Терри Пратчетт - Эрик, а также Ночная Стража, ведьмы и Коэн-Варвар

— Попробуй какую–нибудь другую шутку, у этой уже выросла борода. Заклинатель прислонил меч к кафедре, на которой лежала толстенная, ощетинившаяся закладками открытая книга, и исполнил короткую безумную джигу, громко выкрикивая:

— Получилось! Хе–хе! Получилось!

Поймав на себе полный ужаса взгляд Ринсвинда, он взял себя в руки и, смущенно кашлянув, подошел к кафедре.

— Слушай, я правда не… — начал волшебник.

— Где–то тут у меня был список… — задумчиво проговорил заклинатель. — Ну–ка, посмотрим. Ах да. Я приказываю тебе — в смысле, аз повелевай — э–э, исполнить три моих желания. Да. Я хочу властвовать над всеми царствами земными, хочу встретить самую красивую женщину из всех, какие когда–либо жили в этом мире, и желаю жить вечно.

Он одарил Ринсвинда подбадривающим взглядом.

— Всего–то? — переспросил волшебник.

— Да.

— О, нет проблем, — саркастически промолвил Ринсвинд. — И потом весь остаток дня я буду свободен?

— А еще я хочу сундук с золотом. Но это так, в придачу.

— Вижу, ты как следует все обдумал.

— Да. Изыди!

— Хорошо, хорошо. Вот только… — Ринсвинд торопливо соображал: «Он безумен, но у этого безумца в руках меч, и единственный шанс уболтать его — это начать разговаривать с ним на его же языке». — Вот только, понимаешь, я демон не очень высокого ранга, и, боюсь, такие поручения мне не по плечу, извини. Ты можешь сколько хочешь исходить меня, но это просто выше моих возможностей.

Человечек глянул на него поверх очков и брюзгливо проговорил:

— Понятно… И каковы же тогда твои возможности?

— Ну, э–э… — ответил Ринсвинд. — Полагаю, я мог бы сбегать в лавку и принести тебе пакет мятных леденцов или что–нибудь в этом роде.

Наступило долгое молчание.

— Ты правда не можешь исполнить мои желания?

— Извини. Послушай, вот что я тебе скажу. Ты меня отпусти, а я обязательно дам знать кому надо. Ну, когда вернусь в… — Ринсвинд заколебался. Где, черт возьми, живут демоны? — В Город Демонов, — с надеждой предположил он.

— Ты имеешь в виду Пандемониум? — подозрительно переспросил похититель.

— Да. Точно. Именно его. Так вот, я всем строго–настрого накажу, чтобы в следующий раз, когда они окажутся в реальном мире, непременно заглянули к… кстати, как тебя зовут?

— Турели. Эрик Турели.

— Отлично.

— Демонолог. Навозный переулок, Псевдополис. Рядом с красильней, — с оптимизмом подсказал Турели.

— Замечательно. В общем, не беспокойся. А теперь ты, может, выпустишь меня?.. Лицо Турели вытянулось.

— Ты уверен, что действительно не можешь исполнить мои желания? — спросил он. Ринсвинд заметил, что в голосе демонолога появились умоляющие нотки. — Я бы согласился даже на маленький сундук с золотом. И хочу сказать, это не обязательно должна быть самая красивая женщина в мире. Вторая по красоте сойдет. Или третья. В общем, можешь выбрать любую из верхней сот… тысячи. Ну, типа, то, что есть в наличии.

К концу этой краткой речи голос Турели уже звенел от страстного желания.

Ринсвинду очень хотелось сказать ему: «Послушай, что тебе действительно нужно, так это бросить возиться со всякими химикалиями в темных комнатах, побриться, подстричься, принять ванну (лучше дважды), обновить гардероб и выйти вечерком погулять, и тогда… — Но придется быть честным, поскольку даже вымытый, побритый и залитый лосьоном Турели вряд ли мог рассчитывать на какие–либо призы… — И тогда ты сможешь получить пощечину от любой женщины на выбор.

Да, разумеется, это не так уж и много, но какой никакой, а физический контакт».

— Увы, — пожал плечами Ринсвинд. Турели вздохнул.

— Там чайник греется. Чайку не хочешь? Ринсвинд шагнул вперед, но вокруг него тут же затрещали искры.

— Э–э… — неуверенно проговорил Турели, глядя на посасывающего пальцы волшебника, — знаешь что, наложу–ка я на тебя удерживающее заклятие.

— Уверяю, в этом нет никакой нужды…

— Нет–нет, так будет лучше. Зато ты сможешь свободно передвигаться. К тому же я все равно приготовил его заранее — на тот случай, если ты сможешь пойти и привести, ну, знаешь, ее.

— Давай свое заклинание, — отозвался Ринсвинд.

