Артем Белоглазов - Камбоджа

Кто на свете всех важнее, всех нужнее и милее? Ну, конечно, Эдик, грузчик и лифтер!

Тубу из кармана — ооп! Надавить и — еще порция. Веки, виски — легкий мазок. За ушами не забыть. Хар-рашо!

А как иначе? — «Сделано в Камбодже»!

Тело, затянутое в служебный комбез, выплясывает между заставленных грузом полок. Кончик хвоста выковыривает из носа… отработанные кислородники.

— Эдя, а мы не слишком, а?

— Ринатик, в самый раз, ты чего?!

Какой сегодня день? А чип его знает! Не уследишь… Все контейнеры переставлены согласно возрастанию регистрационных номеров. А потом в обратном порядке. Зачем? Да просто забавно, когда кружишься в ритме вальса, а вокруг порхают тяжеленные ящики.

— Побриться хочу.

— Что?

— Побриться. Зарос.

У Рината есть старинная электробритва, он обожает показывать этот страшный агрегат девушкам в барах. Говорит, наследство и семейная реликвия, от прадеда досталась. Врет и не моргает. Так вот, бритва заныкана под обшивкой, аккурат над гамаком.

…почему антиквариат вдруг нарисовался в руках у напарника-дубля, Эдик понять не может. Не было — и… Как так?! Мало того, бритва жужжит!

В отсеке — ни одной розетки. А у древней рухляди нет аккумуляторов!

Ринат танцует, Ринат поет. Уничтожает бакенбарды. Похож на лысого кота.

Серебристую дрянь не жалеют. Пока капитан не вычислил причину и следствие небывалого трудолюбия, надо по максимуму оттянуться. Что? Туба уже пуста?! Вскрываем следующую!

Нет, не могли разработчики налажать, это на Земле что-то напутали. Проверили, да не то? Не так? Или подвох какой? А, ерунда! Нам-то что…

При соскоке со старой и переходе на новую ветку трассировщики пыхтят вовсю, а корпус вибрирует, будто по нему лупят отбойником. Раздражает до безумия. Эдику плевать, что по сведениям профильной нейроподшивки, которой он не озаботился, срок эксплуатации ленты — двадцать два стандартных месяца, затем демонтаж. Нет времени? Бригада комбинашек в запое и не желает участвовать в разборке? Да и… Само рассыплется. Обязательно. Ибо загрязнение космоса не есть хорошо, нам же аукнется. И без придурков-экологов ясно. Поэтому новая ветка — и вибрация! — будут по любому.

Вот базовым, планетарным лентам самоликвидация ни к чему. Базовые — значит, надолго. Изготовляют их проверенным дедовским способом, без биодобавок и других новомодных примочек. Как раньше, на заре лифтостроения. Обработка этанолом, ферроцен, тиофен, горячие печи, подача водорода… Никаких био, никакого направленного роста, почти кустарщина. А космо — о-го-го, технология на уровне, молоточек-стамесочка! Скорость роста — мама дорогая! Сжатие-растяжение — колоссальные. Алмазоидные материалы, это вам не в компот чихнуть!

Сведений в нейроподшивке — навалом, но скучные они. Тратиться на эту мутотень? На фиг, на фиг! То ли дело музи-види. Или камбоджийская примесь. О-ля-ля!

…на борту сущий дурдом: прадедушкина бритва летает по отсекам, нападая на горгоны главбуха, сами собой включаются панели вижуала, лифт то ускоряется, то ползет как бабулька на собственные похороны. Эдик уже раз десять отбрасывал хвост и столько же приращивал обратно. Без хвоста никак: собственность корпорации, рабочий, так сказать, инструмент. Братья наслаждаются: хлещут кофе, давят из немаркированной тубы на виски и потихоньку съезжают с катушек…

Капитан в панике — бьется рогами о переборки, подключаясь то к жизнеобеспечу, то к силовым запиткам, то отсылая в Координатор отчеты о неполадках. Штурман поначалу орал, что взбесившиеся лифты принято расстреливать без суда и следствия, дабы инфекция не распространялась, а затем два года обходить окольным путем «зараженный» участок космоса. И умолял кэпа не спешить, промолчать, мол, сами справимся, бывает, ничего страшного. Теперь он хладнокровно медитирует на дубинку-шокер.

Дни несутся стремительной тарантеллой. Музыка дробится триолями. Темп убыстряется.

Гитара! Тамбурин! Кастаньеты!

Всё. Эдик выдохся, у Эдика трещит голова, а боль клюет затылок хищным птенцом.

Кувалда пульса расшибает наковальню висков. Мозги — всмятку!

В проходе кувыркаются дроиды…

И Эдик, и Ринат жаждут старости. Нормальной полноценной старости, не способной на трудовые подвиги. Когда тело станет откровенной развалиной и не сможет адекватно воспринимать закачку гормонов и анаболиков, а витаминные подкормки будут вызывать жуткую аллергию. Когда…

Старость. Пенсия. Заслуженный отдых. Упасть на силиконовый гамак и дышать через раз.

Не думать. Почти не жить.

