Владислав Былинский - Сказка о мертвяке и Рыбке

– - Питание хорошее. И свобода… иначе с моей дозой долго не протянешь. Вначале на лекарства все что есть спустишь, потом сгноят потихоньку в лазаретах. Вот и удрал, в лес забурился… Как чувствовал: отстанет смерть! Хоть на время -- да отстанет.

– - Ты смешной! Только скажи: хочу стать здоровее зубра! И все: никаких болезней не останется. Я выполню!

– - А, ну конечно… Хорошая мысль. И вообще все у нас хорошо. Только знаешь что… Нет, не знаешь: слишком молода ещё… Ты хоть целовалась уже?

– - А это мое личное дело! -- отрезала Инна.

– - Да я просто так… Из любопытства. Я, понимаешь, давно уже…

Почему-то отвернулась Рыбка. Вскочила, к окну подбежала. Смеется? Нет, не смеется, молчит. Косы свои струистые к стеклу прикладывает.

– - Понимаешь, я взрослый человек, у меня дом, работа… Да ладно тебе фыркать, ты и сама точно такая же -- хлопочешь, носишься по залу, торты и бифштексы наделяешь вкусом, как только получается у тебя? Дело, работа, хобби, друзья, -- только этого мало. Бог не зря сотворил женщину.

– - Не печалься, повелитель! Нимфы лесные, огненные и озорные; лунные феи, нежные, как лепестки цветов; райские гурии, сладкие-пресладкие, в любви умелые, в беседах искусные, -- кого желаешь ты? Не трать на них сокровенное, просто позови! Никто не устоит перед зовом Держателя!

– - Да не нужны мне твои гурии! Мне другое нужно…

– - Говори, господин!

– - Вон ты какая ехидная… Все господин да повелитель… Ты же знаешь! Все, что мне нужно, это любовь, -- еле слышно сказал Немир. -- Не смотри на меня… ты все знаешь… мысли мои глупые знаешь…

– - Да исполнится воля достойного! -- воскликнула золотая рыбка Инь.

Синь в ее жутких глазах. Яркая, ослепляющая лазурь.

Вначале они целовалась робко, как дети, словно молились.

Потом обнимались жарко и тесно, по-змеиному переплетаясь, -- они стали подростками.

А потом хлынул на них древний, от сотворения мира, огненный дождь; и были они -- Адам и Ева, и грешное Древо шумело над Эдемом.

Однажды она произнесла то, чего он с самого начала боялся услышать:

– - Я хочу еще одного тебя. Я хочу малыша! А ты?

Женщина, которую он любил, выросла на его глазах. Едва ли год минул.

Вырос ли он в ее глазах? Немир никогда не заглядывал туда, в черные омуты. Там, в бездонных колодцах, кружатся две рыбы-истины, шипастые и страшненькие.

– - Хотел бы… Не дразни меня, Утешительница. Ты все сама понимаешь.

– - Ты несчастлив, Держатель?

– - Почему? У нас есть все. Всего два тайных желания посмел я высказать. Этого достаточно. Теперь у меня есть почти все, чего стоит желать. Дом, друзья, любимая. Мы, лесовики, живем в дружбе, и мы умеем любить. Дружба наша -- работа и застолье, да что с того? Все равно крепка: не бывает крепче! Любовь наша -- ведь не только светлые чувства, правда? Вот только детишек от нее не дождешься…

– - Мы попробуем. Кому-то надо решиться на это.

– - Нельзя. Прогневим богов лесных. Нам запрещено быть людьми.

– - Разве? Мы, быть может, и не люди, но мы -- живые! Не просто отражения на воде -- воплощения! Мы учимся жизни. Нам нужно идти своей дорогой, чтобы не повторять их ошибок. Мы должны попробовать!

– - Знаешь, я все время вспоминаю о тех днях, когда можно было зайти в лес просто так, гуляя… заходил, малину от пуза лопал… как они могли? Я не о себе, ими убитом, -- я обо всем этом. Представь себе, Рыбка: сжечь целый мир, погубить его обитателей, чтобы в тепле и при свете по хатам своим сидеть! Чтобы на экраны глядеть, вникать в то, как кто-то кого-то мочит… или производить какую-нибудь энергоемкую дрянь…

– - Люди злы, Немир. Разве хорошо быть злым? Разве обязательно быть человеком?

– - Да я и не говорю, что это так уж хорошо. Просто… я был рожден… Ты не поймешь, Рыбка. Мне -- обязательно…

– - Ты же сам все себе доказал! Будут дети, и мы ни в чем больше не уступим людям. Наоборот: они уступят нам путь. Мы живем в чудесном, тянемся к звездам. К будущему.

– - Как мне думать о будущем? Взгляни на меня! По-настоящему взгляни, взглядом чары отведи. Видишь? Мертвец, которому не дали умереть. Ходячий радиоактивный труп… Одно желание осталось у меня: последнее и главное.

– - Прибереги его!

– - Зачем? Ничего другого мне не надо… что с тобой, Утешительница? Рыбки не плачут, забыла? Подумай вот о чем: ведь на той стороне нет никого, кто бы понял тебя. Некому вспомнить лесных обитателей, некому полюбить их. Между нами преграда. Я хочу сломать ее. Я вернусь человеком, Рыбка моя! Только не дай мне пропасть…

Вот мое желание: я снова стану живым! Городок у заповедника встретит меня. Я расскажу им о том, как живут в лесу. Они поймут…

Ничего не ответила Инь. Взглянула на него -- и красным прерывистым огнем замерцали нечеловеческие глаза.

Стволы автоматов. Грохот очередей. Тень смерти. Ужас.

Немир хватает руками колючую проволоку, раздирая ладони и все еще на что-то надеясь. Оцепление беспощадно. Спецназ в упор расстреливает лесную живность.

Там лешаки, там мутанты. Бей нечисть, пока можешь!

Без колебаний бей, без предупреждения!

"Я попробовал", шепчет, сползая по "колючке", человек, вернувшийся из Леса.

Живым стать -- не получилось. Зря он полез грудью на заграждение.

Умирая, Немир понял: нужно терпеть.

Терпение и труд -- вот и все, что нужно лесу.

…Он стряхнул с себя дрему. Сильными гребками преодолел полосу розовой, чуть солоноватой воды. Вышел на берег. В лодыжку моментально впился огромный, с полпальца, злющий-презлющий вампир.

– - Даже над рекой забвения беспокоят нас укусы комариные! -- сказал мертвец. -- Пусть пьют, раз им нужно… потерплю. А тем, которые нас за оградой поджидают, -- ни хрена! Из луж напьются. Они-то и есть мертвяки! К черту мертвяков!

Он поднимался к лесу. Тут его дом. Хорошее место для дома выбрал Ян. Молодец мальчишка. Хочет и сестренку свою привести. А что? Выстроим отель -- назначим ее хозяйкой…

Сияющий туман вставал за его спиной.