Ольга Мяхар - Дневник кота мага

Как говаривал Славик Петров, которого мы похоро­нили неделю назад: «Настоящий ученый должен все опробовать сначала на себе!» Умный человек был, но пе­репутал противовоспалительные таблетки с противоза­чаточными пилюлями. Месяц лечил себя от свинки, го­ворил — должно помочь, если скомбинировать это еще с кое-чем. Результаты мир так и не узнал. Славика, понят­ное дело, жаль. Бухали всей лабораторией, даже мне ли­ванули валерьянки в поилку.

Гм... капнул капельку на лапу и разбил пузырек обпол. Осторожно слизываю капельку. Буду описывать все асчучения предельно точно.

15:45

Чешется левое ухо. Нос... чуть потеплел. Очень хочет­ся в туалет.

15:46

Острый приступ голода настиг на полдороге к лотку.Бегу в кладовку, боясь не успеть. Стратегический запас из остатков сосисок все еще пылится в углу под полкой.

15:52

Поел, попил, ухо не чешется, но кольнуло левую лап­ку — не больно, но заметно. У меня, наверное, гангрена.

15:53

Сердце бьется на три удара чаще. Я посчитал. Пере­живаю, что умру, так и не сумев сделать великое откры­тие. Искал противоядие, роясь среди колбочек. Полови­ну разбил.

15:59

Я умираю! Да, это нелегко признать, ну... что ж, я сде­лал все, что мог.

Покалывание усилилось, хвост подергивается в рва­ном ритме, лежу среди осколков колбочек, перемазан­ный химикатами и ядами. Пять минут облизывал гор­лышки пузырьков с надписями «Пративаядие» на эти­кетке. Маг, кстати, необразован, потому-то и лепит кучу ошибок в названиях.

Так. О чем это я? В глазах темнеет... нос ловит странные запахи, похожие на... запах грязных носков. Медленно поднимаю веки и последним усилием воли фокусирую взгляд. Вижу мага, стоящего надо мной с веником, как ангел смерти со своей косой. Веник мед­ленно поднимают и с силой опускают вниз, дабы пре­рвать мое бренное существование. Жалобно мяукаю и закрываю глаза.

Будь что будет. Мои потомки... они все равно будут помнить меня вечно.

16:05

Я жив! Я воскрес! И в настоящий момент на бреющем полете вылетаю из окна башни, вышвырнутый за хвост и сопровождаемый трехэтажным матом.

С ужасом смотрю на быстро приближающуюся зем­лю, умудряясь при этом диктовать строки дневнику. Мама!!!

16:06

Да! Дааааа!!!

Я приземлился на шляпку какой-то карги, снес ее, и мы вместе рухнули в корыто с водой. Я выпрыгнул первым, продолжаю носиться вокруг башни, вопя от счастья. Дама лежит в корыте, глядя вверх и тяжело дыша.

Я буду жить! Я буду жить!!! А магу... я страшно ото­мщу. За такое он у меня на коленях прощение будет вы­маливать, он у меня... Так, это мне что, столько ступе­ней надо преодолеть, чтобы попасть обратно? Фигу. Я теперь свободен и ухожу! Слышишь, маг! Я у-хо-жу! И найду себе достойное место с сосисками, любовью и восхищением в глазах окружающих. А ты... Я пошел, ко­роче. Интересно... дневник еще пишет? Когда-нибудь вернусь, заберу.

23:01

— Мяу. Мяу-у.... Мя? Мя-а-уу!

Сижу под дверью, царапая ее коготками и тихо мяу­кая. Авось впустит. На улице дождь, грязь, и меня чуть телега не переехала. А еще гном съесть пытался и... и во­обще этот мир — довольно страшное и серое место, где живут эгоисты и голодающие (либо не видят тебя в упор, либо хотят съесть). У меня теперь стресс, я замерз, хочет­ся ласки... И крыску бы сейчас. Я бы ее даже есть не стал — просто бы обнял и заплакал.

В лабораторию хочу-у-у...

23:44

Открыл. Стоит на пороге в белом балахоне и съехав­шей набок шапочке с помпоном. На ногах — старые ды­рявые носки со сногсшибательным запахом. Робко мяу­каю и смотрю на него огромными, полными боли и муки глазами бездомного котенка.

Маг вздохнул и сгреб меня под мышку, захлопывая дверь. Молчу, покачиваясь при ходьбе и благодарно урча. Я так и знал, что он без меня не сможет.

Среда

12:05

Мы тут с магом обмозговали кое-что! Короче, будем ставить эксперимент по использованию зелья силы! Маг сказал, что выпившее его существо станет мегасильным и мегатупым. После чего старичок долго ржал над шут­кой, пока я обнюхивал булькающий котелок. Зеленое ка­кое-то. Его хоть пить-то можно? А что это там плавает? Гадость.

— Итак! Возьмем крысу... — Маг скрылся под столом, загромыхав клетками.

