Александр Рудазов - Плохой фильм

По экрану побежали титры. Режиссер в волнении переплел пальцы и срывающимся голосом спросил:

– Ну как?

Мистер Уилсон обратил к нему скучающий взгляд и снисходительно произнес:

– Не так уж плохо. Доводилось мне на своем веку видать кино и похуже… Однако…

– Да?

– М-м-м… послушай, как тебя там?..

– Эм-м… Джон. Да, Джон, – торопливо кивнул режиссер.

– Так вот, Джонни, малыш… Это ведь твой первый фильм, так?

– Первый…

– Это видно, м-да… – пожевал губами мистер Уилсон.

– Неужели так плохо?

– Ну как сказать… Давай начнем по порядку, ладно? Для начала – операторская работа. Она, в принципе, недурна… но только потому, что все остальное еще хуже. Освещение так себе, тени, блики… Камера трясется все время… Ну что это такое, скажи на милость?.. Кто твой оператор?

– Э-э-э…

– Ладно, неважно. Наверное, тоже начинающий? У него это тоже первая работа, так? Ладно, оператора мы, в принципе, простить можем, на общем фоне он смотрится еще относительно неплохо. Давай дальше по списку. Сценарий. Сценарий не то чтобы совсем паршивый, сам по себе он кое-где даже занятный, но… но избитый. Понимаешь, Джонни? Избитый! Очередная сказка про короля Артура…

– Это не про Артура… – пролепетал режиссер.

– Да какая разница? У тебя там куча рыцарей с железяками, есть король с королевой в замке, волшебник и прочая лабуда такого сорта. Значит – про Артура. А про Артура зрителю давно надоело, понимаешь? Хотя дракона у тебя почему-то нет… почему нет дракона?

– Сценарий…

– Сценарий, сценарий… Скажи сразу – в бюджет не уместился. А зря. Мог бы и постараться – драконов зритель любит. В общем, сценарий у тебя слабенький. Скучно все как-то, неинтересно… Любовная линия никак не обозначена, интриги какие-то неубедительные, злодей дохлый… Концовка вообще разочаровывает. Ну скажи, почему у тебя герой так легко побеждает?

– Но…

– Джонни, малыш, герой должен побеждать из последних сил! Понимаешь? Зрителю должно казаться, что злодей уже вот-вот победит, герой должен быть на последнем издыхании и вдруг… оба-на!.. и хэппи-энд. Фанфары, тра-ля-ля, тру-лю-лю. А у тебя как-то все слишком легко и быстро. Это неправильно, понимаешь? Да и вообще… харизмы твоему герою не хватает, харизмы!

– Но это же сэр Келью, славнейший рыцарь королевства Скудерче! – искренне обиделся режиссер.

– Бла-бла-бла-бла… – презрительно похлопал ладонью мистер Уилсон. – Джонни, ты только без патетики, ладно? Твой рыцарь для героя слишком старый. Сколько артисту лет?..

– Сорок шесть…

– Ну. Герой должен быть молодой и красивый. А у твоего рыцаря шрам через пол-лица, вместо левого глаза бельмо, подстрижен как-то неровно… Грим поаккуратнее наложить не могли? Квазимодо какой-то получился! Имя придумал дурацкое – Келью, тоже мне!.. Имя должно быть красивое – Ланселот там, Роланд или что-нибудь наподобие… Двигается он как-то медленно – ну он что у тебя, паралитик?

– Его доспехи весят больше ста фунтов!

– Ну и что? На самом же деле это просто картон, верно? Или вы из пластика делали?.. Неважно, просто пусть бегает пошустрее. Запомни, зрителя давно приучили, что доспехи весят не больше пижамы. Сейчас в кино даже молоденькие девчонки бегают в как-бы-тяжеленных доспехах и с огромными мечами. И ничего, зритель кушает, да еще облизывается! Главное – чтоб было зрелищно, понимаешь? Реалистичность – это дерьмо собачье, она нужна только занудам. Нельзя совместить реализм и интересность, понимаешь? Если так будет интереснее, то звуки в космосе будут слышны – и плевать, что там вякают астрономы! Понимаешь? Дерется твой рыцарь тоже как-то неэффектно. Ну что это такое – два удара, и бой кончился!

– Но настоящий воин и должен заканчивать схватку как можно быстрее!

– А настоящий артист должен показать зрителю красивое шоу, – наставительно произнес мистер Уилсон. – Чтоб дым столбом стоял, чтоб огни везде и взрывы! Понимаешь? Не нужен никому твой дурацкий реализм – это занудство! У тебя бои некрасивые и неинтересные – вот что важно. Трюки, опять же, какие-то… Каскадеров ты где нанимал?

