Терри Пратчетт - Бац!

Все трое продолжали пристально смотреть на него.

— Мистер Ваймс, — сказала миссис Подмиггинс, — мы не могли не заметить, что фы все еще не наняли никого из наших членов в Страшшу…

Почему бы тебе не сказать Стража? — подумал Ваймс. Я знаю, что ты можешь. Пусти эту букву алфавита в свою жизнь. Попроси у мистера Смита лишние буквы, у него их больше, чем нужно. В любом случае, у меня есть новый повод для отказа. Это условия полицейской работы.

— Миссис Подмиггинс, — громко произнес Ваймс, — ни один вампир и не пытался вступить в Стражу. Они просто психически не подходят для полицейского стиля жизни. И я — коммандер Ваймс, с вашего позволения.

Маленькие глазки миссис Подмиггинс заблестели в праведном гневе.

— О, так вы заяфляете, что вампиры… глупы?

— Нет, миссис Подмиггинс, я заявляю, что они умны. И именно в этом заключаются ваши проблемы. С чего бы такие умники захотели ежедневно рисковать своими яй… головой всего за 38 долларов в месяц, плюс довольствие? У вампиров есть блеск, они образованны, у них есть приставка фон перед фамилией. Существуют сотни занятий для вампиров, намного лучших, чем патрулирование улиц. Что вы хотите от меня, чтобы я силой тащил их в Стражу?

— А разве нельзя сразу предложжжить им офицерское звание? — спросил Джон Смит. Его лоб покрылся потом, а с лица не сходила маниакальная улыбка. Ходили слухи, что Обет давался ему нелегко.

— Нет. Все начинают с уличного патрулирования, — ответил Ваймс. Это не совсем соответствовало истине, но вопрос задел его за живое. — А также с ночных дежурств. Это хорошая школа, лучшая, что мы можем предложить. Для начала пусть новобранец проведет неделю дождливых ночей на улицах, когда с земли поднимаются испарения и вода стекает тебе за шиворот, а из темноты доносятся странные звуки… И вот тогда то мы и увидим, настоящий ли он полицейский…

Не успел он произнести эти слова, как ему все стало ясно. Он попался. У них уже есть кандидат!

— Что ше, это хорошая нофость, — сказала мисис Подмиггинс, откидываясь на спинку кресла.

Ваймс захотелось встряхнуть ее и закричать: Дорин, да ты-то не вампир! Да, ты вышла замуж за одного из них, но он стал вампиром уже в те времена, когда стало невозможным даже представить себе, что он мог бы захотеть укусить тебя! Все вампиры, следующие обету и носящие Черную Ленту, стараются вести себя нормально и ненавязчиво! Никаких развевающихся плащей, никакого кровопускания и уж конечно, никаких срываний ночных сорочек с юных девиц! Все знают, что Джон Совсем-Не-Вампир Смит был когда-то графом Варго Сен Грюет фон Вилинус! А теперь он курит трубку, носит отвратительные свитера, коллекционирует странности и собирает модели человеческих органов из спичек, потому что, по его мнению, хобби придают ему человечности. Но ты, Дорин? Ты же родилась на улице Кокбиль! А твоя матушка была прачкой. И никто не смог бы сорвать с тебя ночнушку без помощи подъемного крана! Ты так увлеклась, что даже стараешься выглядеть в большей степени вампиром, чем они сами. А когда ты разговариваешь, твои фальшивые клыки клацают.

— Ваймс?

— Ммм? — Ваймс осознал, что разговор продолжается.

— У мистера Смита есть хорошие новости, — сказал Ветинари.

— Да, это так, — сказал Джон Смит, маниакально улыбаясь. — У нас есть кандидат для вас, коммандер. Вампир, который хочет вступить в Стражжжу!

— К тому ше ночь не будет яфляться проблемой, — торжествующее заявила Дорин, — мы и ест ночь!

— Вы хотите сказать, что я должен… — начал было Ваймс, но Ветинари быстро прервал его.

— О нет, коммандер. Мы полностью уважаем вашу независимость на посту главы Стражи. Несомненно, вы должны принимать только тех, кто по вашему мнению удовлетворяет всем требованиям. Все, что я прошу, это побеседовать с кандидатом, во имя законности.

Да, верно, думал Ваймс. И тогда вести политические дела с Юбервальдом станет проще, если можно будет сказать, что у нас даже в Страже служат вампиры с Черной Лентой. А если я отправлю этого типа восвояси, мне придется объяснять причину. И объяснение — я просто не люблю вампиров, вот и все — не пройдет.

— Конечно, — ответил Ваймс вслух, — пришлите его ко мне.