Мучительно вспоминаю, что вчера сделал с крысой. Кажется, она меня куда-то послала, неприлично пискнув в спину. Или это я ее послал? Не помню.

— А где крыса? — Из-под стола.

Гм... а потом я, кажется, полез выяснять, кто круче...

— Она мертва!

Он поверит, что это инфаркт? Я выглядел очень гроз­но, когда к ней лез.

— Здесь везде следы когтей. Кот!

Вздыхаю и отворачиваюсь к окну. А что сразу кот? Другую себе найди. Вон их в кладовке сколько... было.

Надо мной, гневно сопя и сжимая в руках безглавую крысу, склонился маг, пытаясь что-то сказать. Тихо мур­лычу и трусь об его руку. На Славике это всегда срабаты­вало.

12:34

— Двадцать минут. Эксперимент пошел не так, как планировалось. Животное дышит, реагирует на свет, звук и постукивание молоточком...

Ме-едленно открываю глаза, приходя в себя. Шо это было?

— Оно очнулось! Так... частота пульса чуть повышена, от еды... не отказывается.

Жую что-то травянисто-кильбасное, пытаясь сесть.

— Пить хочешь?

Смотрю на мага, вспоминая последние мгновения до удара молоточком по башке. Анестезиолог хренов. Уй... как больно.

— Ну-ка, кыса, ну-ка, иди ко мне на ручки. Та-ак.

Меня тошнит. От него луком пахнет.

— А теперь попытайся вырваться, и если все прошло удачно...

Смотрю на полупустой котелок из-под нашего варе­ва силы и понимаю, что зелье силы... опробовали на мне... А я ему почти поверил! Вырываюсь и спрыгиваю на стол. Но поскальзываюсь и шмякаюсь на пол, отбив брюхо.

Позади меня рухнул маг, стукнувшись о шкаф с кол­бами. Оглядываюсь и мрачно смотрю на счастливое лицо человека, заваленного сверху книгами.

— Ты теперь сильный, причем очень, — с робкой улыбкой и фанатичным огнем в глазах. — А я — ге­ний!

После чего меня оставили в покое.

Добравшись по стеночке до спальни, срочно зарылся в свои записи.

Встаю, хмуро смотрю на свои лапы и подхожу к шка­фу, примеряясь.

Сильный, да?

12:39

Остановила разгром лаборатории только наполнен­ная до краев плошка сметаны и — чуть поменьше — сли­вок. Ем, аккуратно лакая, и все еще нервно дергаю хвос­том от обиды. Меня предали! Но я теперь очень сильный и одной левой сломаю любую мебель... Спать только очень хочется. Опять он мне что-то подмешал? Ну и лад­но. Я в последнее время много переживаю, потомки. Так что...

Корзинка! Это мне? С поду-у-шечкой... Ладно, маг, я тебя прощаю. А чего это она под кроватью? Ну, с другой стороны, не наступят.

Все. Спокойной ночи, миня нет. Оде-я-ялко...

Понедельник

19:41

Я больше не черный. Сижу перед зеркалом и смотрю на белый мягкий шарик с блестящим черным носом и кон­чиками лап. Мне мучительно больно и страшно. Я... я бо­льше не чувствую себя мужчиной. Скорее, извращенцем с претензией в порноуклон (так говорил Славка о мужчи­нах-моделях). Мы еще всей лабой с ним соглашались.

Ой, меня теперь, только обнюхав в определенном ме­сте, можно опознать как мужика. Мама, роди меня об­ратно. Я не перенесу этого!

21:03

Маг сказал, что я теперь стал красивше, и менять об­ратно он ничего не будет. Демонстративно разодрал его штаны. На тонкие ленточки. Маг вздохнул и начал объ­яснять, что заклинание — с побочными эффектами, и ес­ли принять противоядие, стану кошкой. На этой мысли меня заклинило, и я еще долго сидел в прострации, пред­ставляя белоснежную киску, бегающую по крышам и от­важно сражающуюся с котами.

Ладно, цвет — это не так уж страшно. Что-нибудь придумаю.

Среда

23:51

Я вышел в ночь. Почти двенадцать. Хочу любви и ласки.

Не очень в рифму, но зато точно. На плечах покачива­ется черный плащ — подарок мага, решившего меня за­добрить, а-то я на колени не лез совсем.

Оглядываюсь, жмусь к вонючим сточным канавам сонного города, выискивая взглядом ту единственную, которая сегодня будет моей.

Четверг

15:07

Мокрый, грязный, запаршивевший стою у порога и скребусь в дверь. Кошки хохотали надо мной до упаду, коты отважно бросались чистить морду, дабы не лез на их территорию.

Начистил всем, понятно, я, но кошек это почему-то волновало мало, и меня упорно не подпускали к телу, удирая по заборам. Одну я гнал до городской стены! Где она трагично сверзилась вниз. Правда... наверну­лась случайно — я ее почти зажал между зубцами, за­ткнув пасть поцелуем, но тут какой-то стражник как за­орет над ухом: «Всем спокойно!!!» — Я сам чуть следом не рухнул.