Линн Грэхем - Любовь по контракту

Лидия заснула только около семи часов утра и еще находилась в постели, когда раздался звонок в дверь. Решив, что пришел почтальон, и, зная, что долго ждать он не станет, она поспешно поднялась и, накинув на плечи ситцевый платок, бросилась открывать дверь.

Когда ее взгляд упал на высокого черноволосого мужчину, стоявшего на улице перед домом, она застыла как вкопанная, потрясенная, не веря своим глазам.

Кристиан Андреотти.

Даже если бы Лидия сочла его плодом своего воображения, и тогда бы ее ошеломило неотразимое обаяние его экзотической притягательной силы и ярко выраженной мужской красоты. Сердце ее затрепетало, нежные розовые губы раскрылись в беззвучном: «О-о-о…»

Он был изумительно сложен, его гладкие, оливкового цвета скулы казались вырезанными из гранита. Синеватый отлив играл на его широких скулах и оттенял прекрасной формы рот.

Лидия не могла поверить своим глазам – Кристиан Андреотти был не из тех, кто проводит жизнь на крыльце типового многоквартирного дома, притулившегося в конце глухой улочки заштатного уэльского городка. Этот человек жил в совершенно другом мире – мире, где все напоено ароматом роскоши и больших денег.

Кристиан рассматривал Лидию с неослабевающим интересом. Прежде она никогда не появлялась перед ним без макияжа. Он видел изменения, происшедшие в ней, подмечал каждый недостаток с пылом человека, в глубине души ожидавшего разочарования и, возможно, даже надеющегося разочароваться. Он заметил, что Лидия похудела, она выглядела бледной и явно утомленной. Светлые волосы, еще недавно блестящие, уложенные умелой рукой профессионала, сейчас спутанной копной ниспадали на ее хрупкие плечи. Однако Кристиану показалось, что ее красота, пожалуй, стала еще более умопомрачительной, чем прежде. Сейчас Лидия выглядела такой, какой ее создал Господь Бог: чудесные глаза, кожа цвета густых топленых сливок, полные, чувственные губы… Желание охватило Кристиана с неистовством бурного потока, грозившего разрушить довлеющие над ним рамки приличия.

– Могу я войти? – небрежно спросил мужчина. Его протяжный, богатый оттенками голос ласково, словно шелком, обволакивал Лидию, проникая в каждую клеточку ее оцепеневшего тела. Привычка отдавать приказания и непоколебимая уверенность в их немедленном исполнении так глубоко укоренилась в каждом звуке его голоса, что Лидии и в голову не пришло ответить отказом.

Только после того, как Кристиан нарушил гнетущее молчание, Лидия смогла поверить в реальность его появления. Прерывисто дыша, она испуганно моргала трепещущими длинными ресницами, стараясь стряхнуть с себя оцепенение. Внезапно она осознала, что ненависть к Кристиану пылает в ней с прежней силой. На верхней губе у нее заблестели бусинки пота, она чувствовала дрожь в ногах. Лидия смотрела на Кристиана не отрываясь, охваченная одновременно страхом и очарованием, любопытством и отвращением.

Как и следовало ожидать, Кристиан воспользовался удобным моментом, пока она стояла, застыв от изумления, и двинулся вперед. Лидия машинально попятилась. Хотя она была довольно высокого роста, он возвышался над ней на добрых шесть дюймов. От его близости она почувствовала, как где-то внизу живота зародилась и поползла по всему телу мелкая дрожь, и уже почти забытое чувство вновь опьянило ее. Все ощущения обострились до предела, она могла чувствовать, как горят и набухают нежные соски ее грудей.

Девушка смутилась, горячая краска стыда пробилась сквозь ее бледность. Словно сквозь туман она услышала собственный голос:

– Что тебе нужно?

Кристиан прикрыл входную дверь смуглой сухощавой рукой. Он чувствовал свою власть и наслаждался ею.

– А ты не знаешь?

Негодуя на свое тело за то, что оно так предательски реагирует на присутствие Кристиана, Лидия дерзко вздернула подбородок. Она почувствовала себя пойманной в ловушку, злой и беспомощной. В глубине ее души притаились ранящие душу воспоминания о том, что именно он, Кристиан Андреотти, человек, которого она так сильно любила, столь жестоко обошелся с ней. Он изменил ее, и не в лучшую сторону.

– Откуда мне знать, зачем ты здесь?

– Может, некое шестое чувство, инстинкт самосохранения, подскажет тебе… – Кристиан изучающее рассматривал ее своими темными влажными глазами, полными насмешки. – Или мне надо объяснять такие простые вещи?

– Не обязательно, – Лидия скрестила руки на груди, словно защищаясь, стараясь унять дрожь, бившую ее после перенесенного потрясения.

– Я здесь, потому что мне захотелось увидеть тебя… обязательно, – в тон ей ответил Кристиан. Его голос прозвучал необыкновенно сексуально.

Совершенно не осознавая, что делает, Лидия продолжала неотрывно смотреть в его неотразимые, прекрасные темные глаза, давно завладевшие ее мечтами. Глаза, в которых можно было прочитать только самые поверхностные эмоции, да еще увидеть свое собственное отражение. Своих чувств он не выдавал. Все знали его как человека бесстрастного, равнодушие которого подчас сменялось ледяной холодностью. Когда-то Лидия чувствовала себя на седьмом небе от счастья, если ей удавалось заставить его засмеяться или хотя бы улыбнуться.

Борясь с нахлынувшими воспоминаниями, девушка мотнула головой, словно желая таким образом отделаться от них. Она страстно хотела вычеркнуть Кристиана из своей жизни, со страхом вспоминая те два безумных месяца, когда он один владел ее мыслями, когда достаточно было лишь его присутствия, чтобы убедиться: она не замечает никого и ничего, кроме него.

– Я не хочу видеть тебя здесь, – уже произнося эти слова, Лидия осознала, что может заставить его уйти, но по причине, о которой ей страшно даже подумать, она не в состоянии сделать этого.

Склонив набок свою гладко причесанную темноволосую голову, Кристиан изучал ее со спокойствием, способным кого угодно свести с ума.

– В самом деле?

Внутри у нее словно кто-то нажал кнопку сигнала тревоги. На один безумный миг Лидии показалось, будто Кристиан знает ее лучше, чем она сама. Девушка поторопилась нарушить вновь наступившее молчание:

– Как ты меня нашел?

– До меня дошла некая конфиденциальная информация…

Лидия побелела как мел. Кристиан Андреотти воспользовался ее минутным замешательством и шагнул в глубь комнаты. Он знал, что с тех пор, как они расстались, ее положение становилось все хуже, но только теперь, увидев убогую, скудно обставленную гостиную, он смог оценить всю глубину ее падения. Ничто не смогло бы точнее продемонстрировать ту огромную бездну, которая разделяла их сейчас.

– Что с окном?