Виталий Фролов - Цивилизация страуса

Гусев своего генерального директора терпеть не мог.

— Здравствуйте, Антон, — сказал Виктор. — Присаживайтесь.

Вот интересно, подумал Гусев, а откуда у благополучного молодого человека, закончившего Гарвард, этакая нелюбовь к простому русскому слову «садитесь»? Неужели эту уголовную культуру не побороть ни в этом, ни в следующем поколении?

Гусев сел.

— Нам с вами надо серьезно поговорить, — сказал Виктор.

Гусев изобразил внимание.

— У вас какие-то проблемы? — спросил Виктор.

— Нет, — сказал Гусев. — То есть, да. В аварию вчера попал.

— Сами целы?

— Как видите.

— А машина?

— Восстановлению не подлежит.

— Сочувствую, — сказал Виктор. — Но машина — это всего лишь груда железа. Бывает.

— Да, — сказал Гусев.

— То-то я смотрю, ее на стоянке нет.

— Все равно хотел ее в этом году менять, — соврал Гусев. Выслушивать сочувственные реплики ему не хотелось. Не та ситуация, не тот человек.

— На что?

— На такую же, только новую.

— Это хорошо, — сказал Виктор. — Новое — это всегда хорошо, не так ли?

— Наверное, — сказал Гусев.

— Но поговорить с вами я хотел не об этом.

Еще бы, Капитан Очевидность[2], подумал Гусев. Ты ж позвал меня до того, как я рассказал об аварии.

— На вас жалуются, — сказал Виктор.

— Кто?

— Ваши собственные сотрудники.

— А кто конкретно?

— Ну вот какая вам разница? — спросил Виктор. — Вы что, хотите начать в своем отделе массовые репрессии и охоту на ведьм?

Гусев обкатал эту идею в голове и нашел ее весьма привлекательной.

— И что они говорят?

— В частности, они говорят, что вы душите их инициативу.

— Это не инициатива, — отреагировал Гусев. — Это попытка найти себе проблему на ровном месте. А точнее, даже не найти, а создать.

— Вы про какой случай говорите?

— А вы про какой?

— Я говорю в общем.

— Я тоже.

— В эти выходные состоялся корпоративный выезд на природу, — сказал Виктор. — Вы в нем не участвовали.

— Не участвовал, — согласился Гусев.

— Почему?

— Не люблю природу, — сказал Гусев. — Там комары, клещи, трава немытая и слишком много свежего воздуха вокруг. Кроме того, сейчас пора цветения, а я — аллергик.

— Тем не менее, такие мероприятия сплачивают людей и поднимают их командный дух, что идет на пользу общему делу.

— Я не люблю сборища людей.

— Вы шутите?

— Нет.

— Но вы же работаете в команде.

— Не по субботам.

— Вы не можете жить в обществе и быть от этого общества свободным, — заявил Виктор.

О как, подумал Гусев. Интересно, а он хоть знает, кого цитирует[3]? Но спросил о другом.

— Вы смотрели отчеты?

— Смотрел.

— Тогда вы должны знать, что показатели отдела маркетинга, который я возглавляю, весьма неплохи, — сказал Гусев. — Продажи стабильно растут, в среднем, по 5–7 процентов за квартал. В прошлом месяце мы вышли на рынок с новым товаром и уже захватили десять процентов сбыта, существенно потеснив конкурентов.

— И вы считаете, что это ваша заслуга?

— А чья? — удивился Гусев. — Я принимаю решения и разрабатываю концепции. Я за все это и отвечаю.

— Любой успех в нашем деле не может быть чьим-то личным успехом, — сказал Виктор. — Это успех всей команды. Это как в футболе, знаете ли. Выигрывает команда, проигрывает тренер.

— В футболе на самом деле так? — еще сильнее удивился Гусев. — То есть, если вот эти одиннадцать придурков мажут по воротам с убойной, так кажется, принято говорить, дистанции, то виноват в этом человек, который сидит на скамейке?

— Вы что, не любите футбол?

— Не люблю.

— Наверное, поэтому ваш отдел всегда проигрывает в корпоративном чемпионате.

— Видимо, так, — согласился Гусев. На внутренний чемпионат компании ему было плевать настолько же, насколько и на большой футбол, и какие результаты показывает его отдел, Гусева не интересовало.

— И вы не видите в этом проблемы?

— Честно говоря, не вижу, — сказал Гусев.

— Ваши сотрудники не чувствуют себя победителями.

— Пусть они играют во что-нибудь другое. Может быть, иные виды спорта даются им лучше.

— Наш корпоративный вид спорта — футбол.

Гусев вздохнул.

— Вы хотите что-то сказать? — осведомился Виктор.

— Нет, не хочу.

— И вы считаете, что успех в корпоративном чемпионате ничего не значит для командного духа ваших сотрудников?

— А кто у нас внутренний чемпион? — поинтересовался Гусев.

— Отдел логистики.

— Ну, так это же разумно, — сказал Гусев. — В логистике заняты молодые, крепкие люди, привыкшие работать физически. Команда из курьеров и водителей по любому перебегает команду офисных крыс, чей средний возраст глубоко за тридцать.

— Вы называете своих сотрудников крысами?

— Офисными крысами, — поправил Гусев. — Это общеупотребительное выражение. Офисный планктон, офисные крысы…

— Но это же почти оскорбление!

— Да ладно, — сказал Гусев. — Это все равно, как называть ментов ментами.

— И вы находите это нормальным?

— Менты, как я понял, не особенно возражают.

Виктор побарабанил пальцами по лакированной поверхности стола.

— Еще вопросы? — спросил Гусев.

— Вам вообще нравится здесь работать?

— Да, — сказал Гусев. Это была не такая уж и неправда. Зарплата, которую он здесь получал, ему нравилась. А работа ему не нравилась в принципе. Он даже подозревал, что тот, другой, молодой Гусев, когда-то совершил большую ошибку при выборе профессии, за которую он нынешний теперь вынужден расплачиваться.

— А наш финансовый директор жаловался, что на прошлом корпоративе вы назвали нашу работу бессмысленной.

— Я был нетрезв, — сказал Гусев. — Это же корпоратив.

— И что?

— Ну, сами знаете, как это бывает.

— Не знаю, — сказал Виктор. — Я не считаю свою работу бессмысленной вне зависимости от количества выпитых алкогольных напитков.

— Завидую, — пробормотал Гусев.

— Простите, что?

— Неужели вы сами никогда о таком не думали?

— О каком?

— Ну вот если завтра наша фирма внезапно накроется медным тазом, — сказал Гусев. — И вся наша линейка продукции исчезнет с рынка. Одномоментно и навсегда. Никакой катастрофы же не произойдет. Конечный потребитель даже не заметит, что что-то изменилось, благо, на этой же полке стоит еще пять наименований от наших конкурентов.

— С чего вы взяли, что завтра наша фирма накроется медным тазом? — вычленил главное Виктор.