Александра Руда - Обручальный кинжал

— Не нужно считать остальных ниже себя только потому, что им не посчастливилось родиться в роду Сиятельных.

— Чистомир тебя сильно развратил своими убеждениями, — с отвращением сказал капитан. — И забил голову всякой чепухой. Он не такой, как все, он — выродок, не понимающий степени ответственности, лежащей на каждом благородном, и живущий по каким-то своим законам. Я удивлен, что его семья еще не изгнала этот позор из своего Дома!

Чистомир Дуб был моим другом детства, однажды спасшим мне жизнь. Недавно мы спасли его от слуг ульдона, желающих убить аристократа за совращение дочки мага-перерожденца. Чистомир клялся, что это было продиктовано интересами короны, но Ярослав ненавидел Дуба с тех пор, как он несколько лет назад соблазнил возлюбленную Волка, Негосаву Пес.

— Чистомир — один из лучших людей, которых я встречала в жизни, — тихо, но внятно сказала я, поднимая голову и глядя прямо в серебристо-серые глаза Волка. — И не вам судить его.

— Очень жаль, что Дуб, сделав своей подстилкой, не указал вовремя тебе место, — жестко сказал капитан, его глаза потемнели. — Эту ошибку придется исправить мне.

— Попробуй. — Я поднялась на ноги, заставив, таким образом, Ярослава смотреть на меня снизу вверх, и уперла руки в бока, сдерживаясь, чтобы не кинуться на хама. Так меня еще никогда не оскорбляли. — Ты не имеешь никакого права меня унижать. Ты, наверное, забыл, в каком мы положении и где находимся? Будь я у тебя в замке, я бы и глаза не смела поднять на ваше Сиятельство. А сейчас ты сидишь живой только благодаря моей крови и целительскому искусству Даезаэля, так что гонор свой можно и поубавить.

Капитан вскочил и сразу стал выше, что немудрено — от отца я унаследовала малорослость, а наши приключения сделали меня из худой просто-таки тощей. Глаза Ярослава сузились, нижняя челюсть выдвинулась вперед; он поудобнее перехватил ложку. Меня так трясло от бешенства, что рука сама потянулась и достала мой верный кинжал из ножен.

— Только попробуй, девчонка, — процедил Волк.

Я подхватила подол юбки левой рукой, чтобы удобнее было двигаться, Ярослав пошире расставил ноги, показывая, что он не собирается уклоняться от моего удара и ответит со всей жесткостью.

— Эй, стоп! Стоп! — закричал тролль откуда-то.

Мы повернули головы и увидели Драниша, бегущего к нам. На ходу он сбросил с плеч вязанку каких-то длинных жердин, которые со стуком рассыпались по дороге. Пыхтевший за спиной тролля гном, который волочил по земле что-то тяжелое на старой рогоже, всплеснул руками и бросился собирать палки.

— Стоп! Ребята, придите в себя! — Драниш встал между нами, широко разведя руки. — Котя, опусти кинжал, опусти. Ярик, сядь! Сядь, я сказал. Так, хорошо, теперь медленно выдыхаем. Ярик, кашу неплохо было бы помешать.

Волк неохотно занялся котелком, бросая на меня косые взгляды.

— Стоит мне отвернуться, как вы тут же цепляетесь друг к другу! — укоризненно сказал тролль, поглаживая меня по спине.

— Дрыхли[1] бы тебя взяли, троллья морда! — пробурчал снизу эльф. — Еще немного — и они бы подрались! Вечно ты влезаешь не вовремя!

— А ты спи там, а то сейчас сам свою рубашку пойдешь стирать! — рявкнула я на любителя поглазеть на чужие скандалы, радуясь, что есть возможность сбросить накопившееся раздражение.

Эльф не снизошел до ответа, но на всякий случай отодвинулся.

— Что вы не поделили? — спросил Драниш.

— Он назвал меня подстилкой Чистомира, — сказала я, и обида вновь всколыхнулась, готовая захлестнуть с головой.

— Ярик, извинись, — попросил тролль.

— Нет, — отрезал Волк. — С какой стати? Подумай, Драниш, с кем ты сидишь сейчас рядом и на ком ты собираешься жениться. Жениться!

— Мой выбор тебя никоим образом не касается, — спокойно ответил тролль. — А девушку ты оскорбил совершенно зря.

Капитан долго молчал, стиснув зубы и размешивая кашу так, будто она повинна во всех его бедах. Я досушила волосы и встала, собираясь уходить.

— Извини, — буркнул Ярослав.

— Пусть это останется на вашей совести, — ответила я.

Конечно, гордо уйти с сумкой, полной грязного белья, не получилось, но я надеялась, что хотя бы моя спина выражала всю степень презрения к Волку.

Драниш меня догнал, когда я уже раскладывала белье на мостках. Рядом лениво бултыхала в воде свою половину грязной одежды Тиса.

