Слишком рано для нас (СИ) - Соловьева Анастасия

— Ой, смотри, смотри — вон он! Красавчик, правда? — я пытаюсь незаметно указать рукой на старшекурсника, в которого влюблена уже второй месяц. — Блин, какой же он всё-таки идеальный!

Влада, поправив очки, внимательно разглядывает моего будущего (ага, мечтать не вредно!) парня. Я подпираю ладонью подбородок и открыто любуюсь Генрихом. Он очень высокий, темноволосый и темноглазый, с пухлыми губами и лёгкой щетиной на подбородке. Никогда не любила парней с растительностью на лице, но Генрих — исключение из правил. Он идеален! Его улыбка такая обаятельная, что внутри будто пузырьки шампанского лопаются, а бархатный густой голос заставляет меня краснеть.

А ещё возле него постоянно вертятся девчонки. Вот и сейчас две брюнетки подбегают к Генриху и задают ему какие-то глупые вопросы, пока он выбирает еду. Да дайте человеку спокойно пообедать! Бесят прилипалы.

Подруга уж подозрительно долго молчит. Я отрываю зачарованный взгляд от Генриха и толкаю Владу плечом:

— Ну как? Что скажешь? — спрашиваю с придыханием. Мне важно, чтобы она оценила моего возлюбленного по достоинству, чтобы поняла, какой он необыкновенный.

— Нуууу…. — тянет подруга. — Скажу прямо: он не в моём вкусе.

— Да почему? — я аж подскакиваю на месте, чем привлекаю внимание ребят, сидящих за столиком у окна. — Что с ним не так?

— Просто мне нравятся парни брутальной внешности, — подруга виновато разводит руками. — Когда планируешь с ним познакомиться?

Я тяжело вздыхаю. У меня нет ответа на этот вопрос. Генрих слишком классный, вряд ли он знакомится с простыми смертными. Ну где я, а где он? Между нами безумная пропасть: он учится на пятом курсе, его отец владеет ресторанным бизнесом и, судя по всему, зарабатывает огромные деньги. А я очкастая первокурсница, которой недавно исполнилось восемнадцать. Мы из разных миров, и ничего с этим не поделаешь.

— Никогда, — поджав губы, отвечаю я. — Всё равно мне ничего не светит. Буду издалека им любоваться.

— Да обычный же парень, ты чего его на пьедестал возводишь? — Влада удивлённо пучит глаза, а мне становится так грустно, что мир вокруг будто теряет краски. Только Генрих остаётся красивым и ярким, как прежде.

— Он ведь мажор, сын богатых родителей, зачем ему нищая студентка? — вздыхаю я.

— Ой, ну водятся у него деньги, и что теперь — в попу его целовать? — всплескивает руками Влада.

— Нет, конечно. Но я ничего не смыслю в отношениях. У тебя ведь есть парень, расскажи, как ты с ним познакомилась? Может, однажды я наберусь храбрости и подойду к Генриху.

Влада отводит глаза в сторону. Говорит внезапно ослабевшим голосом.

— Тимур — мой сосед, наши родители триста лет дружат. Все ждали, что однажды мы станем парой, — она пожимает плечами. — Мы просто исполнили мечту родителей.

— В смысле? То есть ты к нему ничего не чувствуешь?

Влада ни разу не рассказывала о Тимуре, так что я с жадностью ловлю каждое её слово. Интересно, как люди сходятся, как у них завязываются романтические отношения. Для меня это загадка. Таинство. Несбыточная мечта.

— Не знаю, — она судорожно допивает остывший кофе. — С Тимуром удобно, тем более мы живём в одном городе — есть, с кем поговорить, пока едешь домой.

Я открываю и закрываю рот, не зная, как правильно реагировать на подобные откровения. То есть она встречается с парнем лишь потому, что так захотели их родители? Мы правда в двадцать первом веке находимся? А как же любовь, сильные чувства, безумие мыслей и поступков? Не понимаю. Влада хоть и со своими тараканами, но она явно достойна лучшего.

— Кажется, твой Ромео не может найти свободное место, — говорит Влада. Она тоже носит очки, поэтому щурится, когда разглядывает Генриха.

