Андрей Белянин - Казачьи сказки (Сборник)

— О, нежная и прекрасная Шарка, отрави мать-настоятельницу!

Шарка вскрикнула, и видение исчезло.

Весь день она думала об этом странном юноше, а после вечерней молитвы попыталась заснуть, но не могла, ибо его глаза преследовали её. Встревоженная, в одной сорочке, села она на кровати и достала зеркальце. Прежде вид собственной молодости и красоты утешал и обнадёживал её, но этой ночью из зеркальной глади на неё глянули пылающие очи того юноши! Испугалась Шарка, словно почувствовала, что в келье её ещё кто-то есть. Схватив распятие, она села на кровати и спросила дрожащим голосом:

— Кто здесь?

Но никто ей не ответил, только протяжно скрипнула рама в окне. Когда Шарке наконец-то удалось заснуть, то приснился ей дивный сон. Как будто находится она в чудесном саду. И стоит посреди этого сада прекрасный мужчина, и лицо у него, как у юноши, которого она видела днём, только возмужавшего.

— О, нежная и прекрасная сестра Шарка, приблизься ко мне!

И она подошла к нему. И позволила целовать и ласкать себя, думая, что это сон. Но мужчина вдруг остановился.

— Отрави этим мать-настоятельницу, — сказал он, протягивая ей маленький флакон.

Тут Шарка испуганно воскликнула:

— Уходи, нечистый, никогда я не сделаю этого!

— Ты уже подошла ко мне, ты целовала меня, ты — моя-я-я!.. — страстно и страшно закричал мужчина.

В тот же миг Шарка проснулась, ещё разгорячённая, и увидела, что мужчина этот на самом деле уже стоит в её комнате! Не выдержала она его пылкого взгляда и близости его и возлегла с ним. Глубокой ночью он покинул её, обещав возвратиться, и Шарка не могла возразить ему.

Наутро проснулась она и, вспомнив свое «ночное бдение», испытала глубокий стыд. Хотела на утренней службе в церкви отмолить свой грех, но не могла. Отвлекали её от чистой молитвы Иисусу воспоминания о горячих ласках любовника.

В этот день во время обеда под высокими стрельчатыми сводами трапезной вдруг послышалея гулкий шум. Многие монахини подняли головы, чтобы посмотреть, что там, но только Шарка вдруг увидела лицо своего ночного посетителя. Оно недобро усмехалось из лица барельефа святого Дворжака. В тот же миг с грохотом рухнула одна из колонн, поддерживающих свод, и сломала надвое длинный деревянный стол, за которым трапезничали сестры. Все едва успели отскочить, чудом никого не задело. Тем не менее монахини с криками и визгом побежали из трапезной. Хотя знали — в стенах святой обители дьявол не мог причинить им настоящего вреда. Он и колонну-то посмел свалить потому только, что в тот день мать-настоятельница приболела и осталась в своей келье на весь день. Но Шарка поняла его силу…

Ночью посетитель опять возник в её комнате. Теперь это был зрелый муж.

— В таком облике отныне я буду являться тебе каждую ночь, — сказал он, приближаясь к Шарке.

— Зачем ты сломал стол в трапезной? — спросила Шарка.

— Чтобы показать тебе, кто я! Настоятельница ваша давно докучает мне своей святостью. Я уж с ней разберусь…

— Но как ты смеешь появляться здесь?

— Ты сама дала мне проход в этот монастырь — сначала манила зеркальцем, а теперь и постелью…

Сестра Шарка пришла в ужас от того, что сотворила её греховная слабость к любострастию.

— Не бойся, если ты послушаешься меня, я одарю тебя своей милостью, а нет — разрушу ваш монастырь. Отрави мать-настоятельницу!

От последнего Шарка твердо отказалась, а вот от ласк опытного мужа — не смогла…

На следующий день она прогуливалась по галерее. Поцелуи нечистого до сих пор жгли её тело. Спустившись в сад, она услышала голос своего возлюбленного:

— Как понесешь питьё матери-настоятельнице, подсыпь туда яду.