Толчок, дррр — вибрация по корпусу, утихла: переключаемся на следующую ветку, минуя узел-развязку. Эдик нервничает, скрипит зубами. Ф-фух, отпустило: не мотает, не корежит. Скользим впритирочку. В эту самую, где сделано, — в Камбоджу. Станция такая, огромное поселение, где живут — как поведал апатичный штурман — чистые натуралы, которые оч-чень косо смотрят на изменение генома, симбо, комбо и фермы-инкубаторы. Но! — упертые борцы за чистоту расы просто помешаны на своей технике.

Утомившийся Эдик дремлет у потолка и мечтает о мяконьких, не продвинутых девочках, без железной арматуры в самых неожиданных местах и генных модификаций. Скажем нет симбионтам и сшитым из кусков комбинашкам! Да здравствует первозданная — дикая? — природа!

Поселение существует за счет разработок. Всяких разных. Каких именно? Да разве важно? Хотя бы примесей к мазюкалке. Эдик морщит лоб: ну да, точно. В общем, мы — им, они — нам. И в расчете. Э-э, то есть, не совсем. Эдик пошустрил в накладных, которые стребовал у хвоста-суперкарго, припугнув тем, что отбросит в момент. Мы-то везем жизнеобеспеч, наноматериалы в ассортименте, жратву в таблетках, концентрированную аш-два-о, кислородники, силовики и ядерные батарейки к ним, рулоны солнечных парусов, детские игрушки, косметику и шмотки — последний писк женской моды… А их товар не прошел сертификацию на Земле, обломали товарищей камбоджийцев. Брак, мол.

И рекламацию вкатили. Сразу же. Адвокаты «Lifting Inc» не дремлют! Всегда начеку, готовы бетон рыть и стекло грызть. Не зарплаты ради из штанов выпрыгивают, а чтоб родной корпорации уважение оказать. Честь, знаете ли. Долг. Кто сказал, ради? Врут, значит? И штаны не носят, лет двадцать как? Ну и ладно.

Тубы назад отправили: забирайте свою мазню! Некондиция! И жизнеобеспеч рубанули: нечего, мол. Будет первоклассный товар — пожалуйста. Обсудим, подпишем, заключим.

Эдик дремлет и вспоминает погрузку: мозги давит ну точь-в-точь как на старте. Тяжелом. И Натали опять же. И конфуз по мужской части. Ой, плохо-то как. Нет, не то слово — хреново! Кошмар, да и только. Пульсирует жилка на виске: тук! тук!! Липко блестит мазюкалка и — поверх — смесь из немаркированной тубы.

Тук! Тук!! Хрясь! — толчок. Дррр! — вибрация. Трясет, не утихает.

«Твою!.. И вашу!.. Живее!..» — сонными отголосками.

И сирены взревывают, натурально так: ву-уу, ву-уу! И размагничиваются захваты. Что?! И отстегиваются не по расписанию ремни-компенсаторы.

Эдик шлепается на пол вслед за Ринатом.

А, чччерт, не снится! Авария на трассе. Всем занять места согласно распорядку! — Капитан через рога-антенны отдает ЦУ экипажу. Ну и выражается, конечно. Не без того.

По распорядку Эдик должен метнуться туда-сюда по лифту и проверить закрепленность груза по правому борту, ну а Ринат, соответственно — по левому. Напарник бы и метнулся. Молнией. Реакция-то у него в разы. Но нет — оба угрюмо топают вдоль борта и пялятся в вижуал. Экраны подмигивают звездами, видно: штурман и кэп выползли в открытку. Где-чего? В чем проблема? Ох ты, елы!.. Обрыв ленты! Фуру бросило нанобот знает куда. Хотя в космосе не страшно — отстрелим, закрепим, вырастим. Уплотнитель то есть, и нить-исходник. Запросто!

Эдик нашаривает в кармане тубу, шлепает на виски порцию, и ему сразу становится легче. Веселее становится. Ну и умора! Была лента — нету ленты!

В голове сумбур и наплыв детских, забытых уже впечатлений. Ферма в океане: два соединенных мостами острова. Вокруг вода, рыбки, кораллы. Свежий воздух. И Наташка-хрюшка из пятого отряда; у нее был такой забавный розовый пятачок. И ночное небо — Эдику безумно нравилось таращиться на звезды. А однажды довелось наблюдать, как падают с небес оборванные ленты. Восторгу не было предела: яркие вспышки-полосы, рассекающие Млечный Путь… метеориты капсул, набитых грузами и людьми. Много позже на курсах по введению в специальность Эдик узнал, что подобное случается крайне редко. Но ежели злыдни-экстремисты из «EcoSpace» запланировали нечто отвратительное…

Смотреть — нравилось. Сейчас удовольствия еще больше! Ремонтные работы, ха! Экипаж чинит вывороченную с корнем сцепку. Потом, стало быть, ленту нарастят.

Текучка? Скукотища? — Ни за что!

Потереть виски, подергать реснички — и вглядывайся, парень, в пустоты космоса, наслаждайся зрелищем, требуй хлеба. С маслом. С красной синтет-икрой.