначе, придется освещать то, что там произойдет. И если этот адмирал окажется неблагонадежным, никто не помешает нам оставить его там… а со временем создать эпическое повествование о его геройской гибели в отчаянном, безнадежном бою с несчетными мантикорскими ордами. Или что-то в этом роде.