Евгений Новиков - Снежный мальчик

– А почему бы тебе самому не заглянуть в иголье ушко? – спросил Ром.

– Ах, как мне не повезло. – Манулий, изображая крайнюю печаль, свесил вниз клюв. – Тот, кого я столько ждал, на кого так надеялся, оказался трусом. Да я бы сделал это и без твоей помощи! – голос его возвысился. – Но память моя о мире людей стерлась и сделала глаза бессильными.

Ром понял, что Манулий сначала хотел запугать его, а когда это не удалось, пошел на хитрость, чтобы достичь желаемого. Понял, но все-таки не смог стерпеть упрека в трусости.

– Хорошо, где игла! – сказал мальчик.

Манулий сразу засуетился, галантно подхватил мальчика под руку и, рассыпаясь в похвалах, повлек по тропинке в ту же сторону, куда полетела на рыбе старуха.

Странная это была ходьба. Вроде и прошли немало, но Ром поймал себя на мысли, что успел только вздохнуть. А когда выдохнул, тропинка уже кончилась.

Они стояли на краю леса у пологого спуска в долину. Дальний ее край был освещен пожаром. Похоже, горела какая-то деревня. Неровные лоскуты пламени прыгали вверх, отблески огня отражались в гибких водах болота, которое простиралось чуть ближе. Слева над долиной громоздилась гора, местами голая, а местами покрытая лесом, и от ее подножия к центру долины двигалась цепочка факелоносцев.

– Это мои друзья, – скрипучим довольным голосом сказал Манулий.

Ром прищурился, пытаясь разглядеть их получше. И хотя он не сделал ни шагу, через мгновение очутился вместе с Манулием рядом с ними.

– Да это же гномы! – воскликнул мальчик.

– Можешь называть их, как хочешь, – отозвался Манулий со смехом. – От них не убудет.

Невысокие, но плотные существа в коротких плащах и капюшонах, из-под которых торчали седые бородки, с торжественным достоинством несли факелы. Только тихо-тихо позванивали серебряные колокольчики, пришитые к рукавам их плащей да изредка щелкали и коротко шипели горящие факельные головы. Гномы двигались к полуразрушенной башне, возле которой располагался широкий помост.

От горы с глухим ропотом отвалился тяжкий валун, и долина огласилась протяжными звуками, отчасти напоминавшими пение свирелей. Из образовавшегося черного отверстия показались шеренги гномов-музыкантов. Они шли ровно, не сбиваясь с шага, и играли на дудках, подчинясь воле дирижерской палочки. Сам дирижер, пышноусый щекастый господин, ехал верхом на рыжем хомяке, размерами не уступившим бы борову. Примечательно, что из спины дирижера сквозь прорези на плаще торчали два крылышка, а хомяк был обут в мягкие сапожки с золотыми шпорами.

От горы отвалился еще один валун, и наружу выбрались три зверя, похожие и на енотов, и на барсуков сразу. Неторопливой рысью они повлекли повозку, в которой закачалась золотая статуя мальчика. По бокам повозки бежали охранники: сурового вида гномы в кольчугах и с обнаженными мечами.

Следом за этой повозкой появилась другая. Высовывая от натуги язык, ее тащила старая седая крыса. Повозка, хотя в ней лежал только один небольшой свиток, скрипела и потрескивала, будто вот-вот развалится от непомерной тяжести. Эту повозку сопровождал целый отряд крупных, отлично вооруженных гномов.

– Что же там такого ценного, что нужно охранять лучше, чем золото? – спросил Ром.

– Там Черный Свиток, – шепотом сказал Манулий и быстро потупился, потому что сразу несколько охранников сверкнули на него огненными глазами.

От горы отвалился новый камень, и в долину степенно вышел белый слон. За ним следовали целые толпы гномов самых разных возрастов и мастей. Были среди них и старцы, бороды которых достигали щиколоток, и совсем юные без бород, и дети, едва научившиеся ходить. Одеты они все были, хоть и не богато – в плащи, украшенные нехитрыми узорами и желтые сапожки, но по тому, что и плащи, и сапожки были безукоризненно чисты, можно было сразу догадаться, что это их лучшая, парадная одежда. Гномы шли чинно и неторопливо, и в густые волосы каждого была вплетена ветка папоротника с темно-алым цветком.

Высоко над долиной среди вдруг разорвавшихся в клочья туч, появилась круглая медная луна. На земле все дрогнуло, будто нежданный ливень обрушился на притихшую листву.

– Месса! Месса! – закричали гномы голосами, похожими на костяные гарпуны, какие Ром видел в музее. Факельщики окружили с трех сторон помост и стали лицом к горе.

– А вот и Рдел! – Манулий указал Рому на степенного и отменно важного гнома, в первых рядах следовавшего за белым слоном. – Приветствуем тебя, Рдео!

