Артем Белоглазов - Игрушка

Холодно блестят никелированные поручни эскалатора: наверх? Нет, спасибо, мы как-нибудь сами. Покрепче ухватиться за мамину ладошку (обручальное кольцо на пальце, сейчас почти никто их не носит) и — как головой в омут — нырнуть в пеструю круговерть шумного яркого игрушечного рая.

— Здравствуйте, — перед ними, словно по волшебству возникает продавец — приятного вида молодой человек: черные брюки, белая рубашка, галстук-бабочка, цветная татуировка в виде спиральки на правой щеке. Настоящий джентльмен.

— Чем-нибудь помочь? Подобрать подарок? У нас, кстати, проходит специальная новогодняя акция — вы можете приобрести Kinoida серии «F» с тридцатипроцентной скидкой.

— Дядя, я хочу посмотреть собачку. Там, в витрине. Она похожа на Чарлика.

— Конечно, мальчик. Пойдем, — продавец вопросительно смотрит на мать, как бы спрашивая: ну, стоит тратить на вас время? вы купите эту дорогую игрушку?

Та чуть заметно хмурится, пожимает плечами.

— Дядя, — Вадик нетерпеливо переступает с ноги на ногу, — вон Чарлик. Я покажу.

— Хорошо, — неожиданно говорит женщина.

И они идут к витрине.

—…в точности как Чарлик, — объясняет Вадим продавцу. — Так моего бывшего песика звали.

Тот отрешенно кивает: да, да, не парь мне мозги, мальчик, знаешь, сколько таких Чарликов? — вагон и маленькая тележка. Потом спохватывается:

— Ну, так будете брать или нет?

— Мне надо позвонить, — говорит мать. — Посоветоваться с мужем.

Отходит в сторонку, активирует устройство мобильной связи в правом ухе, неслышно шевелит губами.

Мама… Сын просит. Слышишь? Купи!..

—…Что еще? Ах да, вот этот плюшевый мишка — бесплатный подарок каждому покупателю Kinoida. Можете взять его прямо сейчас, а собаку вам доставят в течение трех часов, хорошо?

Превосходно отрепетированная улыбка — белые, неестественно ровные зубы (металлокерамика, наверное) — ничуть не похожа на заблаговременно подготовленную и теперь надетую маску. Продавец действительно доволен — он в доле, процент с продаж является неплохой надбавкой к зарплате.

— Какой пушистый, — Вадик внимательно смотрит на игрушку, заглядывая в пластмассовые, агатово-блестящие глаза-пуговки. — У него есть имя?

— Э-э… нет, — мнется продавец. — Называй как хочешь.

— Пусть будет Пушистиком, — решает мальчишка. — Ему подходит.

Цок, цок, цок — коготками по полу. Зырк, зырк — глазищами по сторонам. Хор-рошие глазищи — все видят: от инфракрасного до ультрафиолетового диапазона. Лечь на персональный коврик в углу зала, вытянуть лапы, положить на них голову.

— Чарли-ик!

Хвост из стороны в сторону — раз! два! Из стороны в сторону. Хозяин зовет — надо встать.

— Чарлик, иди сюда, мой хороший, иди-иди.

Маленькая рука гладит по спине, чешет за ухом, обнимает. Это приятно.

Волны любви и нежности заполняют все его существо. Заполняют… затопляют… Ты мне — я тебе.

Ну… мальчик… Как собачка? Нравится?..

— Чарлик, — Вадик обнял Kinoida. — Мы всегда будем вместе, да? Ты ведь не умрешь? То есть… не сломаешься, я хотел сказать. Знаешь, как я плакал, когда прежний песик… — мальчишка всхлипнул, оттер рукавом предательски набежавшие слезы. — Не-ет, конечно, не сломаешься, вон, какой ты здоровущий. Давай играть? Я буду кидать мячик, а ты — приносить.

— Лови! — Взмах рукой: мяч летит, стукается о стену, отскакивает.

Пес черной молнией мечется по комнате.

— Ам-м! — осторожно смыкаются челюсти, могущие развить усилие до ста двадцати килограмм-сил. Ярко-оранжевый мяч, торчащий из пасти, похож на клоунский накладной нос.

— Сюда! Давай его сюда! — счастливо смеется пацан.

Kinoid отрицательно качает головой. И кажется, что его глаза, да нет, какие глаза? — фотоэлементы… пусть! неважно! — они задорно блестят.

— Ну сейчас я тебе покажу, — мальчишка корчит страшную гримасу и начинает наступать на собаку.

Та потихоньку пятится назад, потом ловко изворачивается и проскальзывает мимо Вадика.

— Дого-о-ню-у-у! — кричит он. — Все равно догоню!

Чарли оживленно мотает хвостом, налево — раз! направо — два! Скалится насмешливо. Попробуй, мол.

— Так нечестно! Ты бегаешь быстрее меня!..

Смех. Шум. Крики. Радостно-довольные вопли и взвизги.

И вся эта развеселая чехарда длится уже черт знает который час.

Вторник, 17 сентября 7 г.

—…совершенно очевидно, что в Robotoy Inc происходят странные, из ряда вон выходящие вещи.

— Почему же очевидно? Доказательства, где доказательства?

— Ха, были бы. Они так ловко прячут концы в воду, что нам никак не удается схватить их на горячем.

— Знаешь, капитан, я уже по горло сыт всякими досужими вымыслами. У тебя есть конкретный детализированный отчет по этому вопросу? Подкрепленный к тому же железными фактами? Заметь, фактами, а не бабскими сплетнями.

— Будет, господин полковник, обязательно будет. И с фактами, и со всем другим, что понадобится. Это дело времени. Всего лишь времени, понимаете?

— Ты мне, капитан, лапшу на уши не вешай. Ты конкретный срок обозначь, и к сроку этому — исполни. А если не сможешь — светит тебе служебное несоответствие и всякие прочие радости. Понятно?

— Так точно, господин полковник. К двадцать пятому сентября все будет сделано — рапорт, отчет, доказательства. Разрешите выполнять?

Вадим играл — увлеченно, самозабвенно: крошечный самолет — радиоуправляемая модель — стремительно носился по комнате. Пальцы еле успевали давить на кнопки пульта. Поворот! Ф-фух, надо бы сбавить скорость. Опять поворот!

Самый настоящий СУ-33, только маленький. Дзинь! — позвякивали стеклянные подвески люстры, когда самолетик проносился мимо них, закладывая крутые виражи. Дзинь!

— Ах! — вздыхал мальчишка и думал, не разбить бы, мама будет ругаться.

Дзинь!!

Ай! Уменьшить! Уменьшить скорость!

Из открытого настежь окна доносился громкий, не умолкающий ни на минуту (разве что чуть стихающий ночью) уличный шум: шелест шин, вой клаксонов, людской гомон, приглушенное звяканье металла… Чуть заметный, легкий ветерок шевелил шторы, а солнце — яркое, праздничное — врывалось в комнату, и в его теплых желтых лучах плясали пылинки.

— Ж-ж-ж! — орал счастливый пацан, выводя «Сушку» из крутого пике.

И надо же — замешкался вдруг, не так быстро нажал кнопку на пульте. Фьють! — самолет вылетел в открытое окно, поминай как звали.

Удивление на лице — что случилось?! — сменяется растерянной гримасой — как же?.. моя моделька… И мальчишка бежит к окну, лезет, карабкается на подоконник, размахивает пультом.