Аркадий Эйзлер - Анатомия страсти

О чем думает мужчина на склоне дней? Каковы его мысли в пору осени, когда силы начинают покидать тело, дети уже давно живут самостоятельной жизнью, а карьера, к которой он стремился годами, больше не является жизненной целью? Радуется ли он началу каждого дня и смене времен года? Возвращается ли во времена лихих забав? Предается ли религиозным раздумьям, испытывая то чувство душевного возрождения, то отвращение к самому себе?

Обычно его взгляд обращается к трем самым важным составляющим почти прошедшей жизни: карьере, уже утратившей актуальность, созданию семьи, где доминирует женщина, более сильная физически и более молодая. И, конечно, в сознании мелькают эпизоды, которые всегда оставались в центре внимания и приносили ощущение счастья, хотя и связанное с постоянным вызовом. Это моменты сексуальной близости с женщинами.

Трудно определить, какую задачу ставил Бог, какой проект задумывал реализовать, заселяя кусочек Вселенной существами, будущее которых он отдавал в их собственные руки. Была ли включена в этот божественный план вероятность выживания или самоуничтожения человека? Но если Бог выбрал первый сценарий, то, естественно, Он определил механизмы выживания и воспроизводства человека. Люди в процессе развития цивилизации постепенно отходили от версии о своем божественном происхождении и от сказок об аистах. В конце концов они предпочли науку: например, в Великобритании за последние триста лет число ученых и инженеров удваивалось каждое десятилетие, в то время как соответствующий прирост населения происходил лишь за сорок-пятьдесят лет.

Столь бурный рост науки помог человеку проникнуть не только в тайны космоса, но и в глубины нашего собственного загадочного организма, получив возможность оценить и понять принципы протекания микробиологических процессов на уровне клеточных структур.

Процессы смещения динамического равновесия, приводящие к конкурентной борьбе клеток человеческого организма и, как следствие, к болезням, старению, смерти, рассматриваются как естественные, не противоречащие устоям религии, морали, культурных традиций. Но лишь до тех пор, пока являются некоей абстракцией. Такая отстраненность имеет свои печальные последствия. Когда человек не в состоянии чувствовать чужую боль – начинаются войны. Пока он может быть доволен при виде чужой боли – войны продолжаются.

Подобные процессы проходят без нашего морального согласия, ибо каждый из нас является ареной борьбы социальных сил, а наш организм представляет собой громадный полигон, на котором постоянно разыгрываются жестокие сцены. Когда вы, дорогой читатель, держите в руках эту книгу, умирают миллионы ненужных организму или опасных для него клеток, восполняясь новыми. И это совсем не плохо, более того – жизненно необходимо. Ученые подсчитали: если бы не было так называемого механизма программированной клеточной смерти, восьмидесятилетний человек имел бы спинной мозг весом до двух тонн, длина его кишок составляла бы шестнадцать километров, а мозг весил бы сто килограммов!

Распознав механизм непрерывно повторяющегося процесса, определяющего гибель клетки, и установив над ним контроль, ученые могли бы попытаться вмешаться, взяв на себя ответственность за решение, кому жить, а кому умирать.

Известно, что в программу работы каждой клетки включена команда саморазрушения, которая поступает при получении определенных сигналов и выполняется несколько часов. После того как клетка получает сигнал к самоликвидации, она начинает распадаться изнутри на фрагменты, которые «захватываются» и «поедаются» специальными клетками-пожирателями. Ход этого процесса, который специалисты называют «апоптоз», был до последнего времени неизвестен. Только совсем недавно исследователям из Австрии и США удалось выявить механизмы, ответственные за процессы, в основе которых лежат сигналы в виде молекул – «вестников смерти», посылаемых иммунной системой поврежденным и подлежащим уничтожению клеткам. Известия об этом открытии ученые ожидали давно. Оно привело к определению так называемого переключателя смерти, функции которого очень важны в борьбе с такими болезнями, как рак, СПИД, болезнь Альцгеймера... И в будущем исчезнет необходимость, например, при онкологических заболеваниях использовать облучение или медикаменты с побочными негативными эффектами, приводящими к тяжелым осложнениям: их можно будет заменить легкими препаратами, стимулирующими организм к борьбе с недугом.