«Ноги. Дверь. Лестница, — думал он, пока демонолог бормотал себе под нос какие–то слова из книги. — Какое замечательное сочетание…»

Ринсвинду вдруг показалось, что в этом человечке есть что–то не совсем обычное, но он никак не мог понять, что именно. Турели выглядел в точности как те демонологи, которых Ринсвинд знавал в Анк–Морпорке, — все они были сгорбленными, с кучей пятен от реактивов и со зрачками, сузившимися от всяких химических испарений до размеров булавочной головки. Турели вполне вписывался в общую картину. Но было в нем что–то не то…

— Если быть совсем честным, — признался Турели, усердно стирая часть круга, — ты мой первый демон. Раньше у меня ничего не получалось. Как тебя зовут?

— Ринсвинд.

Турели обдумал его ответ.

— Что–то не припоминаю, — заявил он, — В «Демонологии» есть один Рийнисвин. И один Винсвин. Но у них больше крыльев, чем у тебя. Так, теперь можешь выходить. Кстати, должен заметить твою первоклассную материализацию. Посмотреть на тебя, так и не подумаешь, что ты злой дух. Большинство демонов, когда хотят походить на людей, материализуются в облике дворян, королей и принцев. Но твое подражание побитому молью волшебнику очень удачно. Ты чуть было не обвел меня вокруг пальца. Жаль, ты не можешь сделать того, о чем я прошу.

— Никак не возьму в толк, и почему тебе так хочется жить вечно, — заметил Ринсвинд, обещая себе, что за «побитого молью» Турели еще поплатится. — Вот снова стать молодым — это да, это я понимаю.

— Ха. Быть молодым не так уж и весело, — отозвался Турели. И быстро прихлопнул рот рукой.

Ринсвинд наклонился вперед. Ага… Вот что в нем не так!

— Эта борода фальшивая! — воскликнул он. — Тебе сколько лет?

— Восемьдесят семь! — пискнул Турели.

— А что это за крючочки у тебя над ушами?!

— Семьдесят восемь, честно! Изыди!

— Ты маленький мальчик! Эрик высокомерно выпрямился.

— А вот и нет! — рявкнул он. — Мне почти четырнадцать!

— Ага–а!

Эрик замахнулся на Ринсвинда мечом и прокричал:

— И вообще, какая разница, сколько мне лет! Демонологом можно быть в любом возрасте, ты все равно мой демон, и тебе придется исполнять то, что я велю!

— Эрик! — послышался голос откуда–то снизу.

Лицо Эрика побледнело.

— Да, мама? — крикнул он, не сводя глаз с Ринсвинда, а губы его беззвучно произнесли:

«Пожалуйста, ничего не говори, ладно?»

— Что это за шум? Что ты там делаешь?

— Ничего, мама!

— Спускайся и мой руки, дорогой, завтрак готов!

— Да, мама, — Эрик застенчиво посмотрел на Ринсвинда и пояснил: — Это моя мама.

— У нее хорошие легкие, — признал волшебник.

— Ну так я… пойду? — спросил Эрик. — Тебе, разумеется, придется остаться здесь.

Тут до него дошло, что он несколько выбился из роли. Мальчик снова взмахнул мечом и возвестил:

— Изыди! Приказываю тебе не покидать эту комнату!

— Хорошо. Конечно, — отозвался Ринсвинд, разглядывая окна.

— Обещаешь? А иначе я отошлю тебя обратно в Бездну.

— О, этого я совсем не хочу, — мигом отреагировал Ринсвинд. — Беги завтракай. И обо мне не беспокойся.

— Я оставлю тут свой меч, И прочие принадлежности… — предупредил Эрик, снимая с себя большую часть своего облачения и являясь миру в образе худощавого темноволосого мальчишки, чье лицо должно было стать гораздо приятнее, когда с него сойдут прыщи. — Если ты посмеешь прикоснуться к ним, с тобой произойдут разные ужасные вещи.

— Даже не подумаю, — заверил его Ринсвинд.

Оставшись один, он подошел к кафедре и посмотрел на книгу. Заголовок, набранный внушительно мерцающими алыми буквами, гласил: «Маллификарум Сумпта Дьяболиките Оккуларис Сингуларум» — «Книга Абсолютной Власти».[5]

Ринсвинд знал о ней. В университетской библиотеке хранился один ее экземпляр, хотя волшебники никогда им не пользовались.

На первый взгляд подобное невнимание к столь могущественному труду могло показаться странным, ведь если и есть на свете то, ради чего волшебник готов продать родную бабушку, так это власть. Однако все вполне объяснимо. Любой волшебник, достаточно смышленый, чтобы выжить в течение хотя бы пяти минут, понимает: если в демонологии и есть какая–то власть, то принадлежит она демонам. И пытаться использовать демонологию в собственных целях — это все равно что пробовать пристукнуть мышь гремучей змеей.

Демонологов даже волшебники считали по меньшей мере странными. Обычный демонолог — это неприметный, бледный человечек с вялыми, влажными лапками, занимающийся в темных помещениях всякими сложными для понимания вещами. Ни один уважающий себя волшебник не станет связываться с демоническими областями, обитатели которых слыли самым большим собранием пустозвонов, какое только можно найти за пределами колокольни.