— На самом деле «он» это «она», — сказал Ветинари и кинул взгляд на свои бумаги, — Салация Делоресиста Аманция Тригестара Зельдана Малифи… — Он остановился, перевернул несколько страниц и продолжил: — я думаю, что мы можем перескочить через часть имен, но последним идет фон Хампединг. Ей пятьдесят один, однако, — добавил он быстро, прежде чем Ваймс успел ухватиться за это открытие, — для вампира это не возраст. И она предпочитает, чтобы ее называли Салли.

Раздевалка казалось слишком маленькой, несмотря на ее размеры. Сержант Ангуа старалась не дышать. Просторный зал, вот что ей сейчас нужно, а еще лучше открытый воздух. Ей необходимо было пространство, чтобы дышать, вернее, чтобы не дышать этим вампиром.

Черт бы побрал эту Шельму! Ангуа было неудобно отказаться, и все, что она могла теперь делать — это фальшиво улыбаться, терпеть и бороться с непреодолимым желанием вцепиться в горло девушки зубами.

Она наверняка осознает, что делает, думала Ангуа. Вампиры прекрасно знают, что излучают эту естественную непринужденность, они так уверены в себе в любой компании, они везде как дома, а все остальные чувствуют себя в их присутствии неловкими и второсортными. Боже ж ты мой, зовите меня Салли, как же!

— К сожалению, — громко сказала Ангуа, борясь с встающими дыбом на затылке волосами, — здесь несколько тесновато, — она закашлялась. — Ну, вот и все. Не волнуйся, здесь всегда так пахнет. Да, можешь не закрывать шкафчик на замок, все ключи одинаковые, а если постучать по дверке в нужном месте, то она сама откроется. Не стоит хранить в шкафчике ценности, здесь слишком много полицейских. И не особо расстраивайся, если кто-нибудь положит туда святую воду или осиновый кол.

— А это может произойти? — спросила Салли.

— Не может, — ответила Ангуа, — а точно произойдет. Я, например, привыкла находить ошейники и собачьи бисквиты в своем шкафчике.

— И ты подавала жалобы?

— Что? Нет! Мы никогда не жалуемся, — резко сказала Ангуа, мечтая только о том, чтобы остановить вдох прямо сейчас. Она была уверена, что ее волосы уже все перепутались.

— Но я думала, что Стража…

— Послушай, это не имеет никакого отношения к тому, кто ты… то есть, кто мы, — ответила Ангуа, — если ты дварф, то в твоем шкафчике может оказаться пара ботинок на высоких платформах или складная лесенка, или что-нибудь еще, хотя в последнее время такие вещи случаются значительно реже. Каждый через это проходит. Это полицейские штучки. А затем они будут следить, что ты станешь делать, ясно? Никому нет никакого дела до того, кто ты — тролль, дварф или гном, или зомби, или вампир, — почти никакого, добавила она про себя, — но нельзя позволять им решить, что ты нытик или ябеда. А печенье, по правде говоря, было действительно вкусным… Да, ты уже встречала Игоря?

— Встречала, и не раз, — ответила Салли.

Ангуа выдавила из себя улыбку. В Юбервальде Игори встречались на каждом шагу. А уж, если ты был вампиром… — А как насчет нашего Игоря?

— Не думаю, что встречала.

Вот как. Отлично. Обычно Ангуа избегала лабораторию Игоря, потому что лабораторные запахи были либо болезненно химическими, либо слишком вызывающе органическими, но сейчас она вздохнула с облегчением. Ангуа направилась к двери в лабораторию с несколько невежливой поспешностью и постучала.

Дверь, скрипя, открылась. Какую бы дверь ни открывал Игорь, она всегда скрипела. Это был их профессиональный прием.

— Привет, Игорь, — весело поздоровалась Салли, — давай шесть!

Ангуа оставила их за дружеской беседой. Игори всегда были естественно услужливыми, а вампиры естественно властвующими. Поэтому, они идеально подходили друг к другу. А она наконец-то сможет уйти и подышать свежим воздухом.

Дверь открылась.

— Мистер Пессимальный, сэр, — сказала Шельма, пропуская в кабинет Ваймса мужчину чуть выше себя ростом, — и вот ваш экземпляр Таймс.

Мистер Пессимальный выглядел чистюлей. В сущности, он был больше, чем просто чистюля. Казалось, что он весь состоит из отглаженных складочек. Костюм у него был дешевым, но очень чистым, а его маленькие ботиночки блестели. Волосы у него блестели тоже и даже сильнее, чем ботинки. Они были разделены посередине пробором и были так прилизаны, что казались нарисованными на голове.

Ветинари сказал, что все городские службы необходимо регулярно проверять. И нет никаких причин, по которым Стража должна быть исключением. В конце концов, именно она съедает большую часть городских денег.

Ваймс возразил, что о съеденных деньгах говорят тогда, когда они уходят в канализацию. «Тем не менее», ответил Ветинари, и ничего больше. Невозможно спорить с «тем не менее». Итогом этого разговора стал мистер Пессимальный, идущий навстречу Ваймсу.