Принцип конкурентной борьбы, происходящей на уровне вышеописанных клеточных баталий, распространяется и на противоборство сперматозоидов. Некоторые из них погибают, не достигнув цели, оставшись непричастными к таинству зачатия, проигрывая более удачливым и сильнейшим сородичам. Не есть ли это своеобразный «акт эвтаназии», определяющий эволюцию видов как борьбу сильнейших за выживание, на которой так настаивал упрямец Дарвин? Кто знает?

Неужели в этом параллельном, почти виртуально-абстрактном мире сперматозоидов, эмбрионов и вожделенных экстазов, являющемся нашей органической сущностью, так бескомпромиссно работают законы массового уничтожения живого? Неужели то, к чему мы так стремимся, чего желаем и ждем, одновременно может стать причиной жесткой конкурентной биологической борьбы за выживание? А мы, эгоистически удовлетворяя личные потребности, никак не можем на это повлиять... Ученые, приподняв очередную занавесу тайны, оказались на новом уровне проникновения в молекулярно-клеточные конструкции и протекающие в них биологические процессы. И теперь происходящее в мужчине и женщине во время сексуального акта больше не рассматривается по отдельности. «Подглядывание» за таинством зачатия больше не считается неприличным и аморальным, а влечение полов расценивается как кульминация отношений, переходящая во взаимную радость и неограниченную свободу чувств, испытываемых во всей полноте только при сексуальном акте. Именно в этом вторая причина взаимного счастья и его переживания: открытие пути потомству, а значит, увековечивание самого себя.

Биолог из Цюриха П. Бруггер (P. Brugger), помогающий бездетным парам обрести потомство, изобрел методику движения сперматозоидов по тоннелю с ответвлениями. В канале, разветвляющемся в форме буквы Т, одна половина сперматозоидов поворачивает налево, другая – направо. Если на их пути поставить барьеры, препятствующие повороту налево, заставляя поток повернуть направо, то уже на следующем, свободном от препятствий, поток поворачивает налево. Это говорит о том, что сперму трудно сбить с заданного курса, благодаря чему в своем долгом пути через матку и яичники сперматозоиды не теряют ориентации. Бруггер заявляет: речь идет не о памяти, а о коллективном интеллекте, несоизмеримом с интеллектом отдельно взятой клетки. Ученый предполагает, что при любой случайной неуравновешенности системы или ее асимметрии поток спермы, преодолев препятствие, снова выравнивается и продолжает путь. Новые познания о движении спермы могут быть использованы не только для осмысления процесса зачатия, но и для оказания практической помощи при искусственном оплодотворении.

Но что же определяет высокий потенциал «пловцов», так упорно стремящихся к своей цели? Это стараются понять ученые института Вайцмана в Израиле. Совсем недавно они установили, что поведение сперматозоидов сравнимо с полетом современных ракет, которые посредством тепловых сенсоров могут распознать летящий в небесном пространстве самолет. Клетки, ожидающие прибытия сперматозоидов, имеют более высокую температуру, чем остальные. Посредством тепловых различий, составляющих всего два градуса, эти участки с завышенной температурой влекут к себе сперму так же, как горячий мотор самолета – ракету-перехватчик. Специалисты называют это термотаксисом. Доктор М. Айзенбах из отдела биохимии института Вайцмана надеется, что навигационный трюк будет очень полезен в будущем, при искусственном оплодотворении: благодаря этому эффекту из всей спермы можно будет выбрать часть, активно реагирующую на термотаксис, то есть с успехом находящую источники тепла.