Бертрис Смолл - Своенравная наследница

Розамунда свирепо уставилась на дочь. Она нисколько не сомневалась, что Элизабет исполнит свою угрозу, если ее насильно отослать к Филиппе. Другое дело, если лорд Кембридж представит свою юную родственницу ко двору. Тогда есть шанс, что Элизабет получит мужа, который придется по нраву всей семье. Конечно, Филиппа и Криспин тоже могут представить Элизабет ко двору, но Томас Болтон, кроме того, станет ее опекуном, советником и защитником. Точно таким, каким был когда-то для нее.

Розамунда задумалась.

— Ладно, я попрошу Тома, — сдалась она. — Но поклянись, Элизабет, что во всем будешь слушаться его советов и подчиняться им. Он уже немолод, и, если согласится принять тебя, не смей позорить его или раздражать своим непослушанием.

— Мы всегдахорошо ладили с дядюшкой Томасом, мама, пусть даже его любимицей всегда была Бэнон. Я была любимицей Лесли из Гленкерка. Знаешь, я до сих пор его вспоминаю.

— Правда? — удивилась Розамунда, вставая. — Я должна вернуться к Логану и моим парнишкам. Перед отъездом напишу Тому, а Эдмунд позаботится, чтобы письмо 6 доставили в Оттерли.

Наклонившись, она поцеловала Элизабет в щеку.

— Мы проследим, чтобы твой будущий муж, кем бы он ни был, считался с твоей властью здесь, во Фрайарсгейте. Обещаю тебе. Ты хорошая хозяйка.

— Поезжай, мама, — прошептала Элизабет, провожая мать в холл. — И передай Логану мой привет и добрые пожелания.

Розамунда села за дубовый стол, вынула из корзины пергамент и. взялась за перо. Она писала, тщательно выбирая каждое слово. Писала, что слишком многого просит от своего любимого кузена, но только от него зависит будущее Элизабет. Ее младшая дочь — умная молодая женщина, но не обладает изящными манерами. Ей нужен верный союзник.

Беда в том, что Том Болтон уже немолод и, возможно, столь тяжкая обязанность будет ему не по силам. Но с ними наверняка поедет Уильям Смайт, компаньон и секретарь ее кузена, а он куда моложе и энергичнее. Может, вместе мужчины сумеют держать в руках крайне независимую и упрямую наследницу Фрайарсгейта, а также найти для нее подходящего мужа, который не стал бы оспаривать способностей жены управлять поместьем.

Розамунда вдруг подумала: дело вовсе не в том, что у нее мало внуков. Просто никому из них в голову не придет навсегда заточить себя во Фрайарсгейте.

Томас Болтон, лорд Кембридж, прочитал письмо от кузины Розамунды, которое та написала перед отъездом в свое поместье на шотландской границе, поджал губы и задумчиво нахмурился.

— Хм, — пробормотал он.

— Что там? — встревожился Уильям Смайт. — С вашей кузиной все в порядке?

— Помнишь наш разговор насчет краткого визита ко двору? Ну, тот, несколько недель назад? Моя дорогая Розамунда только что дала мне идеальный предлог для поездки. Мы отправимся в путь весной, дорогой мальчик! А за время нашего отсутствия рабочие закончат новое крыло дома. Я обожаю Бэнон и ее выводок, но вряд ли смогу и дальше жить так близко от них.

— Ее дочери — весьма живые девочки, — сухо заметил Уильям.

— Живые?! Да все пятеро — истинные дьяволята! — вскричал лорд Кембридж. — Хотя каждая красивее летнего утра, мозгов у них не больше, чем у блохи! Я содрогаюсь при мысли о судьбе, которая постигнет бедного маленького Роберта Томаса, когда эти негодницы начнут плясать вокруг него!

— Он либо с пеленок научится защищать себя, либо станет одним из тех несчастных, которые боятся собственной тени и покорно сидят под каблуком у своей жены. А теперь расскажите, что пишет Розамунда и каким образом ее письмо приведет нас ко двору?

— Владелица Фрайарсгейта нуждается в муже! — возбужденно выпалил лорд Кембридж. — Она не хочет ехать ко двору. Ноги Господни, Уилл! Как она напоминает Розамунду в юности! Она согласилась поехать только при условии, что я поеду вместе с ней. Розамунда извиняется за то, что, по ее мнению, возлагает на мои плечи тяжкий груз. Ранее она хотела отослать Элизабет к Филиппе и все предоставить ей…

— Графине Уиттон? — Уилл покачал головой. — О нет, милорд, боюсь, ничего не выйдет. Сестры совсем не ладят.

— Именно это Элизабет и сказала матери, а потом добавила, что поедет, только если я буду ее сопровождать. Подумать только, дорогой мальчик, мы приедем ко двору в мае! Гринвич! Там устраиваются маскарады, потому что, как я слышал, мистрис Болейн, маленькая подружка короля, ввела в моду невероятно элегантные развлечения. Я на седьмом небе, Уилл. Конечно, нам придется нанести визит мастеру Олторпу в Лондоне, ибо мой жалкий гардероб вот уже сто лет как устарел! Ах, Уилл! Что бы я делал без своей дорогой кузины Розамунды!

— И не говорите, милорд! — с легкой улыбкой воскликнул Смайт.

Восемь лет назад Томас Болтон возвысил его из ничтожества и взял к себе на службу. А это означало, что Уилл вошел в его семью и что эта семья приветствовала и приняла его. За всю свою жизнь Уильям Смайт никогда не чувствовал себя так уверенно и в такой безопасности.

— На какое время намечается наш отъезд в Лондон, милорд? — спросил он.

— На первое апреля. Мы должны быть в Кембридже к Майскому дню, так что времени у нас совсем мало. Необходимо написать Филиппе, поскольку она должна известить короля о нашем приезде. Ну и сообщить мастеру Олторпу. Ко времени нашего приезда он должен прибыть в Гринвич с моей одеждой. Он и перескажет нам последние сплетни, — хмыкнул Болтон. — Но сначала нам нужно побывать во Фрайарсгейте. Могу поклясться, у нашей наследницы не окажется ни одного туалета, подходящего для путешествия, не говоря уже о пребывании во дворце. Мой дорогой мальчик, необходимо снять с нее мерки и заказать хотя бы несколько приличных платьев. Ах, сколько дел! Вряд ли мы успеем, Уилл.

— Успеем, милорд, если все будем делать спокойно и упорядочение, — заверил Уилл. — Я начну сегодня же. А теперь, милорд, позвольте принести вам вина. Вам понадобится немало сил и сообразительности, поскольку Элизабет Мередит не из тех девушек, которым можно легко найти мужа. Ее манеры, милорд, если простите за дерзость, оставляют желать лучшего, и многие уже считают ее старой девой.

— Вздор! — отмахнулся лорд Кембридж. — Маленькая подружка короля еще старше и до сих пор не замужем. И у мистрис Болейн нет того приданого, которое есть у мистрис Элизабет Мередит.

— Когда мы собираемся посетить Фрайарсгейт, милорд?

— Как можно скорее, дорогой мальчик. Я всегда любил там бывать. Такой спокойный дом… Ни крика, ни шума. И Элизабет — превосходная хозяйка. Прекрасный стол, и челядь так услужлива. Иди на конюшню, спроси старого Джона, какова будет погода в следующие несколько дней. Его предсказания всегда верны.