Владимир Аренев - Душница

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Владимир Аренев - Душница, Владимир Аренев . Жанр: Социально-психологическая. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Владимир Аренев - Душница
Название: Душница
Издательство: неизвестно
ISBN: нет данных
Год: неизвестен
Дата добавления: 8 сентябрь 2018
Количество просмотров: 207
Читать онлайн

Помощь проекту

Душница читать книгу онлайн

Душница - читать бесплатно онлайн , автор Владимир Аренев

Дед осмотрел второго, кивнул.

— Эти были самые паскудные. Их пускали, если по-другому было никак. Мы их звали «прокажёнными». За лица размалёванные… и не только. — Он откинулся на табурете, упёрся спиной в шкаф. Тот чуть скрипнул. — Появились они не сразу. Миротворцы думали, что быстро управятся. Думали, всё обойдётся малой кровью. «Диктаторский, антизаконный режим», «народ устал…», «…как уже не чаянных освободителей». Поздно сообразили, что Батя этого ждал и готовился с самого начала. Вся армия у него вот здесь была, вся! — Дед сжал кулак, аж косточки хрустнули. — А мы тогда мало что понимали. Когда «проказы» начали вычищать всех подряд: армейских, цивильных, любых, — вот тогда мы поняли… — Дед помолчал, щурясь от света слишком близко стоявшей настольной лампы. — А они говорят: «предали идею», «переметнулись к диктатору», «ударили в спину».

Сашка сидел тихо. Дед сегодня был странный, странней обычного.

— Ладно, — сказал он, — забыли. Хочешь — играй. Лучше так…

За ужином дед шутил и вообще казался слишком бодрым.

— Что, всё-таки подписали договор? — спросил отец.

Мать с укоризной взглянула на него, а дед только хмыкнул:

— Как же! Им, сукиным котам, новенькое подавай! «Ваше „Горное эхо“ — конечно, классика и бестселлер, но к этой бы поэме две-три новых бы…» Ничего, я им напишу! Делов-то! Напишу так, чтоб аж… — он опять до хруста сжал кулак и потряс им в воздухе. — Они от страха верноподданического обосрутся, но напечатают, да!.. Ты, доча, на меня не смотри и не шикай! Сам знаю! Но я — дикарь, мне можно!

— Не выдумывай, — устало сказала мама. — Ну какой ты дикарь?..

— Окультуренный! «Осознавший» и «бежавший из постдиктаторской анархии». Что я, по-твоему, газет не читаю? До сих пор вон пишут, а сколько лет прошло…

Папа покачал головой и даже отложил в сторону свой электронный ридэр.

— Какое вам дело до их мнения? Они все эти годы говорили и будут говорить. У них мозги так устроены. Без этого они же сойдут с ума от собственной никчемности.

— Не любишь ты людей, — усмехнулся дед. — А ещё врач.

Он вдруг успокоился, как будто решил наконец для себя что-то очень важное.

Папа пожал плечами:

— А вы — любите? Всех, до единого? После всего, что пережили?

Дед залпом допил чай и промокнул усы салфеткой.

— Это, — сказал, — другая история. Не за столом и не при детях…

Когда Сашка чистил зубы перед сном, он услышал, как мама с папой моют посуду и вполголоса о чём-то спорят.

— …опять устроит какую-нибудь глупость.

— Не устроит.

— Уверена?

— Все эти годы он не вмешивался.

— Но мы же с тобой знаем, что хотел. А сейчас, когда… Ты ведь слышала, что он говорил.

— Он говорит это не первый раз. Пусть говорит. Они его там не воспринимают всерьёз.

— Наши или?..

— И те, и те. Пусть говорит. Это он себя накручивает, ему тогда лучше пишется.

«Ну да, — мрачно подумал Сашка, — ему лучше, а другим страдать».

Дед нацепил очки, устроился у себя за столом и погасил верхний свет. Абажур с фениксами придвинул поближе, разложил тетрадки, какие-то пожелтевшие листы, блокноты. Щёлкал семечки и шуршал бумагой. Иногда делал пометки огрызком карандаша.

