Скотт Вестерфельд - Особенная

— Возможно, Босс.

Здесь, недалеко от вечеринки, Тэлли вспомнила, как она ненавидела чувствовать высокую температуру тел, находящихся поблизости, тяжесть взглядов, смотревших на нее. Но теперь, сквозь маску, она ощущала странный барьер, отделяющий ее от мира. Очень «неособенный».

Тэлли неожиданно для себя покраснела, будто от стыда.

Шэй взяла ее за руку и сказала:

— Не волнуйся, Тэлли-ва.

— Они всего лишь уроды, — шепот Фаусто резал слух. — И мы здесь, с тобой.

Тэлли кивнула, слыша успокаивающее дыхание. Это было то же самое, что и с Шэй: она чувствовала запах чужих чувств. Она никогда не была одна, даже когда было такое чувство, что ей чего-то не хватало. Даже если отсутствие Зейна навевало панику.

Продираясь сквозь ветки, она шла позади Шэй.

В голову Тэлли лезли воспоминания. Не о том, как она уродкой все время путала время, а о том, каким грандиозным праздником Весенний Удар был для уродцев. Приход весны означал более длительные прогулки на скайбордах. В этот день уроды устраивали вечеринку.

И вот они уже там. Но поскольку она и Фаусто следовали за Шэй, Тэлли не увидела ни одного знакомого уродца с прошлого года. Это казалось неважным. Новоприбывшие уродцы просто стояли вокруг с таким застенчивым видом, что те, кто танцевал, посмеивались над их попытками влиться в общую атмосферу. Они все казались плоскими и искусственными, как партийные, отдельно оплачиваемые товары, ждущие своих покупателей.

Однако Шэй была права: они не были болванами. Толпа легко расходилась, пропуская Шэй. Но по их непропорциональным лицам с острыми глазами, было видно, что они возбуждены.

Уродцы были достаточно умны, чтобы понять, что они трое отличаются от всех. Никто не смотрел на Тэлли больше двух секунд. Скорее всего, они догадывались, что ее лицо всего лишь маска. Но, проходя мимо, Тэлли все время чувствовала их дрожь, словно они ощущали какую-то опасность, витающую в воздухе.

Мимоходом Тэлли наблюдала за изменением мыслей уродцев по их лицам. В основном они совпадали: ревность и ненависть, конкуренция и привлекательность. Теперь, когда Тэлли стала чрезвычайницей, она смотрела на этих людей свысока.

Она улыбнулась, наконец, расслабившись и почувствовав готовность к охоте. Наблюдать за вечеринкой было не так уж сложно. Тэлли просмотрела толпу, ища любого, кто казался здесь неуместным: уверенный, мускулистый и немного загорелый от проживания на природе.

Она знала, как выглядят дымники.

Прошлой осенью, когда Тэлли еще была уродкой, Шэй бежала, чтобы избежать операции красоты. Тэлли последовала за ней, чтобы вернуть подругу и найти тайный город под названием Дым. Вместе они прожили в Старом Дыме чуть больше двух недель. Эта жизнь была для Тэлли чистой воды пыткой, но зато ее воспоминания пригодились теперь. Дымники имели дурацкое представление о новоиспеченных красавцах; они считали себя лучше людей, живущих в городе.

Тэлли потребовалось несколько секунд что бы отыскать глазами в толпе Тэчса и Хо. Они были похожи на парочку кошек, таких же хищных и осторожных.

— Вы считаете, мы слишком заметны, Босс? — прошептала она в наушник, позволяя сети нести ее слова.

— Заметны? Почему?

— Они все выглядят такими невежественными, а мы смотрим на них… по-особенному.

— Мы и есть особенные. — Шэй оглянулась через плечо: на ее лице играла улыбка.

— Но я думала, что мы не должны привлекать внимания!

— Это не означает, что мы не можем немного развлечься! — внезапно Шэй исчезла в толпе.

Фаусто коснулся плеча Тэлли и прошептал ей в ухо:

— Смотри и учись.

Он был чрезвычайником гораздо дольше Тэлли. «Резчики» были новой частью комиссии по чрезвычайным обстоятельствам.

Тэлли знала, что ее операция красоты проходила намного дольше, чем у других. Это объяснялось тем, что в своей прошлой жизни она сделала довольно много нехороших вещей, и докторам пришлось постараться, чтобы снять с Тэлли всю ее вину и позор за содеянное. Они очень хорошо постарались, однако полностью стереть все остатки вины им не удалось. Иногда она испытывала странные эмоции, но все ее оставшиеся воспоминания были слишком запутанны. Тэлли чувствовала свое превосходство именно от осознания того, что она была «резчиком».

Таким образом, они с Фаусто наблюдали за действиями Шэй.

Она схватила первого попавшегося мальчика и дернула его на себя, отрывая от девочки, с которой он разговаривал. Его напиток опрокинулся, и странная жидкость начала капать на землю. Мальчик поднял голову, что бы узнать кто такой «умный», но тут поймал пристальный взгляд Шэй.

Она не была столь уродлива, как остальные. Тэлли успела заметить, что ее маска так и не смогла скрыть черно-радужную оболочку ее глаз. Именно из-за этого ее глаза выглядели хищно.

Когда она потянула мальчика на себя, он был уже околдован. Неловким движением он всунул банку пива первой попавшейся девчонке, которая наблюдала за ними с раскрытым ртом.

Уродец положил свои руки на плечи Шэй, по-прежнему не отводя взгляда от ее глаз, и начал повторять за ней движения. Теперь люди их заметили и с интересом наблюдали.

— Я не помню эту часть плана, — осторожно произнесла Тэлли.

Фаусто рассмеялся:

— Чрезвычайное положение не нуждается в планах.

Он стоял очень близко, позади Тэлли и обнял ее за талию. Она чувствовала его дыхание на затылке и странное покалывание в теле.

Тэлли отстранилась. «Резчики» все время дотрагивались друг до друга, но она еще не привыкла к ощущениям, когда ты особенный. Это заставило ее чувствовать себя еще более странно. Почему же Зейн не присоединился к ним до сих пор?

Через наушник Тэлли слышала, как Шэй что-то шептала мальчику. Ее дыхание сбилось, хотя Шэй с легкостью могла снова его выровнять. Но когда она погладила его по щетинистой щеке, ужасный звук резанул ухо. Фаусто усмехнулся, когда Тэлли вздрогнула.

— Расслабься, Тэлли-ва, — сказал Фаусто, потирая ее плечи. — Она знает, что делает.

Теперь для нее многое стало очевидно: танец Шэй завораживал людей вокруг нее. До сих пор вечеринка была возбужденным пузырем, колеблющимся в воздухе, но Шэй охлаждала их пыл, словно выпуская ту, холодную часть людей.

Толпа начала разделяться на пары, обхватывая руками друг друга, двигаясь все быстрее. Кто бы ни отвечал за музыку на танцполе, он явно заметил, что танцующих стало больше. Теперь музыка стала громче, басы глубже, а световые эффекты запульсировали, переходя от черного света до ослепительного сияния. Толпа начала прыгать вверх и вниз в так музыке.