Владислав Былинский - Огонь небесный

Детишки пытались возмущаться. Кит, мудрый воспитатель, средним пальцем дал хо-орошего щелбана заводиле по имени Гномик, и перевоспитанный отрок, неприязненно разглядывая отмытые до белизны руки, со вздохом взялся за борщ украинский. Раздатчица украдкой поглядывала на странную компанию. Ну и персонажи! Как бы солонку не сперли.

Пиво принесли с собой. Это не возбранялось. Кому пиво, кому обеденный ерш. Нет, ерш не рыба, ерш -- это коктейль по-русски. Не разбавляйте пиво водкой, господа, наливайте гуще!

Леонид вежливо отказался. Пиво -- и ничего кроме. Ему еще на работу нужно заглянуть. В контору. Щит рекламный намалевать или что другое. На работе работа всегда найдется. Ты оставь, вечером допьем. Как дела доделаю, сразу к тебе на чердак. Ты какой размер носишь? Да нет, у соседа моего барахло хоть и старое, но новое, от тестя осталось, твоих габаритов мужик. Приехал к дочке пожить. Пожил, называется. От земли оторвали -- засох. А они ему купили. А он и обносить не успел, вот гадство! В общем, посмотришь.

У меня тут мелочь, полчервонца россыпью… нет-нет, бери, это не для тебя, это ты пацанам отдай, они заработали. Ладно, мне пора. Ты, Кит, узнай у них… ну, в общем, одно дело мы с тобой, и совсем другое -- дети… детям дом нужен. Учиться им нужно. Расти и узнавать. Чтобы понимать, какие миры рядом с нами и почему они рядом.

Смотри, Гном в недоумении. Не видит ничего вокруг, никаких таких миров. И он прав. Чтобы увидеть -- приподняться надо…

Сиди, Гномик, лопай шницель. Я пошутил. Все, до вечера.

Первым делом Леонид подошел к председателю.

– - С наступающим!

– - Рано поздравляешь. Завтра тоже рабочий день. Предпраздничный. Посидим, проводим уходящий, отметим успехи наши.

– - Завтра я на выезде. Новогодняя роспись. Целый день кистью махать.

– - Тогда и тебя с наступающим.

– - Демьяныч, я вот подумал… В общем, я согласен. Пусть будут фасады. Пусть наши дома радуют глаз горожанина. Я тут прикинул, сколько чего понадобится…

– - Долго думаешь, Леонид! Были деньги -- было предложение. Год кончился -- нет денег. Ситуация ясна?

– - Ясно. Жаль. Я о чем подумал? Инициатива хорошая, заметная. В городе оценят, что у нас не только о лифтах и сантехнике пекутся. Нужно как-то подниматься, расти. Преодолевать стереотип.

– - Интересный ты человек… -- председатель что-то обмозговывал. -- Хорошо, что тебя к нам волной прибило. И нам хорошо, и тебе. Кто на бюджете сидит, тот и слушать бы не стал. Бюджетникам не до выкрутасов, у них деньги тощие и вчерашние… -- а затем кивнул: -- я буду помнить. Может, и выгорит.

– - Обязательно выгорит! -- без должного воодушевления заверил его Леонид.

В канцелярии было людно. Кто работал, кто смотрел, как работают.

Сантехник Антон Остапович глядел мутно и ругал магарычи.

– - Остапович -- не отчество! -- возмущался он когда-то, при знакомстве. -- Это фамилия моя! Истинная моя фамилия с ударением на букву "о"!

– - Я не знал, -- смутился Леонид, -- я вас в списке работников вычитал.

– - Тогда с тебя бутылка, -- мрачно сообщил сантехник.

– - Плохая водка -- государству гибель! -- говорил он сейчас. -- Поят нас гадостью и хотят, чтобы прокладки не текли. Лицемеры!

– - Не пейте гадость, пейте чай, -- посоветовал Бух Бухич.

От подобной ереси Остапович густо позеленел. Ухватил тремя пальцами незримого чертика, вышвырнул в окно. Успокоился. Сказал:

– - Ты, Бух, первый лицемер. Ты мне папашку напоминаешь из анекдота. "Вовочка, кто к тебе приходил? -- Наташка. -- Вы не пили, не курили? -- Нет, мы трахались. -- Смотри у меня! Узнаю, что выпиваешь, убью!"

Леонид усмехнулся. Анжелочка губки прикусила и зарделась.

– - Пошляк вы, -- сказал Бух Бухич, не отрываясь от бумаг.

– - Это не я, это народ. Ты что же, народ обижаешь? Раньше тебя бы…

– - Не забывайтесь, Остапович! Раньше и тебя бы тоже!

– - И Сережу тоже! -- провозгласил сантехник.

– - Всех одной жменей! А теперь терпим. Ради гуманизма и прав человека.

– - Кто-нибудь знает точно, какие права у человека? -- спросил Леонид.

– - Зачем нам? На то правозащитники имеются. У каждого своя кормушка.

– - Зря вы так! -- сказала Анжелочка. -- Всех одним кнутом. И ленивых, и глупых, и всяких: и плохих людей, и хороших.

– - Ну, почалось, -- буркнул Остапович. -- Набрали детей в армию. Слова им не скажи: запинают. Перестройщики! Говоруны!