Не прошло и мгновенья, то ли толпа гномов так быстро нахлынула, то ли Манулий увлек его в толпу, но мальчик оказался рядом с важным гномом.

– Рдео, я привел мальчика. Как видишь, я не бросаю слова на ветер, – заискивающе сказал Манулий. – Игла у тебя?

– Не сомневайся. – сказал Рдео. Голос у него был такой же костяной, как и у кричавших, но, пожалуй, потяжелее.

Манулий вцепился глазами в черный блестящий футляр, из которого гном, не спеша, извлек золотое острие, более похожее на шпагу, чем на иглу. Длиною оно было с руку, а конце толстой своей части имело небольшое отверстие.

– Просто отлично, просто замечательно! – Манулий засуетился, задергал плечами и стал с таким восторгом потирать ладони, что из них посыпались искры.

Ром стоял среди гномов. Они не превосходили его ростом, передвигались бесшумно и легко. Но в этой легкости чувствовалась каменная тяжесть. Такая же живет под зеленой травкой в валуне, выглянувшем из земли и уходящем в нее неизвестно до каких пор.

Манулий осматривал иглу со всех сторон и задавал Рдео какие-то непонятные вопросы. Мальчику стало скучно. Он пробовал заговорить с гномами, но те не обращали на него решительно никакого внимания. К тому же от их круглых лиц, от их плащей и даже от их сапог веяло жаром, как от разгоряченной плиты, на которой готовится и первое, и второе, а в духовке еще и пирог печется.

Вообще, гномы казались крайне серьезными, не способными к шуткам существами. Однако Ром имел случай убедиться, что это вовсе не так. Просто шутки и забавы их были совсем другими, чем у людей.

Вернее, они понимали шутки иначе. Так один безусый гном остановился напротив усатого, озадаченно покачал головой и, указывая на верхнюю пуговицу его куртки, сказал:

– Гляди-ка, у тебя пуговица отвалилась. Так-то ты приготовился к празднику!?

Усатый, наклонил голову, чтобы убедиться в отсутствии пуговицы, и… Разумеется, нос его оказался в пальцах шутника. Усатый медленно вращал глазами, что-то обдумывая, а безусый смеялся. Наконец он отпустил нос обманутого.

– Где? – спросил тот.

– Что где?

– Где нет пуговицы?

– А вот здесь! – шутник снова указал рукой на верхнюю пуговицу куртки.

Снова усатый наклонился, снова был схвачен за нос и снова осмеян за глупую доверчивость.

Однако, едва шутник насытился смехом, он снова спросил:

– Где?

Так продолжалось до тех пор, пока шутник окончательно не рассердился на глупость усатого, так и не понявшего его шутки, и не ушел изрядно рассерженный прочь.

Тут уж рассмеялся усатый. Ром подумал, что до него наконец-то дошел смысл происшедшего, но тот весело крикнул в спину раздосадованного шутника:

– Смеется тот, кто смеется последним! – и довольно подкрутил ус.

Да, вот такие были у гномов шутки.

Между тем Манулий и Рдео продолжали вести малопонятный разговор, и мальчик, не зная, чем заняться, стал разглядывать белого слона. Он казался сделанным из одного куска прочного белого камня и размерами не уступил бы двухэтажному дому. Огромные белые уши его плавно покачивались, а белые глаза смотрели в даль, озаренную пожаром.

– Эй, слон, как дела? – приподнявшись на цыпочки, крикнул Ром.

– Дела, как сажа бела, – трубным голосом ответил слон. – Полезай на спину – узнаешь.

С этими словами он опустил хобот. Рома упрашивать не пришлось, и уже через секунду он оказался на спине слона. Она была плоской и такой ровной, будто ее разглаживали утюгом до тех пор, пока совершенно не разгладили. Лишь с краю в этой совершенно ровной каменной спине угадывался отпечаток человеческой фигуры. Ром наклонился пониже и прислонил ладонь к отпечатку ладони в камне. Они совпали. Мальчик лег и сразу же понял, что это его собственный отпечаток, невесть как образовавшийся на удивительной спине не менее удивительного слона. Внизу Ром увидел Манулия и Рдео.

– Итак, должен еще раз тебя заверить многоуважаемый, что золото прошло все девять положенных стадий, – сказал Рдео. – Твои сомнения на этот счет я вынужден расценивать, как оскорбление…

– Ни в коем разе, ни в коем, уважаемый. – поспешно перебил гнома Манулий. – Наше сотрудничество проверено временем, и я не сомневаюсь, что и на этот раз не разочаруюсь. Просто на первый взгляд мне показалось… Но не будем больше об этом. Сделка состоялась. Забирайте мальчишку, и делайте с ним, что хотите, как только он откроет дорогу игольему ушку.