Сергей Панарин - У реки Смородины

– Пойдем правее. Доверимся галлюцинациям, – сказал Иван.

«Вот так, наверное, и спрыгивают с катушек, – рассуждал он. – Но чтобы вместе! А были ли случаи синхронного помешательства близнецов? Ничего не могу припомнить… Да нет, слишком реальные видения. К примеру, грязь на форме. Не с Егором же я месился, представляя его восставшим мертвецом… Неужто все реально? Именно! Власти прячут от нас правду! Сибирь кишит неопознанными и малоизученными аномалиями, а нам втирают, что здесь просто тайга. Сто пудов! Это чтобы люди на лес и нефть не зарились».

Сконструировав глупую гипотезу, Иван слегка успокоился и велел себе не гонять до поры тревожных мыслей о происходящем. Лишь бы выйти к деревне. А там – люди, телефон и попутка до большого населенного пункта. Обязательно с вокзалом.

Деревня разочаровала Старшого жестоко и непримиримо. Когда около трех часов дня братья-дембеля выбрели к ней из леса, стало ясно, что телефона и попуток не будет.

Ни проводов, ни автомобилей, ни антенн на крышах.

– Полный голяк и натуральное хозяйство, – констатировал Иван.

Домишек было немного, они стояли на невысоком холме. У подножья раскинулось озеро. От берега к деревне катилась телега, запряженная каурой лошаденкой. В телеге восседал мужичок.

– Не знал, что существуют настолько глухие села, – проговорил Старшой. – Даже, черт его возьми, клуба нет. Скукотища тут должна царить просто сказочная.

Подойдя к околице, братья увидели столб с вырезанным хмурым ликом бородатого богатыря да доску, на которой красовалась надпись: «Большие Хапуги».

– Трогательное название, – оценил старший сержант.

Близнецы, конечно, устали. Тут сложились и последствия возлияний в поезде, и бессонная ночь, и полдня пути натощак. Хотелось пить, есть и спать. Но быстро найти отзывчивого хозяина не получилось.

Они постучались в первый же дом. Тишина.

– Все ушли на фронт, – вяло пошутил Иван, и близнецы побрели к следующей хате.

Это был дом-красавец: крепкий, с резными наличниками, с аккуратным крыльцом и перилами. Чувствовалась рука мастера.

На стук вышел хозяин – коренастый мужчина лет тридцати пяти. Рыжий, хитроглазый, с бабьим голосом.

– Чего вам? – спросил мужчина, поигрывая киянкой.

– Здравствуйте, – почтительно начал Старшой. – Мы заплутали и устали, помогите, пожалуйста…

– О, тут я не помощник, – перебил хозяин. – Я по плотницким делам.

Он повернулся, чтобы уйти в дом.

– А к кому нам обратиться? – борясь с раздражением, спросил Иван.

– Обратитесь к Перуну, он справедлив.

Старшой придержал Егора, который уже собрался рубануть плотника в дыню. «А чего он?» – говорили глаза могучего ефрейтора.

– Надеюсь, в этой деревне есть вменяемые гостеприимные люди, – сказал старший сержант.

– А что, вполне вероятно, – пожал плечами хозяин. – Деревенька у нас небольшая, да люди добрые.

– Не, ну он точно издевается, – процедил Егор.

– По-моему, он по жизни такой, – тихо ответил Иван.

Теперь плотник не торопился покидать пришельцев. Он с любопытством разглядывал дембельскую форму Старшого. Еще бы, Ваня приготовился к увольнению на славу: сделал вставки в шевроны, соорудил подплечники, пустил по штанинам золоченые лампасы, идеально начистил пряжку ремня и классически загнул ее углы. Ефрейтор Емеля предпринял те же самые декорационные действия, но его парадка получилась не столь блестяще, как у старшего брата.

Картину портила засохшая грязища, налипшая во время борьбы с мертвяком, но плотник ее не заметил.

– Вы кто будете? – спросил он.

Иван ответил гордо и честно:

– Мы – воины, только что отдавшие свой долг родине.

– И много задолжали?

Близнецы синхронно почесали макушки. Странный сельчанин им попался, очень странный. Ответил Егор:

– Два лучших года жизни задолжали, вот и отдали.

– Что за родина такая, которая временем берет?

– Такая же, как и у тебя. – Иван начал закипать по-серьезному.

– Значит, на постой бы вас определить… – Плотник наконец-то озаботился проблемами усталых дембелей. – Кого бы присоветовать?..

В проулке появился худенький мужичок с неестественно раздутыми щеками. За них что-то было набито, как у хомяка.

– Тит, поди! Дело есть! – окликнул его плотник.

– Прошти, у меня жабот полон рот! – ответил мужичок и побежал дальше.

