Кэролайн Линден - Путь к сердцу герцога

— Подумать только, до чего принципиальный! Разве столь идеальный образец совершенства может не произвести сильного впечатления? — Тесса подошла и поцеловала компаньонку в щеку. — Сожалею, что вернулась так рано и прервала вашу беседу. Если бы со мной произошло что-нибудь подобное!

— О, непременно произойдет, милочка, если только ты… — Эжени спохватилась и в ужасе прикрыла рот рукой.

— Если я научусь вести себя скромнее и не оскорблять незнакомцев? — Тесса виновато улыбнулась. — Как же мне повезло, что вы оказались рядом и сумели загладить оплошность!

Миссис Бейтс печально вздохнула.

— И он даже пригласил нас на обед… ты можешь представить обед с графом? Ах если бы мы завтра не уезжали!

— Если бы. — И все же в глубине души Тесса была рада. Граф, конечно, чертовски красив и дьявольски обаятелен, однако от одного его взгляда становилось не по себе. Чем быстрее они уедут, тем лучше.

Чарли не ожидал, что камердинер проявит невиданное усердие и выдающиеся способности к слежке. Он был бы рад нескольким светским сплетням о миссис Невилл, однако после обеда Барнс вернулся с куда более богатым уловом.

— Они приехали в тот же день, что и ваше сиятельство, из поместья, расположенного неподалеку от Малмсбери. Миссис Невилл сразу оплатила счет, причем очень солидный.

— Как ты это узнал?

Барнс пожал плечами.

— Очень просто. Просочился в кабинет мистера Лукаса и заглянул в бухгалтерскую книгу.

— Неужели? — Чарли приподнял бровь.

Слуга ни капли не смутился.

— Считаю, что в качестве вашего помощника имею полное право заходить куда считаю нужным.

— Справедливо. Продолжай.

— Леди предупредила, что ожидает джентльмена, некоего мистера Хайрама Скотта.

При этих словах господин ошеломленно застыл, и Барнс встревожился.

— Ваше сиятельство, что-то не так?

— Нет-нет, все в порядке. Скажи, пожалуйста, кто такой этот мистер Скотт?

— Какой-то бизнесмен. Официант, который обслуживал столик в чайной гостиной, объяснил, что посетитель принес с собой несколько гроссбухов, какие-то планы, и миссис Невилл все это внимательно просмотрела. А говорили они о каких-то каналах.

Чарли прищурился. Он не раз слышал рассуждения об эффективности строительства новых каналов, однако сам в эту тему никогда не вникал. Шантажиста представлял негодяем, склонным к роскоши, азартным играм, дорогим женщинам и прочим банальностям. Канал требовал серьезных вложений — настолько масштабных, что пять тысяч фунтов дела все равно бы не решили.

Но кто же в таком случае Хайрам Скотт? Честный бизнесмен, по ошибке названный почтовым служащим в качестве отправителя писем в Ластингс-Парк? Или циничный мошенник, не упускающий возможности наживы? Может быть, расспросить саму миссис Невилл? Нет, неприлично. Да и бесполезно: она или не подозревает о шантаже, а потому ничего не скажет, или знает, что имеет дело с непорядочным человеком, и, возможно, даже одобряет его действия, но в этом случае также предпочтет молчание.

— Рассказ официанта совпадает со словами конюха, — продолжал Барнс. — На завтра миссис Невилл заказала карету, чтобы отправиться во Фром. Именно там идет строительство канала. Миссис Бейтс, в свою очередь, очень боится ехать: уже просила приготовить горячие кирпичи и все такое прочее.

Ничего удивительного.

— Фром, — задумчиво повторил граф. — Это ведь не очень далеко, правда?

— Около дюжины миль.

Чарли энергично встал.

— Отличная работа, Барнс. Не забудь упаковать несколько бутылок лучшего шерри. Да, и закажи карету: завтра выезжаем. — Своих лошадей он успел утомить сначала переездом из Лондона в Бат, а потом погоней за женой Джерарда. Несмотря на комфорт собственного экипажа, его тоже лучше было оставить в Бате по целому ряду соображений. Он накинул плащ, взял шляпу и вышел из отеля.

Путь до дома брата оказался недолгим. К счастью, Джерард оказался на месте.

— Входи, входи, — приветствовал он и отдал команду ординарцу: — Брэгг, портвейн.

Тот коротко кивнул и исчез.

— Надеюсь, не слишком помешал. — Чарли осмотрелся. — А где же моя прелестная невестка?

— Почувствовала себя неважно и прилегла.

Граф глубоко вздохнул и приготовился выслушать сообщение о грядущем прибавлении в семействе. Брат выглядел безумно влюбленным, и последствий страсти следовало ожидать в ближайшее время. Однако Джерард лишь показал на кресло.

— Узнал что-нибудь?

— Хайрам Скотт имеет отношение к строительству каналов, — сообщил Чарли. — И сюда он приезжал, вооруженный планами и документами. Должно быть, с кем-то встречался.

Джерард удивленно вскинул брови:

— Правда? Почему же в таком случае мои сыщики его не выследили?

Граф пожал плечами:

— Он обошелся без таинственного антуража. Зашел на почту, посетил в отеле «Йорк» некую леди, а потом оставил ей письмо. Сам здесь не задерживался.

— Хм, — задумчиво произнес Джерард. Откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и сложил руки на груди. — В этой местности спекулянты на каждом углу. А привлекает их уголь — ведь именно ради него и строятся каналы. И все же о нем я ни разу не слышал.

— Но ты же не знал, что разыскиваешь именно Хайрама Скотта, — возразил Чарли. — Возможно, имя звучало, но ты просто не обратил на него внимания.

Джерард немного помолчал, рассчитывая вероятность, и кивнул:

— Вполне допустимо.

— Или же он специально старался держаться в тени — из-за шантажа. Не исключено, что стремился раздобыть деньги, чтобы купить собственные акции, а после смерти отца, не получив ни пенса, отчаялся или окончательно обнаглел. Кто знает? — Чарли взмахнул рукой, словно отгоняя ненужные догадки. — Не удивлюсь, если окажется, что этот тип терроризирует половину парламента и считает себя неуловимым.

Джерард посмотрел с подозрением.

— Надеюсь, ты не забыл моего предположения о том, что Скотт не намерен останавливаться на двоеженстве отца?

Чарли, конечно, ничего не забыл, но до сих пор не знал, что делать с опасной идеей. Брат подозревал, что истинной целью Скотта были вовсе не деньги, которые он пытался получить от Дарема. На самом деле негодяй стремился как можно дольше и мучительнее терзать его сыновей. Версия объясняла, почему требование о деньгах было выдвинуто лишь однажды, несколько месяцев назад, но в остальном представлялась маловероятной. Почему Скотт отправлял угрожающие письма только герцогу, а не всем им, если намеревался третировать именно сыновей? И почему не присылал новых, после того как разгорелся скандал? Газеты раздули сплетню о тайном браке отца несколько недель назад, а оскорбительные письма не приходили уже два месяца. Из всех недоброжелателей, которых Чарли мог бы подозревать в злодеянии — а их существование он вполне допускал, — невозможно было назвать ни одного, кому обстоятельства могли бы помешать написать снова.