В тот же миг кармашек её монашеского платья отяжелил маленький синий флакон. Нечистый сумел подложить его так осторожно, что Шарка даже не успела испугаться. За синим стеклом плескался сильнейший яд…

Через некоторое время к ней подошла сестра Ивона и сказала, чтобы она покормила мать-настоятельницу. Взяв поднос с едой на кухне, Шарка незаметно подлила туда содержимое флакончика и понесла аббатисе. Но когда она была уже у дверей матери Бланки, так звали настоятельницу монастыря Святой Агнессы, вдруг откуда-то выскочила мышь. Шарка взвизгнула, подпрыгнула и опрокинула поднос…

Ночью в келье соблазненной им монахини дьявол в гневе мерил комнату шагами.

— Это не случайная мышь была, а сам Ян Непомуцкий строит мне козни! Ну да мы с ним ещё померимся силами…

А Ян Непомуцкий, как известно, это великий святой, покровитель чехов, как и святой Вацлав Пржмысл. Не терпит он происков Сатаны и верх над ним берёт постоянно… Да так, что нечистый только плюётся от горя, а у людей животы со смеху сводит!

На следующий день Шарка опять понесла матери-настоятельнице еду, подлив туда яда из нового флакона, который дал ей накануне нечистый. И опять у самых дверей поднос выскользнул у неё из рук, потому что под ноги ей бросился огромный серый котяра. И дьявол опять не смог добиться того, что хотел…

— Это была не простая кошка, а Ян Непомуцкий хочет помешать моему делу!

В эту ночь он уже не был так ласков с Шаркой. Но девушка привязалась к нему, к тому же она знала, что за такие грехи — не видать ей прощения. Она уже не могла молиться, равнодушно простаивая службы и бессмысленно произнося слова требника.

— Если сегодня не убьешь её, завтра же я заберу тебя в ад! — строго сказал ей на прощание дьявол-любовник, оставляя яд в третий раз.

Не спав всю ночь, она решила выброситься из окна, мысля, что хоть и потеряла душу, но зато не причинит никому зла и не погубит мать-настоятельницу. После обедни вышла она на стену монастыря, посмотрела вниз, и слёзы показались у неё на глазах. Вдруг слышит, вроде кто-то чешскую песенку насвистывает… Обернулась она и увидела самого Яна Непомуцкого с нимбом из звёзд над головой, в коричневой рясе, и такое нежное сияние вокруг…

Мягко улыбаясь, молвил святой заступник, отчего светло и легко вдруг стало на сердце у провинившейся монахини:

— Не спеши, дочь моя, расстаться с жизнью. А лучше сделай то, что я тебе скажу. Сегодня вечером срежь в саду пять роз, соответствующих количеству звёзд над моей головой, да положи под простыню в форме святого креста и жди дьявола. Когда он явится, уложи его на кровать и прижми сверху своим телом. Увидишь, что будет…

— Он не заберет мою душу? — с надеждой спросила девушка.

— Нет, ты будешь спасена, — обещал Ян Непомуцкий.

Она сделала всё по его велению и в положенное время уже ждала своего любовника в тонкой ночной рубашке. Ровно в двенадцать ночи он как всегда поскрёбся коготком в дверь и тут же вошёл сквозь неё. Дьявол был глубоко не в духе:

— Этот Непомуцкий совсем обнаглел! Кажется, ему доставляет удовольствие издеваться надо мной! Всё время мне препятствует, что бы я ни задумал в Чехии! — возмущался он. — Опять явился тебе и помешал отравить настоятельницу?! Наверное, теперь в образе собаки. Мм… а ты неплохо выглядишь.

Тогда Шарка, не отвечая, обняла и ласкала его. А потом сделала то, что велел святой Непомуцкий — повалила его на кровать. Но едва она прижала его к постели, как дьявол взвыл дурным голосом и, сбросив её с себя, вскочил и начал метаться по комнате, всё опрокидывая и круша. На волосатой спине его явственно обозначился кровоточащий святой крест! Погрозил он девушке пальцем, плюнул на пол да и исчез, так что Шарка его больше не видела…

Так раскаявшаяся монахиня одолела свои слабости и самого нечистого. Однако, когда пришёл её смертный час, в рай Шарку всё же не взяли. Но не попала она и в ад! Доныне душа её ищет успокоения, предупреждает об опасности. Люди видят, как бродит она по коридорам и галереям монастыря и шепчет всем, кого встретит:

— Не смей и думать отравить мать-настоятельницу!