«Прямо-таки не человек, а ходячий центр занятости какой-то», – подумал Иван. А Егора посетила мысль: «Ну вот. Еще один олигофрен».

Хозяин подкинул и поймал киянку.

– Может, к старосте? Он и определит. Вон там, видите, самая высокая изба?

Братья поблагодарили плотника, собрались уходить. Тут мимо прошла девушка в коротком сарафане – до колен. Из стройных ножек торчали странные палочки. Они мешали красавице при ходьбе, потому она косолапила, словно утка.

– Чего это она? – спросил Иван, когда бедняжка скрылась за углом избы.

– Да ничего, – досадливо ответил плотник. – Второй месяц к ней клинья подбиваю, а ей хоть бы хны!

Дембеля молча покинули крыльцо странного ухажера.

Возле следующей избы сидели две девушки. Они расположились на скамеечке, спиной к улице. До ушей близнецов долетел обрывок разговора:

– Ты не представляешь, подруженька! Меня Еремей летом на лодочке катал! – похвасталась первая девушка.

– Счастливая, – завистливо протянула вторая.

Первая вздохнула:

– Да не очень. Сказал: любишь кататься – люби и саночки возить!

– Ну и? – нетерпеливо спросила слушательница.

– Что «ну и»? Все лето по берегу с санками, как дура!

– Клиника на выезде, – хмуро прокомментировал Старшой. Младший лишь кивнул.

Когда они почти дошагали до жилища старосты, им навстречу попалась молодая женщина в простом холщовом платье и скромном платке. Светлая такая крестьянка с открытым круглым лицом и голубыми глазами. Егор счел ее красивой, а Иван симпатичной. Женщина сразу отметила чернявого и статного Старшого. Улыбнулась.

– Доброй дороги, славные путники, – сказала она мелодично. – Мимо идете или нарочно к нам?

– Мимо. Вот, ищем, где бы отдохнуть, – невесело ответил Иван.

– А у меня переночевать не хотите?

Дембеля очумели: женщина говорила по делу, без заскоков, и предложила именно то, что требовалось.

– Спасибо, уважаемая, – просиял Старшой, а Егор на радостях проявил необыкновенный такт:

– Мы тебя не стесним?

– Что вы! Я одна живу.

– Такая красивая и одна? – искренне удивился Емельянов-младший.

Щеки женщины залил умеренный румянец. Комплименты и бабе Яге приятны, а уж нормальному человеку…

– Я, добрые люди, травница. Ведаю, как целебные настои сделать да мази замешать.

Иван сначала напрягся, а затем успокоился. Ему припомнилась передача на центральном телевидении. Там целительниц было – хоть женский батальон сколачивай. И каждая норовила тысячелистником СПИД лечить, чакры шомполом чистить, мочой молодость возвращать. Невинное коллективное помешательство. Главное – их услугами не пользоваться.

Но эта дамочка не производила впечатления фанатки уринотерапии. Она действительно знала травы и говорила об этом спокойно, как если бы утверждала, что умеет ходить. В ветхой избе висели многочисленные пучки трав. Они источали непередаваемый умиротворяющий аромат. Хотелось блаженно потянуться и уснуть. Иван встряхнулся:

– А ты чарами сна не владеешь?

– Нет, богатырь, не годна я на такую волшбу. Да и на что мне? Вон, травки заварю, будешь спать как убитый.

– Спасибо, не надо.

Ведунья накормила гостей постной кашей, приготовила приятный напиток наподобие чая. Братья посовещались и решили, что нельзя оставлять гостеприимство не отблагодаренным. Они подновили почти упавший забор, починили домашнюю утварь, залатали щели в двери. Иногда совесть одерживает верх над природной ленью.

– Я вот чего не пойму, – сказал Иван за ужином. – Ну, травница. А одна-то почему?

Женщина вздохнула:

– Да боятся мужики меня. Будто в других деревнях иначе к знахаркам относятся. Боятся, но обращаются. Хворей-то много. Знать, судьба у нас, лекарок, такая. Вот я, хоть и слаба на настоящее высокое колдовство, но чую над вами недобрый пригляд. И не порча, и не сглаз, ан все равно ничего доброго печать сия не сулит.

«Понеслось, – с грустью подумал Старшой. – Сейчас примется амулеты втюхивать и платные сеансы магии устраивать».

Сержант ошибся, травница что-то долго прикидывала, потом покачала головой:

– Я не справлюсь. Вам было бы потребно наведаться к тянитолкаевской гадалке. Бабка Скипидарья от всего помогает. Сама не сладит, так пошлет к правильному ведуну.

Дембеля вызнали у хозяйки дорогу в загадочный Тянитолкаев. Егор спросил имя травницы, но та отказалась его назвать, даже слегка обиделась. Потом объяснила, что знахаркам открываться людям не следует.

– А как же эта твоя Скипидарья? – удивился Иван.