Андрей Мансуров - Волчица (СИ)

– Ладно. Значит, с-сучка поганая, ты любишь только свою любовницу?! Ну так я сейчас ей рожу-то подправлю! Чик-чик! – он показал, скалясь, словно бешенная собака, как располосует крест-накрест лицо всё ещё смотревшей в скатерть Линды.

Линда отреагировала. Как всегда, быстрее, чем Ленайна смогла хоть что-то заметить или сделать. На то, чтобы достать из чехла за спиной и бросить резы ушло не больше десятой доли секунды.

Торговец застыл на месте, удивлённо пялясь на руку с мачете. Затем перевёл взгляд на двери бара, где, чмокнув, засели вольфрамовые наконечники. Рот растянулся в оскале:

– А вот и промахнулась, тощая сучка!

Ленайна, подойдя к барной стойке, протянула руку. Том отработанным движением послал по пластику кювету со льдом прямо ей в ладонь. Опустив кювету на пол, Ленайна острым носком сапога толкнула её по отсвечивающему бликами потолочных светильников линолеуму в нужное место.

Ровно через полсекунды кисть, так и не выпустившая мачете, смачно грохнулась в кювету, рассыпав часть кубиков по полу. Торговец наконец заорал. Затем грохнулся на колени, схватившись за руку, и пялясь то на культю, то на отрубленную кисть во льду. Челюсть отвалилась, глаза закатились. Завалившись на бок, он шмякнулся на пол, на своё счастье, потеряв сознание.

Похоже, от страха.

Потому что боли от действия молекулярной нити не возникает.

Однако его быстро утихший крик успели перекрыть вой сирены и рёв двигателей: перед баром приземлился полицейский катер. Сквозь почти тут же стихшую сирену прорвались завывания клаксона скорой помощи: медицинская посудина почти не отстала.

Теперь снаружи моргал сине-белый свет мигалок, превращая и без того тёмное помещение бара словно в пещеру дикарей из фильма про первобытные времена – освещаемую неверными сполохами огня. Правда, голубого… Ленайна отвернулась от панорамных окон, подойдя снова к Линде. Та даже не подняла взгляда. Правда, губы уже не кусала.

– Почему он так сильно разозлил тебя? – Ленайна дунула вверх, а когда не помогло, рукой откинула со лба прилипшие волосы чёлки.

– Не сильно. Обычно.

– Да ладно. Уж я-то видела. Ты начала грызть губы ещё до того, как он заговорил.

– Он думал. В его мыслях мне… Предстояла роль рабыни. Распятой для наказания. А тебе – ослицы. Задница твоя его, понимаешь ли, впечатлила.

Ответить Ленайна не успела, потому что к их столику подошёл, коротко козырнув, лейтенант Вачовски. Он знал их давно. Поэтому сразу перешёл на неофициальный тон. Ленайна не могла не поразиться почти умоляющим ноткам в его голосе:

– Лейтенант Вачовски, полиция Тагора. Ленайна, Линда! Ну я же просил вас!.. Что будут думать про Кастор на чёртовых фермерских мирах после такого?

– Что местных шлюшек лучше не трогать.

– А что – нельзя было просто избить его?!

– Пробовала. Не помогло.

Лейтенант сердито сплюнул, повернулся к Тому:

– Что? Всё – как всегда?

– Да, господин лейтенант. Натуральное дежавю. Ну вот ни разу ещё не было, чтоб на эту парочку в гражданском прикиде не нашлось идиота, желающего «поразвлечься». Уж больно сексапильны, не в укор им будь сказано. Записи – как всегда в ящике.

Лейтенант подошёл к Чёрному Ящику бара, подключил полицейский рекордер. Перекинул записи с видеокамер и микрофонов. Последние несколько минут просмотрел и прослушал в нормальном режиме. Покачал головой. К этому времени санитары из скорой помощи остановили кровь, погрузили на носилки и унесли тело так и не пришедшего в себя торговца, и кювету с его клешнёй. К девушкам подсел док Престон:

– Привет, Ленайна, привет, Линда. – окинув восторженным взором открытый кардиган и миниюбку Линды, и пышный хвост смоляных волос Ленайны, не мог не поцыкать зубом, и не прокомментировать, – Сегодня, как всегда, ослепительны! Как говорит Том, сексапильнейшие вы зар-разы!..

– Привет док. – она чуть раздвинула губы в печальной улыбке, показав, что ценит его юмор. Линда так и не подняла головы от скатерти. Что же такого интересного она там нашла?!

– Спасибо. В-смысле, спасибо, что пришивать только руку. Лейтенант, – кивок в сторону всё ещё хмурящегося у стойки бара офицера, – подтвердит?

– Думаю, да. Там, в записи, всё есть. Он «домогался». И напал первым.

– Понятненько… Значит, стоимость лечения просто добавится к гостиничному счёту. Ладно, девочки, я побежал. У нас ещё в доках какая-то драка. Но там, правда, предпочитают старые добрые методы моряков: избивают друг друга мебелью и кулаками.

– Ага, намёк поняли… Кстати, рука может плохо приживаться: похоже, ваш «клиент» – любитель слима.

– Вот как. Спасибо, что предупредила. Введу ему антидот. Ну, чао, девочки.

– Счастливо, док.

Док вышел.

Лейтенант подошёл. Снова откозырял:

– Капитан Мейстнер. Старший лейтенант Мейстнер. Приношу вам благодарность от лица департамента полиции города Тагор за… Своевременное предотвращение инцидента, который мог бы перерасти… – пока рот выговаривал официальные слова, глаза офицера смотрели с укором: Ленайна понимала, что их парочка и правда, не слишком способствует повышению привлекательности планеты Кастор, и города Тагор в частности, для туристов и коммерсантов, – Так же приношу свои извинения, уже от лица Администрации, за то, что столь… Невоздержанному субъекту была выдана въездная виза.

– Извинения приняты, лейтенант. Спокойного дежурства.

Лейтенант криво усмехнулся:

– Док Престон же вам сказал. Остальные пять наших машин уже в доках. Там чёртовы Рогульцы почему-то решили, что ребята с Миранды косо на них поглядывают! Так что покой нам, как говорится, только снился… – устало козырнув, он вышел. Снова завыла сирена, и рёв движков на форсаже опять наполнил помещение бара дрожью и гулким эхом. Вибрировало даже столь горячо защищаемое Томом зеркало за стойкой, превращая свет тусклых светильников на стенах словно в панораму ночного подводного города.

– Том! Принеси-ка нам по последней! – печально оглядев красочно вспыхивающие музыкальными шоу и футболом, экраны, огромные стереофото экзотически-мирных пейзажей колонизированных планет, одинокие ряды столиков, и остальную, оставшуюся сегодня целой, мебель, Ленайна решила завязывать с «культурной программой» вечера. Им пора и отдохнуть. Завтра вылет.

Том, судорожно протиравший стаканы за стойкой, (что делал, похоже, автоматически каждый раз после очередного «досадного инцидента») быстро принёс ещё два бокала с апельсиновым соком, забрав наполовину пустые. Он даже приглушил и без того тихо игравшую музыку – в визио теперь уж точно смотреть будет некому…