Второе дыхание - Ольга Тимофеева

Вам нужно только одно — быть естественным, таким же естественным, как ваше дыхание. Любите свою жизнь. Не живите согласно каким-то заповедям. Не живите согласно чужим идеям. Не живите так, как от вас требуют люди. Прислушивайтесь к своему собственному сердцу. Станьте безмолвны, прислушайтесь к тихому, слабому голосу внутри вас и следуйте ему. Ошо

Прикрываю глаза и задерживаю пальцы над клавиатурой. За две секунды до этого в коридоре слышен характерный стук колес тележки, двигающийся в сторону нашего офиса. Этот звук в девять утра уже неделю как стал сигналом, превращающим наш увядающий в работе цветник в сады Семирамиды. Спины распрямляются, губы наливаются сочными матовыми оттенками, а кожа на запястьях и шее впитывает соблазнительные ароматы. Больше всего не везет ручкам, карандашам и скрепкам. Как специально, все они падают на пол. И имя этого всеобщего наваждения - Натан.

Кажется, мне одной было плевать на этого парня. На всех на них. Просто в какой-то момент все надорвалось. Сердце больше не хотело замечать кого-то. Привязываться к кому-то. Жить кем-то.

Опускаю глаза в документы и продолжаю набирать отчет. Не помешали бы сейчас наушники, чтобы не слышать эти приторно-сладкие приветствия парня. Но тут нельзя отрезать себя от мира музыкальной преградой.

Очередное падение ручки и я автоматически приподнимаю одни глаза вверх и кошу их немного влево, наблюдая за ним. Нейт присаживается на корточки, поднимает всю разбросанную канцелярию и кладет на стол. Он будто не замечает всех этих намеков. Ходит себе между столами со своей тележкой и тихо занимается уборкой. Ни с кем не разговаривал, даже не улыбался. Лишь изредка кивал, давая понять, что всё будет сделано.

Этим он только распалял интерес остальных, окружая себя противоречивыми слухами. Говорили он и убийца, и вор, и немой, и псих. Только как могло получилось, что молодой, симпатичный парень с сомнительным прошлым, устроился работать в наш офис обычным уборщиком? Неужели для такого как он не нашлось местечка почище и прибыльней.

Пару раз мы все же пересекались, но ловя на себе этот цепкий взгляд, мне становилось не по себе. Глаза оливкового цвета притягивали своей искренностью и одновременно пугали своей проницательностью и тайной. Будто среди десятков глаз в помещении, он всегда пытался словить именно мой взгляд. Поэтому теперь я старалась не смотреть на него и привлекать к себе внимание.

Но сегодня я чуть дольше задерживаюсь на нем взглядом. Внимание поглотила одна маленькая деталь, которую я раньше не замечала, но которая сейчас безмолвно всколыхнула мои воспоминания.

Татуировка.

Да, похоже, он был из тех парней, что хотели заколоть себя от кончиков пальцев до ушей. Парень всегда ходил в верхней одежде, из-под которой татуировки появлялись лишь тонкими нитями на шее. Но сегодня, видимо из-за жары, он был в одной футболке.

И из-под рукава на левом плече выглядывало изображение женщины. Простой черно-белый рисунок, вбитый под кожу. Не знаю, кто это был на самом деле и не хотела лезть в его жизнь, но это очень дорогой человек, раз он всегда рядом недалеко от сердца.

Пытаясь лучше рассмотреть, я, словно заворожённая, разглядываю открывшуюся мне часть руки. Не могу оторвать от неё взгляд, прожигая глазами каждый очерченный иглой контур. Так отчаянно захотелось прикоснуться к тёмным линиям, ощутить тепло и любовь, исходящие от женщины. Как если бы сейчас тут была мама и, закрыв мне глаза, прошептала, что все это сон. А открыв глаза я смогу снова научится любить жизнь.

В глазах мутнеет и горло сдавливает очередной попыткой жалеть себя. Прикладываю пальцы к губам, пряча своё волнение. Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоится, но Нейт опережает. Ловит мой взгляд и резко отворачивается, накидывая спецовку. Разглядываю белые буквы на клавиатуре и боюсь поднять глаза на него. Он словил меня за разглядыванием его тела. А мне не интересовало его тело и он сам. Просто на миг чем-то напомнил мне себя, пряча от посторонних глаз дорогую ему память. Мать, сестра, любимая? Кто бы она ни была, но это очень дорогой ему человек. Настолько, что готов прожить с памятью о ней всю жизнь.

Я в очередной раз тонула в своих серых мыслях, только теперь мой мир становился ещё темнее. Лучик света отчаянно пытался пробиться сегодня, но закрылся рабочей одеждой, делая мою и без того бессмысленную жизнь, безвыходной.

Дождавшись окончания рабочего дня, не спеша побрела к автобусной остановке. Дома меня никто не ждал, а верными спутниками на ужин стали безвкусное одиночество и бокал слёз, день изо дня возвращая меня в тот жуткий день - худший день моей жизни. День, когда не стало моей мамы.

* * *

Небольшая бесплатная история - вам подарок на Новый год. Можно будет полностью прочитать и не ждать прод))) Лайк и теплое слово приветствуется. История не связана ни с какими другими, поэтому можно спокойно читать. Второй части и продолжения тоже не будет. Люблю

Этот день в январе этого года я не забуду никогда. День, когда цветное стало серым, вкусное - пресным, красивое - обычным, приятное - отталкивающим, а будущее - бессмысленным. Словно кто-то, не подумав, неумело обрезал часть чьей-то жизнь, нажал кнопку превратить в чёрно-белое и, не подумав, сохранил. И вернуть назад уже ничего нельзя.

Мама уехала на неделю в командировку в другой город, но так оттуда и не вернулась. Через пару дней мне сообщили, что она утонула.

Вот тогда-то моя жизнь и потеряла все краски, превратившись в серую однообразную массу. Мама, с которой мы делили всё, которая учила, как поступать и жить, оставила меня одну. Я словно всего лишилась в один миг. Со мной остались лишь воспоминания и фотографии. Но все это было уже ненастоящее. Прошлое. А сейчас мне просто хотелось ощущать ее, разговаривать с ней, жить так, как подсказывала бы она. Принимать решения, опираясь на ее заповеди.

На автомате я продолжала ходить на работу, питаться так, как научила готовить она, одевать то, что она когда-то покупала, читать то, что она когда-то рекомендовала. Мне хотелось всегда чувствовать её рядом, что она по-прежнему со мной, советует и поддерживает. В моих мыслях, а не воспоминаниях.

Хотя и понимала, что осталась совсем одна.

Новый рабочий