— Персик так ругался, что я колья бросил. — Тролль, как ни в чем не бывало, улыбался. — Он собирается как-то фургон ремонтировать, ему каждая крепкая дощечка важна, а я так легкомысленно с ними обошелся! Странно, но в этой деревне все уже сгнило с невероятной скоростью.

— А что случилось? — поинтересовалась воительница.

— Как обычно, Мила и Ярик опять поругались, — ответил тролль, стягивая с себя сорочку.

— Я никогда не была подстилкой Чистомира, — тихо сказала я.

Тролль присел рядом на корточки и поднял большими теплыми пальцами мое лицо за подбородок вверх, заставляя посмотреть на себя. Его карие глаза были очень серьезны.

— Я знаю, — сказал он и легко коснулся губами моего лба.

Потом быстро сбросил с себя оставшуюся одежду и почти без брызг нырнул в речку с мостков.

— Девочки, не смотрите сюда, — попросил за нашими спинами гном, судя по доносившимся звукам, раздеваясь в кустах.

— Больно надо, — фыркнула Тиса. — Что я там не видела? Точнее, на что там смотреть?

— Вот и не смотри… Ай! Какая вода холодная!

— А Персик-то наш зубы начал отращивать, — задумчиво сказала девушка. — Так, глядишь, к осени сделаем из него мужчину. Хотя… как из него мужчину делать, когда он даже трусов не снял!

— Откуда ты знаешь?

— Подглядывала, — беззаботно рассмеялась воительница. — Он даже когда моется, никогда не раздевается догола. Смешной. Хотя и стирать в таком случае меньше.

Какое-то время мы молча гоняли белье по воде. Конечно, пятна крови и грязь такой стиркой окончательно удалить было нельзя, но нам главное, чтобы одежда не пахла и не привлекала запахом крови всех окрестных зверей или еще кого похуже.

— Тиса, — спросила я, присматриваясь к течению, — гляди, что это?

Посредине реки плыло что-то большое и темное, похожее на замшелое бревно, но двигалось оно против течения.

— Драниш! — завопила Тиса изо всех сил. — На берег!

Она схватила костыль и, забыв о сломанной ноге, размахнулась им, рванувшись к краю мостков. Упала и от бессильной ярости ударила кулаком по доскам, что-то прорычав.

Тем временем Персиваль с невнятным криком кинулся на здоровенную рыбину, Драниш едва успел его перехватить и швырнуть на берег, но времени, чтобы увернуться самому, ему уже не хватило. Тролль скрылся под водой, моментально окрасившейся в розовый цвет.

— Глуши ее! — заорала Тиса, ударив меня по ногам костылем.

Это помогло мне выйти из оцепенения и отреагировать единственным боевым заклятием, которое пришло в голову. Я размахнулась и метнула в чудище огромный огненный шар. Вода вскипела, и в воздух поднялся пар, из-за которого какое-то время ничего не было видно.

— Драниш! — отчаянно закричала я. Почему-то сердце так сжалось, что от боли выступили слезы на глазах. — Драниш!

— Живой я, — сказал тролль, появляясь около берега. — Только ошпаренный чуток. Молодец, котя, ты у меня боевая!

— При чем здесь это, — пролепетала я, глядя на ярко-красный цвет его кожи, по которой текли темно-красные струйки крови. — Ты ведь ранен!

— Ага, — согласился он, — зато посмотрите, какой у меня улов!

Оставляя на песке кровавые пятна, Драниш выволок на берег огромную тушу рыбины и в изнеможении упал рядом на живот. Его спина была усеяна волдырями ожогов.

— Зубощук! — сказала Тиса удивленно и ткнула рыбу костылем. — Надо же! Я и не думала, что они тут водятся.

— Как видишь, — заметил Драниш и зашипел — я попыталась магией стянуть рваные раны на его руке, оставленные зубами рыбы.

— На троллей магия плохо действует, — будничным тоном сказал за моей спиной Даезаэль. — Тем более что у него в крови куча волкодлачьего яда, который мне все недосуг вывести. Ты своего жениха совсем угробить собралась? Ну-ну, продолжай.

Я испуганно отдернула руки. Как я могла взяться исцелять и забыть обо всем этом!

— Успокойся, котя, — попросил Драниш. — Не нужно меня хоронить раньше времени.

— Ты его заживо сварила! — Эльф понюхал рыбину и отщипнул кусочек. — Однако вкусно!.. Мила! Я тут страдаю от упадка магических сил, а ты свои раскидываешь направо и налево! Что за свинство! Сама будешь своего обваренного героя зашивать и мазью от ожогов смазывать. Да не красней ты так, самое дорогое ты ему не обварила.

— Это только потому, что он успел вовремя нырнуть, — мрачно сказал капитан.

Я обернулась. Лицо Волка было непроницаемым, но в глазах бушевала серебряная буря. Рядом с Ярославом стоял дрожащий гном, зябко обхвативший себя руками.