Семечки и стихи — это у него было неразделимо, как вдох и выдох. Сашка, когда совсем мелкий был, думал, что все поэты так писали: и Святослав Долинский, и Анатоль Пуассэ, и даже великий Ричард Олдсмит, — в одной руке перо, другая бросает в рот семечки.

— Санька, подойди-ка, — проронил дед, не оборачиваясь.

Сашка подошёл.

Дед взглянул на него поверх очков. Очки на деде смотрелись нелепо, как вязаная шапочка на слоне.

— Вот что, я сегодня вспылил. День скверный. Скверный… да. Ты тут не при чём, и игрушки твои… — он махнул рукой, как будто и говорить было не о чем. — Не в игрушках дело. Ты этого пока не понимаешь… когда-нибудь, может, поймёшь.

Сашка тихонько вздохнул: началось.

— Ты не вздыхай, не вздыхай! — добродушно прорычал дед. — Ишь, вздыхатель нашёлся! Ну что, мир?

— Мир, — сказал Сашка.

— То-то! На вот, — дед протянул на распахнутой ладони свой перочинный ножик. — Чтоб удобней было подставки зачищать.

Сашка сперва не понял. Дед этот ножик привёз с собой, когда бежал с полуострова. Он всё потерял: дом, первую жену, друзей. Если бы его поймали, расстреляли бы как террориста — или «свои», или миротворцы. И вот он как-то ухитрился выжить, уцелел вопреки всему и миновал Стену с полупустым рюкзаком за плечами, в котором лежали только пластиковая бутылка с рукописями да этот нож.

Нож был знатный: корпус с резными накладками из слоновой кости, несколько лезвий, миниатюрные ножницы, отвёртка… Сашке дед давал его подержать, если был в хорошем настроении. То есть редко.

— Бери, — сказал дед. — Дарю. На черта он мне, старому хрычу?

Сашка сглотнул комок в горле и, не найдя нужных слов, просто обнял деда. Тот аж крякнул от неожиданности.

— Ну, брат, полегче, этак ты из меня всю душу выдавишь! Давай уж без соплей, ты ведь не девчонка. — Он отстранился и заглянул Сашке в глаза. — Только уговор: в школу не носить и во дворе не хвастаться. Понимаешь, почему?

Сашка понимал. Узнают — скажут маме. Тогда и деду, и ему влетит на полную катушку. Мама у них была строгих правил.

— Ладно, — буркнул дед, поворачиваясь к столу, — ты ложись, а я ещё поработаю. Свет не мешает?

Ночью Сашка слышал, как он ворочается на постели, вздыхает, скребёт подбородок. Тихо встаёт и, шаркая тапочками, идёт в гостиную. Что там он делал, Сашка не слышал, но знал. Просто-таки видел, как дед подходит к углу, где висит икона с Искупителем, касается привязанного к гвоздю бабушкиного шарика. Подтягивает его к себе, стирает несуществующую пыль и, прижавшись лбом к резиновому боку, молчит, молчит, молчит, молчит…

* * *

На дедов день рожденья ударили морозы. Последние листья опали и хрустели под ногами, словно кто-то сбросил на город все чипсовые запасы страны. Вместо бабьего лета наступила дедова зима.

За эти две недели Сашка почти успокоился, хотя иногда — особенно при виде Курдина с его шариком — так и тянуло пронести нож в школу и похвастаться. Обязательно на перемене, когда Сидорова и Гордейко с новенькой будут идти из столовки.

Денису Лебединскому Сашка, конечно, про ножик рассказал, а вчера Лебедя, наконец-то отгрипповавшего своё, мать отпустила к Сашке в гости. Лебедь подарок заценил.

— Везучий ты, — сказал. — Хотя, конечно… — И он покосился на кухню, где дед о чём-то ругался по мобильному со своим приятелем, редактором Антон-Григорьичем.

Комментариев (0)
×