Владимир Пучков - Чертовский переполох

– У-тю-тю! – Илья шутливо пощекотал упыря пальцем, и чуть было за это не поплатился. Чудище извернулось как кошка, крепкие зубы -щелкнули в сантиметре от пальца богатыря. Илья отдернул руку и принялся разглядывать палец.

– Ну парень, ты сам нарвался! – сказал Яромир и, размахнувшись, шмякнул упыря об угол дома. Чудище хрюкнуло, разом выпуская из организма нутряной гулкий воздух и ненадолго успокоилось.

– А теперь, – попросил Яромир, – Гриша, дыхни!

Гриша принюхался, прицелился и выдал длинную струю пламени.

– За демократию и права гастрономических меньшинств! – героически пискнул упырь и зачадил, как смоляной факел.

– И фонаря не надо! – сказал Добрыня. – Пошли, чего ждем?

Чтобы не обжечься, Яромир нацепил чадящего монстра на палку и, держа ее перед собой, продолжил путь. Идти сразу стало веселей. Упырь горел, дергался на палке, роняя на землю огненные капли, и выл как шакал. Илье стало смешно. Он едва не выронил Блудослава, глядя, как Яромир гордо шествует по улице, сжимая своеобразный факел. Когда они подошли к воротам детинца, от упыря остался один костистый загривок. Яромир затушил его в ближайшей луже.

– Пришли! – сказал он, отряхиваясь от белесого магического пепла. – Стучать надо или так пойдем?

– Погоди! – Илья ткнул пальцем в сторону толстого мохнатого существа, которое нахально развалилось прямо на дороге. При виде богатырей существо потянулось, разинуло зубастую пасть и сладко, с прискулом, зевнуло, распушив длинные капроновые усища.

– Ты кто, чудило? – спросил Муромец, подмигивая Яромиру. – Тоже оборотень, небось, – добавил он шепотом.

– По-моему, это кот, – сказал Яромир, приседая на корточки. – Оборотни рыжими не бывают. Они все больше черные, облезлые… кис-кис-кис!

– Пошел к чертовой матери! – беззлобно огрызнулся кот.

– Ты чего ругаешься? – удивился богатырь. – Я ведь и расплющить могу!

– Все вы мастера топтать да плющить! – рассердился кот. – А я, между прочим, при исполнении… н-да! Мышей сторожу вот. На службе у Кощея!

– Гриша, дай наглецу по морде, – попросил Попович. – Нам нельзя, мы сами на службе, а ты лицо незаинтересованное, к тому же дракон.

– Дракон?! – Кот вскочил, выгнув спину дугой. Шерсть на его спине встала дыбом. – Караул! Тревога! Наших бьют! – С этими словами он шумно вломился в кусты и исчез за забором.

– Очень глупый кот, – заметил Илья.

– И наглый, – добавил Яромир. – Чего ругается?

– У Кощея вся челядь ругается, – сказал Попович. – Работа нервная, платят мало…

– С каждой пойманной мыши налог в казну! – добавил из темноты хриплый котовий голос.

– Хорош базарить! – Илья ткнул Блудославом в калитку. Стараясь не шуметь, богатыри вошли во двор. Командира стрельцов бережно положили на ступени, но тут же и наступили, едва не расплющив. Блудослав зарыдал, не приходя в сознание.

Дормидонт, Великий князь Лодимерский вертелся перед зеркалом, примеривая шляпу. Кощей, как всегда одетый во все черное, стоял в сторонке и молча наблюдал за государем. Шляпа была широкополая, франкмасонская. В сочетании с горностаевой мантией и малиновыми кумарскими шароварами импортный головной убор смотрелся бедновато.

Минут десять Дормидонт корчил перед зеркалом рожи: надувал и без того круглые щеки, выпучивал глаза, как бы в гневе, выпячивал живот, нетерпеливо постукивал ножкой. И наконец расплылся в широкой улыбке.

– Ну как? – повернулся он к Кощею. – Идет?

Кощей хотел сказать, что шляпа ни к черту не годится, но вместо этого улыбнулся и голосом, исполненным сладчайшей политкорректности, произнес:

– Вы просто великолепны, ваше величество! Вы ослепительны! Но ваши подданные не готовы созерцать такую красоту. Это опасно для их здоровья. Увидев вас в таком, хм, блеске, они решат, что сошли с ума. Вот через годик-другой, когда эти головные уборы войдут в моду, никто не будет поражен видом вашей царственной шляпы.

– Значит, опять таскать корону? – расстроился Дормидонт. – Она ведь железная, от нее мысли мерзнут!

– Не железная, а золотая, – мягко поправил его Кощей. – А что касается мыслей… Вашему величеству совершенно незачем думать! На это есть администрация.

– То есть как? – поразился царь. – Что же мне делать, если уж и думать нельзя? Ох, тяжела ты, шапка Монохама!

