Юля Лемеш - Дозвониться до небес

– И сколько вы хотите за собаку без родословной?

– Тысячу рублей. – Твердое заявление Арсения было встречено без энтузиазма.

– Ну, ты, парень, проходимец! Выжига. На тебе пятьсот рублей, и спасибо скажи.

– Спасибо, – сказала я и ущипнула Арсения за руку, чтоб он прекратил торговаться.

– Ты предала свою мечту, – после ухода покупателя сказал Арсений. – Ты мечтала о собаке и своими руками ее продала.

Я не обиделась. Воплощенная мечта оказалась безрадостной и даже лишней.

– Ты сам мне помог от нее избавиться! – упрекнула я.

– Я тебе друг. – Тогда я не придала этим его словам большого значения.

Мы шли домой очень задумчивые. Арсений злился на меня непонятно за что, а меня пугала судьба собачки. Которая вырастет величиной с лошадь-пони, опасную как волкодав, а дядька удивится – ведь он решил, что купил зверька мелкой породы.

– Она не вырастет. Тебя обманули, – успокоил меня Арсений. – Слушай, а почему тебя мать так странно одевает?

Мне моя одежда странной не казалась. Тепло, удобно, и все чистое. Что еще можно хотеть от одежды? Я не знаю, отчего он вдруг на меня наехал. Пожалуй, именно тогда мне в голову пришла дельная мысль – одеваться нужно так, чтоб не зависеть от чужого мнения. Либо как можно проще, чтоб не придирались. Либо – дико вызывающе, пусть хоть укритикуются, мне будет фиолетово.

Мои выводы Арсений посчитал нелогичными, особенно когда чуть позже я начала одеваться соответственно своему характеру и увлечениям. Не так как прежде и не так как все. Все-таки я уже тогда чувствовала в себе призвание стать ведьмой. Раз об этом нельзя никому говорить – это вовсе не означает, что я не могу порадовать себя особым стилем одежды.

Кстати говоря, когда я стала приходить в школу исключительно в черном, надо мной никто не смеялся. Кроме учителей. Но и тем быстро прискучило сравнивать меня с похоронным бюро.

Он подлый и годится только в одном случае – если дела хуже некуда.

Берете приятную глазу вещицу. В полночь выходите из дома, приговаривая: «Выношу беду», – доходите до ближайшего перекрестка и без сожалений выбрасываете вещицу через левое плечо. После чего уходите домой не оборачиваясь.

Коли вы, дойдя до дома, ринетесь обратно забрать вещицу себе – вам уже ничего не поможет (жадность и удвоение несчастья доконают вас моментально).

Итак, вы все сделали правильно. На следующий день придется идти в церковь и замаливать намеренно причиненный вред незнакомому человеку, который эту вещь подобрал.

Если вас смущает сама вероятность причинения вреда посторонним лицам, а в доме с кем-то горе-страдание, то придется пожертвовать едой и, отыскав бездомную собаку, угостить ее, приговаривая: «Забери мою беду». Проверено – собаке плохо не будет, продрищется и все дела. Зато беда переварится и изничтожится.

Поразительно, но по этому принципу работает и подаяние нищим и бродягам. Судя по тому по сколько лет трудятся нищие у церквей – хуже им не становится.

Вовкин брат как-то был в хорошем расположении духа и за один вечер наплел кучу историй про телефоны. Как они с друзьями чужие разговоры подслушивали. Оказывается, такое раньше было возможно, даже не верится.

– Малышня, ничего-то вы не знаете! Тогда телефонные станции совсем другие были. Набираешь одну цифру на диске, и бац рукой по рычагу.

Что в итоге? Чаще всего – подслушивание чужого разговора. Правда, внезапный шум и треск в трубке обычно спугивал невидимых собеседников, что не портило общего впечатления от раскрытия чужих тайн.

– Фигня, если честно – бабки хрень какую-то несли. У кого какой стул поутру, или про всякие женские болячки. Ради этого и телефон изобретать не стоило.

Еще можно было позвонить по первому попавшемуся номеру, вежливо представиться работником водоканала и посоветовать набрать в ванну воды по случаю ее скорого отключения. Ничего оригинального, зато весело.

– У нас был одноклассник, придурок редкостный. Так вот, наслушавшись про наши подвиги, позвонил в пожарку и соврал про горящий дом. Досталось ему капитально.

Я слушала и думала – глупости какие-то. Словно про другой мир рассказывают, отсталый совсем.

– Ты это зря, – запротестовал Вовкин брат. – Сейчас из-за телефонов даже больше проблем стало. Одни липовые террористы чего стоят. Щас я вам еще одну историю расскажу.

Это не история была, а сказка какая-то. Про один телефонный номер, набор которого гарантировал подключение к желающему пообщаться. Вот сидишь ты дома такой весь из себя одинокий. Никто тебя не любит, не понимает, и вообще по какой-то причине ты на фиг никому не нужен. Скорее всего, ты – полное говно и пора в твоей говенной жизни что-то менять, но вместо этого ты ищешь подобного себе и потом не знаешь, как от нового знакомца отвязаться.

Мы с Арсением часто размышляли на тему таинственного телефонного номера для знакомств. Он создавал атмосферу настоящего непредсказуемого чуда. Потом выяснилось, что чудо пованивало криминалом. Например, робкий молодой юноша, предварительно поболтав с неведомым доброжелательным собеседником, рисковал встретиться не с ровесником, а с высоким тощеватым субъектом, склонным к однополой любви. Который рисковал не только своей свободой, но и мог получить от разочарованного юноши в морду.

Однако всерьез удивляться историям Вовкиного брата не получалось – все это казалось жуткой древностью. Все-таки прогресс – сила. И забавно жить рядом с людьми, помнящими, как появились первые холодильники, личные автомобили, как весь район знал, что в таком-то доме купили телевизор, и это было поводом зайти в гости. Блин, даже не представить такое. Говорят, когда появилась возможность купить мобильник – стоил он как машина «Мерседес». Дичь. А если вспомнить, сколько этот телефон весил, – вообще с ума сойти можно.

Мы для взрослых как инопланетяне, от наших разговоров у них нервные срывы случаются. Они даже многих слов нужных не знают. Для них мобилка – это просто телефон. Вызов-отбой. Некоторые СМСки получать умеют и считают это достижением.

Новое – это просто замечательно, но мои интересы стремились как раз в сторону древнего. Как и большинство любителей оккультизма, я верила, что все истины прячутся в прошлом, в котором не успел нагадить технический прогресс.

Каким мне запомнился Арсений из детства? Сначала был толстым. Потом тощим, с противными большими коленками и веснушками на носу. Потом – вредным и сопящим. И самое главное – он был обычным! И не смейте со мной спорить! Необычной была я. Я была до такой степени необычной, что со мной даже дружить никто не хотел. Да я и не стремилась к дружбе. Хлопотное это дело. И вообще – мне одной гораздо лучше и спокойнее.