– - Говорун -- это из области фантастики, -- сообщил Бух Бухич. На что сантехник, человек просвещенный и слухами переполненный, заявил:

– - Я не знаю, что ваши фантасты пишут, я им все равно не верю, но вот вам доказанный факт: братья по разуму существуют. Значит, жди войны.

– - Какие братья? -- спросил Леонид. -- Собаки, кошки?

– - Левичек! Это же братья меньшие! -- Анжелочка смотрела с укоризной: что ты над дедом прикалываешься? А Леонид и не думал прикалываться. Спутал.

– - Инопланетяне! -- пояснил Остапович. -- Вчера над городом показались. Ненадолго, правда. В тарелке. Это технический термин. Летательный объект в форме тарелки. К днищу полозья присобачены. Летом -- шасси, зимой -- полозья. Раньше они среднерусскую равнину изучали и северную Америку, а теперь на юг переместились. К нам. Я думаю, войска уже на позициях.

– - Они всегда на позициях, -- заметил Бухич. -- Наши войска всегда у нас под боком. В печенках. Ракеты заряжены, поставлены на предохранитель…

– - Ну и осел же вы! -- хмуро сказал сантехник. -- Штабник!

– - Я ночью шум слышала, -- вспомнила Анжелочка.

– - Сосед с соседочки упал?

– - Какие-то тяжелые машины, -- Анжелочка старательно отводила взгляд от грубого пошляка Остаповича. -- Танки, наверное. Далеко, на кольцевой. Гудело. Тихо, но жутко. И как будто пол покачивается. Вздрагивает…

Остапович не преминул бы очередную пакость отстегнуть, но тут стряслось диво: Бух оторвался от бумаг. Встал -- а работа не закончена! прошелся -- а стол не прибран! И произнес в молчании удивленном:

– - Вы сказали, осел? Штабник-с?.. Все может быть… Только не танки это. Мне уже звонили и мне уже шепнули…

– - Ваши шепнули! -- со значением ввернул Остапович.

– - А ваши разве признаются? -- ядовито спросил Бух. -- Нет! Но если и вы, и даже Анжела Евгеньевна затрагиваете эту сложную тему, то и я рискну высказаться. Видите ли, многие мои знакомые вхожи в научные круги…

– - Проще говори, профессор!

– - Не перебивайте! Я делаю объявление. Прошу не разглашать. Этой ночью отмечено вторжение в воздушное пространство нашего города целого ряда неопознанных объектов. Был объявлен розыск. С применением спецсредств. И что же? Искали-мычали, котов пугали! Так и не нашли ничего. Разве они могут что-нибудь найти? Всю страну из-под носа разворовали!

– - Кто? Менты, что ли? -- вздумал уточнить сантехник.

– - Менты страну разворовали? -- не понял вопроса Леонид.

– - Инопланетяне разворовали! -- подсказала Анжелочка.

– - Боже, что вы за люди, -- бормотал Бух. -- Пороть и мозги вправлять…

– - Закрома родины опустошены христопродавцами! -- врезал ему сантехник.

– - Милиция до утра разъезжала, инопланетян искала, -- сообразил Леонид.

– - Менты -- это милиция! -- блеснула эрудицией Анжелочка.

– - В котором часу гудело? -- спросил ее Бух Бухич.

Время совпало. Узнав о том, Бух разволновался и потащил Анжелу в председательский кабинет. По телефону с научными кругами беседовать. Без свидетелей.

– - Спятил! -- сказал Остапович. -- Гул она слышала… Ну и что?

– - Может быть, тарелки эти над ее домом летали? -- предположил Леонид.

– - Ну да. И на крышу сели, -- съязвил сантехник.

– - На крышу? -- забеспокоился Леонид. -- Зачем -- на крышу?

– - А там их не видно. Спрятались! И окраску нужную приняли. Даже со спутника не разглядишь. Не в первый раз высаживаются на Землю!

– - Я домой пойду, -- сказал Леонид. -- Дела у меня.

– - А я пока останусь. Вытрясу из умника, что ему сородичи нашептали.

На том и порешили.

Выйдя из лифта, Леонид едва не наступил на пса Гаврылова, который с самым блаженным видом вынюхивал нечто, струящееся из закрытых дверей. Гаврылов прикрывал мудрые глазенки, вертелся, поскуливал, -- напрашивался в гости, хитрец. Леониду пришлось изображать собаконенавистника.

– - Хаюшки, папулечка! -- приветствовали его. -- Мамец звонил. Задержится она. У нее отчетность. Проходи, мой руки, я тут наготовила ой-ей-ей всего!

– - Что за речь! -- строго сказал Леонид. -- На каком языке разговариваете вы, дети наши?

– - Ну не на твоем же! -- и дочка показала ему язык.

– - Будешь дразниться -- дневник проверю! И всыплю! -- пригрозил он.

– - Ты точь-в-точь наш физкультурник: грозный взор, ужасный голос. А мы из него веревки вьем!

– - Рановато, -- пробормотал Леонид. Вспомнился вдруг дурацкий анекдот пошляка Остаповича. -- Рано вам из людей веревки делать, девочки.

– - Да? А ты знаешь, в чем назначение женщины?

– - Болтать без умолку? -- предположил Леонид.