Я вытягиваюсь стрункой, дико озираюсь по сторонам, а сердце куда-то в пятки падает. Парень, от которого я без ума, идёт в нашу сторону. Кошмар! Начинаю поправлять волосы, приглаживая их пальцами, ногу на ногу закидываю, а потом, передумав, случайно задеваю коленкой стол. Стаканчик трясётся, несколько капель чая проливается на поднос. Какая же я неловкая. Стыдно до невозможности.

— Свободно? — звучит над ухом тот самый голос, от которого я плавлюсь, растекаюсь невнятной лужицей.

На прошлой неделе я нашла страницу Генриха в соцсетях. Оказывается, он умеет петь, да ещё и на гитаре играет. Я до дыр заслушала аудиозаписи, на которых он исполняет песни группы «Кино».

— Да, конечно, — Влада рукой указывает на место рядом со мной, и Генрих послушно садится.

Я глаз поднять не смею, в груди немеет, тело будто железными цепями сковано. Генрих слишком близко. Стоит повернуть голову — и его лицо будет в каком-то жалком метре от моего.

— Слушай, мы тебя уже несколько раз в столовке видели, а до сих пор не познакомились, — беззаботно произносит Влада.

Я тут в полуобморочном состоянии нахожусь, вспотевшие ладошки о колени вытираю, а подруге хоть бы хны. Завидую её выдержке. И не совсем понимаю, почему она врёт. Сегодня я впервые показала ей Генриха, до этого держала чувства при себе.

— Да, я вас тоже пару раз видел, — весело отвечает парень моей мечты. — Меня Генрих зовут. А вас?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Влада, первокурсница русской филологии, — представляется подруга.

Нужно что-то ответить? Почему Влада заодно не назвала и моё имя?

— Аня, тоже учусь на первом курсе руссфила, — произношу я тихим неуверенным голосом. Осмеливаюсь поднять глаза.

— Рад с вами познакомиться, девчонки, — добродушно произносит Генрих и улыбается мне. От выстреливших в груди фейерверков тяжело сделать вдох, я глупо киваю и нервным движением смахиваю прядь волос с лица.

У Влады звонит телефон, она берёт трубку, еле слышно с кем-то здоровается, а потом шепчет мне:

— Это Тимур. Я отойду на минутку.

Отрицательно мотаю головой, глазами стреляю в Генриха и корчу испуганную рожицу. Не смей оставлять меня с ним! Блин, ты мне подруга или кто? Влада закатывает глаза и уходит, несмотря на мои бурные возражения.

— И как тебе университет? — спустя несколько минут молчания вдруг спрашивает Генрих.

Я вздрагиваю. Сама бы никогда не решилась завести с ним разговор, но раз он первый начал, то нужно открыть рот и выдавить из себя хотя бы парочку банальных фраз. Давай, жги.

— Отличный. Мне нравится студенческая жизнь: здесь всё намного интереснее, чем в школе. И родители больше не контролируют.

Последние слова были лишними. Прозвучали как жалоба. Вдруг Генрих подумает, что я нытик? К лицу моментально приливает кровь, я закусываю губу и бросаю на парня пугливый взгляд.

— Согласен, каждому человеку необходима свобода. Быть студентом весело, если в универ не ходить, — он снова улыбается.

— А так разве можно?

— Конечно. Я на парах почти не бываю. Скучно.

— А как же ты сдаёшь экзамены? — волнение перестаёт зашкаливать, и я делаю несколько полноценных вдохов.

— Я знаю, кому дать взятку, — он смеётся. — Все преподы берут деньги, ты разве не в курсе?

— Нет, — его слова меня напрягают. Я в универе всего два месяца учусь и даже подумать не могла, что за экзамены можно платить.

Генрих допивает кофе из пластикового стаканчика, откидывается на спинку стула и внимательно разглядывает проходящих мимо студентов. Рядом с ним молчание становится тягучим или неловким. Я боюсь задать глупый вопрос, боюсь наскучить Генриху. Тайком поглядываю на него, но сразу отвожу глаза, как только он поворачивает голову в мою сторону.

За соседним столиком активно перешёптываются девчонки, одна из них бросает на меня недоумевающий взгляд, затем смотрит на Генриха и облизывает губы. Через секунду она встаёт и подходит к нам.

— Привет, Генрих, — незнакомка обворожительно улыбается. — А ты какими судьбами здесь?