Стивен Кинг - Детки в клетке

«Прекрати», — жестко одернула она себя. — «Ты превратилась в выпускницу колледжа, ведущую первый свой урок».

Вновь день тянулся ужасно медленно, так что последнего звонка она ждала даже с большим нетерпением, чем дети. Наконец, они построились у двери, парами, мальчики и девочки, держась за руки.

— Свободны, — отпустила их мисс Сидли, а потом слушала их радостные крики в коридоре и залитом солнцем школьном дворе.

«Что же я такое увидела, когда он изменился? Что-то луковицеобразное. Что-то мерцающее. Это что-то смотрело на меня, да, смотрело и ухмылялось, и это был не ребенок. Скорее, старик, очень злобный и…»

— Мисс Сидли?

Она дернула головой, с губ сорвалось непроизвольное: «Ой!»

Мистер Хэннинг виновато улыбнулся.

— Извините, что напугал вас.

— Все нормально, — с излишней резкостью ответила она. О чем она только что думала? Что с ней случилось?

— Вас не затруднит проверить, есть ли бумажные полотенца в туалете для девочек?

— Конечно, — она поднялась, потерла руками поясницу. На лице мистера Хэннинга отразилось сочувствие. «А вот этого не надо», — подумала она. — «Старой деве это ни к чему».

Она протиснулась мимо мистера Хэннинга и зашагала по коридору к туалету для девочек. Наткнулась на галдящих мальчишек, которые несли бейсбольное снаряжение. Мальчишки тут же затихли, и крики раздались вновь уже во дворе.

Мисс Сидли хмуро посмотрела им вслед, подумала, что в ее время дети были другими. Нет, насчет вежливости речь не шла, на это детей никогда не хватало, насчет уважения к взрослым тоже. Но вот такого лицемерия не было и в помине. Раньше они так не затихали при появлении взрослых, с гаденькими улыбками на лицах. Их презрение тревожило, даже выводило из себя. Словно они…

Прятались за масками? Так?

Мисс Сидли отбросила эту мысль и вошла в туалет. Маленькое, L-образное помещение. Туалетные кабинки располагались вдоль одной стороны длинной части, раковины — с двух сторон короткой.

Проверив контейнеры с бумажными полотенцами, она поймала в зеркале свое отражение и уставилась на него. Ей не понравилось то, что она увидела, совершенно не понравилось. Двумя днями раньше этого взгляда не было, испуганного, затаившегося. С ужасом она осознала, что расплывчатое, искаженное отражение бледного лица Роберта с очков проникло ей в голову и укоренилось там.

Дверь открылась, мисс Сидли услышала, как в туалет, хихикая, вошли две девочки. Уже хотела обогнуть угол и выйти из туалета, когда услышала свою фамилию. Вернулась к раковинам и вновь начала проверять контейнеры с бумажными полотенцами.

— И тогда он…

Тихие смешки.

— Она знает, но…

Снова смешки, липкие, как растаявшее мыло.

— Мисс Сидли…

Хватит! Прекратите этот шум!

Приблизившись к углу, она увидела их тени, расплывчатые, бесформенные, от рассеянного света, падавшего сквозь матовые окна, других и быть не могло. Тени накладывались друг на друга.

Новая мысль мелькнула в голове.

«Они знают, что я здесь».

Да. Они знали. Эти маленькие сучки знали.

Сейчас она задаст им перца. Будет трясти, пока не застучат зубы, а смешки не сменятся рыданиями, будет бить головами о кафельные стены, пока они не расскажут все, что знали.

И вот тут тени изменились. Удлинились, сгорбатились, приняли странные, угрожающие формы, при виде которых мисс Сидли подалась назад, прижалась спиной к стене между раковин, сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди.

Но они продолжали хихикать.

Только голоса изменились. В них не осталось ничего девичьего, они лишились пола, души, в них слышалось только зло. Люди так смеяться не могли.

Мисс Сидли уставилась на горбатящиеся тени и вдруг начала на них кричать, все громче и громче, до визга. А потом лишилась чувств. Но хихиканье, словно смех демонов, последовал за ней и в темноту.

Разумеется, она не могла сказать правду.

Мисс Сидли поняла это, едва открыла глаза и увидела над собой озабоченные лица мистера Хэннинга и миссис Кроссен. Миссис Кроссен держала у ее носа флакон с нюхательной солью, который взяла в аптечке первой помощи физкультурного зала. Мистер Хэннинг повернулся к двум девочкам, которые с любопытством поглядывали на мисс Сидли, и предложил им идти домой.

Обе улыбнулись мисс Сидли, тайной улыбкой, и вышли за дверь.

Ладно, она сохранит их секрет. На какое-то время. Она же не хотела, чтобы ее посчитали сумасшедшей или маразматичкой. Она им подыграет. Зато потом выведет на чистую воду и выдаст им по полной программе.

— Боюсь, я поскользнулась, — говорила она спокойно, села, не обращая внимая на боль в спине. — Не заметила лужицы.

— Это ужасно, — запричитал мистер Хэннинг. — Ужасно. Вы…

— Ты не сильно ударила спину, Эмили? — перебила его миссис Кроссен. Мистер Хэннинг с благодарностью посмотрел на нее.

Мисс Сидли встала, позвоночник просто визжал от боли.

— Нет. Знаете, падение даже пошло на пользу. Сработало, как мануальная терапия. Спина просто перестала болеть.

— Мы можем послать за доктором, — предложил мистер Хэннинг.

— В этом нет необходимости, — холодно улыбнулась ему мисс Сидли.

— Я могу вызвать вам такси.

— И это совершенно ни к чему, — мисс Сидли направилась к двери туалета, открыла ее. — Я всегда езжу домой на автобусе.

Мистер Хэннинг вздохнул и повернулся к миссис Кроссен. Миссис Кроссен закатила глаза и промолчала.

На следующий день мисс Сидли оставила Роберта в классе после занятий. Он не сделал ничего предосудительного, поэтому она просто обвинила его в том, чего не было. Угрызений совести мисс Сидли не испытывала: он же монстр, а не маленький мальчик. И она должна заставить его в этом признаться.

Боль в спина буквально убивала ее. И Роберт это знал. Мало того, надеялся, что ее недомогание ему поможет. Но напрасно. Это была еще одна из ее маленьких хитростей. Спина у нее болела постоянно, все двенадцать последних лет, и очень часто так же сильно, как сейчас, ну, может, чуть-чуть слабее.

Она закрыла дверь, в классе они остались вдвоем.

Постояла, не сверля Роберта взглядом. В надежде, что он отведет глаза. Но он не отвел. Продолжал смотреть на нее, и вскоре на губах заиграла легкая улыбка.

— Чему ты улыбаешься, Роберт? — вкрадчиво спросила она.

— Я не знаю, — ответил тот, продолжая улыбаться.

— Скажи мне, пожалуйста.

Роберт промолчал.

Продолжая улыбаться.

С игровой площадки доносили крики детей. Над головой гудели электрические часы.

— Нас не так уж мало, — буднично так сказал Роберт, словно речь шла о погоде.