– Вы хотели сказать – Мономаха? – поправил его Кощей. – Она действительно тяжела. Пуда два весит. Вы, наверное, слышали, ваш дедушка всего два раза ее надел и чуть шею не свернул. Пришлось заменить ее легкой изящной короной. К тому же сей раритет имеет весьма спорное происхождение. До сих пор ученые спорят, кто такой Мономах. Высший магический Совет считает, что эта шапка попала к вашему деду от некоего могучего чародея. Так что лучше лишний раз о ней не упоминать. Что же касается скуки, то от этой беды есть удивительное лекарство, – Кощей с заговорщицким видом извлек из кармана фляжку.

– Он самый?! – обрадовался Дормидонт. Кощей расплылся в довольной улыбке.

– Двойной перегонки! Я его лично настаивал на бухарском кизюме. – Великий канцлер отвинтил крышку, сделал большой глоток, шумно выдохнул и передал фляжку царю. Дормидонт взял фляжку, принюхался и посмотрел на Кощея.

– Сам гнал?

– Ну зачем же? – Канцлер достал конфетку, развернул фантик и ловким щелчком отправил его в корзину для мусора. – Это Петрович расстарался. Он, хе-хе, подрабатывает, торгует, стервец, зельем! Говорит, на опыты не хватает.

– Все-таки ты скряга, – заметил Дормидонт, делая приличный глоток. – А вдобавок хочешь меня споить. Нет бы посоветовал что-нибудь дельное.

– Есть у меня одна любопытная книжица, – скривился Кощей. – Ее сочинила одна, хм… мадам. Так вот, там описаны похождения мальчишки-колдуна в спецшколе для умственно… э… продвинутых детей. Для чародеев, одним словом. Так вот, этот малолетний паразит чего только не вытворяет! Очень занимательная книжонка. Это вам не Шекспьер, ваше величество. От Шекспьера бурчание в голове и холод в нутре. Хотя пишет здорово, не отнимешь! Но я по другому поводу, ваше величество.

– Что еще за повод? – насторожился Дормидонт, отнимая у Кощея фляжку и делая глоток.

– Встреча глав Большой Пятерки, – не моргнув, ответил Кощей. – Король аглицкий Артур, франкмасонский Лодовик, гишпанский Теодоро и еще парочка крети… королей прибудут в Лодимер на тысячелетие стольного града. Так что вопрос о безопасности стоит, прямо скажу, ребром! Тут и упыри, и разбойники, и всякие злоумыслители закопошатся. А нам нужен – что? Порядок!

– А стрельцы-то на что? – нахмурился государь. – Один Блудослав чего стоит. Как пройдет враскорячку, так всех врагов как ветром сдует! К тому же богатырская дружина.

– Богатырская дружина – это сила, – сказал Кощей. – Но тут есть свои нюансы, тонкости, так сказать. Стольный град – не поле боя. Мне нужно ваше разрешение на проведение одной операции силами секретных спецслужб. Одним ударом мы убьем всех зайцев, ваше величество! Ну и богатыри в стороне не останутся. Слов нет, они, конечно, молодцы. Но грубоваты, грубоваты… Чуть что, так сразу в зубы, слово скажешь, они – два! А иностранцы привыкли к деликатности. Их от грубости тошнит.

– Я что-то не понял, куда ты клонишь, – сказал Дормидонт, у которого от всех этих проблем слегка заныли зубы.

– Их нужно на недельку отправить в КГБ! – коротко сказал канцлер.

Дормидонт выпал в осадок:

– Ку-да?

– В КГБ. Курсы государевых богатырей! Их научат там вежливому обхождению и политесу. Пусть учатся. Ну а мы их, глядишь, по ходу дела сможем использовать в государственных интересах. А главное – никто не напугает иноземных государей диким видом и отсутствием культуры.

– Вот это ты хорошо придумал! – восхитился Дормидонт. – На курсы их! И это… дай-ка еще глотнуть.

Несмотря на поздний час, штаб богатырской дружины работал. Еще из коридора богатыри услышали тяжелый скрип половиц. Это капитан богатырской дружины Святогор мерял горницу шагами, и здоровенные полубревна прогибались, издавая лесной, дремучий скрип. Друзья в нерешительности остановились перед дверным проемом. В ту же минуту скрип прекратился и могучий голос потряс терем до основания.

– Что топчетесь, как слоны? Заходи давай!

– Он что, сквозь стенку видит? – подивился Яромир.

– А ты пыхти громче, – проворчал Илья. – Шумишь, как пароезд, мертвого разбудишь!

– Я не пыхчу, – обиделся Яромир.

– А кто же пыхтит? Я, что ли?

– Это Гриша, – сказал Попович. – Он в коридоре застрял, еле продрался. Гриша?

– Ась? – откликнулся дракончик. – Я тута!

– А ты чего на улице не остался?

– Низзя! Всем богатырям приказз был явисся! Вот я и посол.

– Так ты, выходит, богатырь? – прищурился Добрыня.

– Святорусский! – добавил Гриша и закатил от восторга глаза. – Я люблю драсся, бисся и соревновасся! Один за вссех и вссе за одного!