– У меня не было каскадеров.

– То есть как?.. У тебя артисты, что, сами трюки исполняли?.. Ну, это, конечно, похвально, но могли бы тогда и поинтереснее исполнять… Ладно, давай теперь по актерам пройдемся. Про героя и злодея мы уже сказали… но второстепенные ничем не лучше. Твой король больше похож на пожилого бакалейщика, королева – какая-то гувернантка, а волшебник – просто старый бродяга. А хуже всего – у тебя нет ни одной более-менее симпатичной девчонки. Это очень плохо. Запомни, Джонни, если в фильме нет хотя бы одной хорошенькой мордашки, фильм – дрянь! Дрянь! И еще. Я гляжу, ты и сам тут снялся, Джонни?

– В роли принца… – смущенно ответил режиссер. – Но это маленькая роль…

– Ты уж прости меня, Джонни, но принц из тебя – как из меня китайский кули. Ну ты в зеркало посмотри – какой ты, к черту, принц?! Я понимаю, что хочется и самому на экране засветиться, но скромнее надо быть, скромнее… Снялся бы в роли третьего стражника сбоку, и будет с тебя… Хотя остальные актеры у тебя играют тоже плохо, неубедительно. Ну вот просто смотрю и не верю! Не верю, что это средневековые люди! Не похоже! Не катит! Понимаешь? Не катит!

Режиссер стоял, стыдливо опустив голову.

– Ну и последнее, самое худшее, – поморщился мистер Уилсон. – Грим, спецэффекты и прочая лабуда. Это все у тебя, уж прости, полное дерьмо. Джонни, что это за ерунда?! Такое впечатление, что вернулись восьмидесятые! Джонни, мы живем в двадцать первом веке! Неужели нельзя было найти приличного спеца по компьютерной графике? Твой – редкий халтурщик, это я тебе говорю. Сэкономить решил, что ли?.. Запомни, на качестве не экономят! Декорации у тебя ненатуральные – сразу видно, что картон. Всякие волшебные фокусы-покусы – как в мультике. Без очков же видно, что на компьютере нарисовано! А чудища!.. Вот те два урода, как их там…

– Тролли.

– Неважно. Ну что, нельзя было сделать нормальный грим? Что это за Хэллоуин такой?.. Идиоту понятно, что это просто актеры в дешевых масках. Хотя и здоровенные – за это хвалю. Нашел же где-то таких амбалов!.. Сколько в них – по семь футов?..

– По восемь…

– Ого-го! – уважительно присвистнул мистер Уилсон. – Да, это у тебя единственный проблеск. Но остальное – скверно. Очень скверно. Иди, Джонни, иди, иди и работай дальше.

Из просмотрового зала режиссер вышел грустный, как побитая собака. Кассета с отснятым материалом казалась ему ужасно тяжелой – хотелось просто зашвырнуть ее в ближайший мусорный бак.

После непродолжительной поездки в такси он вошел в обшарпанное парадное, поднялся на четвертый этаж и повернул ключ в замке. Крохотная квартирка, которую он снимал уже несколько месяцев, встретила голыми стенами и полом. Режиссер равнодушно скользнул по ним взглядом и направился к совершенно пустому чулану.

Войдя туда, он аккуратно закрыл за собой дверь, мысленно досчитал до десяти и вышел. Теперь вместо дешевой квартирки он оказался в просторном зале, увешанном роскошными гобеленами. На красном ковре, устилающем помост, возвышается двойной трон.

– А, вернулся, сынок! – помахал рукой король. – Ну, как все прошло?

– Паршиво, отец… – тоскливо ответил режиссер.

– Как так?! Этим демонам, что же, не понравилось?!

– Ваше величество, я же много раз вам говорил – это не демоны, – ворчливо пробурчал неряшливый старик, стоящий рядом с троном.

– Да ну тебя! – отмахнулся король. – Вечно ты со своими ведьмовскими терминами… Демоны, не демоны, какая разница… А что им не понравилось-то?!

– Да как сказать… Собственно говоря… все. Говорят – плохой фильм…

– Вот ведь!.. – возмущенно надулся король. – А я так старался!..

– Я очень сожалею, ваше высочество, – поклонился принцу рыцарь в тяжеленных доспехах, стоящий по правую руку от короля. – Прошу прощения, что подвел вас…

– Это не ваша вина, сэр Келью, – грустно ответил принц-режиссер. – Просто у меня нет таланта…

Тролли-телохранители сочувственно зарычали.