Шантель Шоу - Вернуть его кольцо

Услышав эти резкие слова, Изабель вздрогнула и пролила чай на блюдце. Обернувшись, она обнаружила, что Константин стоит совсем рядом. Несмотря на свой высокий рост и мощную фигуру он двигался совершенно бесшумно, словно пантера, преследующая свою добычу. Черные джинсы и рубашка поло, в которые он был одет, подчеркивали его убийственную привлекательность. Волосы были еще влажными после душа, а цитрусовый запах мыла смешивался с ароматом пряного одеколона, дразня ее обоняние.

– Жиль все же считает, что у меня есть полное право на развод из-за твоего ухода из семьи. Но с точки зрения всех этих юридических процедур быстрее будет, если мы укажем в качестве причины наше раздельное проживание. Единственное, с чем мы оба согласны, так это с тем, что нужно как можно быстрее покончить с нашим браком.

Желая скрыть ту боль, которую вызвали его слова, Изабель снова отвернулась к окну, глядя на парк в центре Гросвенор-сквер.

– Когда я была беременна, то часто стояла тут и представляла, как буду гулять с коляской по этим дорожкам, – мягко сказала она. – Нашей малышке было бы сейчас два с половиной года.

Боль в ее груди была уже не такой острой, как раньше, но все равно у нее перехватило дыхание. Приезд в этот дом снова открыл рану в ее сердце, которая никогда до конца не заживет. Тогда она выбрала одну из спален в задней части дома для детской и была занята ее оформлением, пока они с Константином не поехали в то роковое путешествие в Италию.

Она наблюдала за тем, как он наливает себе кофе, и почувствовала злость из-за того, что с его стороны не последовало никакой реакции на ее слова о дочери. «Ничего не изменилось», – мрачно подумала Изабель. Когда она потеряла ребенка на двадцатой неделе беременности, то просто онемела от горя. Она несколько раз пыталась заговорить с Константином об этом, но он изо всех сил избегал разговора, еще больше отдалившись от нее, и в конце концов она вообще бросила попытки достучаться до него.

– Ты когда-нибудь думаешь об Арианне?

Медсестра в больнице посоветовала им выбрать имя для их малышки, пусть даже той и не суждено было родиться.

Он потягивал свой кофе, и Изабель заметила, что он не хочет встречаться с ней взглядом.

– Нет никакого смысла копаться в прошлом, – коротко сказал он. – Того, что произошло, уже не изменить. Все, что мы можем сделать, – это двигаться вперед.

– Именно поэтому ты и начал бракоразводный процесс? Чтобы похоронить прошлое?

Он вздрогнул, услышав слово «похоронить», и Изабель стало интересно, возникло ли в его памяти, как у нее, маленькое белое мраморное надгробие в Каза-Селесте – историческом поместье семьи Де Северино на берегах озера Альбано, где покоилась их Арианна.

Глаза Константина сузились.

– Есть хоть какой-то смысл в этом разговоре? Я два года не слышал от тебя ни слова. Зачем ты вообще явилась сюда?

Он даже не пытался скрыть свою досаду. Константин не ожидал этой встречи со своей почти уже бывшей женой, а он ненавидел сюрпризы. Когда он увидел Изабель, стоящую в дверном проеме, он снова почувствовал злость на нее за то, что она ушла от него. У нее, очевидно, была чертовски крепкая нервная система, если она могла так спокойно заявиться в его дом, и при этом выглядела так восхитительно, что он провел все это время в неприличном возбуждении.

Он не хотел, чтобы она находилась здесь, поднимая в его душе воспоминания о прошлом, которые он благополучно загнал в самые дальние уголки своей памяти. Словно вспышка перед его глазами возник образ крохотной малышки, которой так и не довелось пожить на этом свете. Боль запульсировала в его сердце, но он, как всегда, взял ее под контроль и подавил громадным усилием воли.

Гораздо труднее было подавить реакцию собственного тела на Изабель. Константин признался себе, что она пробуждала в нем не только нежеланные воспоминания, пытаясь скрыть от нее очевидные признаки своего возбуждения. Ни одна женщина не заводила его так сильно и так быстро, как Изабель. Он помнил тот день, когда впервые встретил ее. Она ворвалась в его офис, опоздав на полчаса, взбудораженная, с длинными медовыми волосами, обрамляющими ее потрясающе красивое лицо, и заявила, что ее прислало агентство на замену его помощнице, которая ушла в декрет. Он собирался отчитать ее за то, что она опоздала, но все его негодование растаяло, стоило ему только взглянуть в ее широко распахнутые глаза орехового цвета, и Константин сразу ощутил мощный приступ желания, от которого у него в буквальном смысле перехватило дыхание.

С того самого момента его единственной целью стало затащить ее в свою постель, на что ему потребовался месяц. Обнаружив, что он – ее первый мужчина, он испытал такие эмоции, о существовании которых даже не подозревал. Те выходные, что они провели вместе в Риме, стали самыми лучшими и одновременно самыми худшими в его жизни.

Это положило начало кошмарам, которые не прекращали преследовать его до тех пор, пока она не ушла от него. В ту ночь он проснулся, дрожа от мысли, что его сон может превратиться в реальность. Глядя на Изабель, невинно спящую рядом, он понял, что ради ее же безопасности их отношения не должны продолжаться.

Солнце, светящее в окна, превратило волосы Изабель в переливающееся золото. Странное чувство охватило Константина при взгляде на нее, но проигнорировав это усилием воли, он изучал ее беспристрастным взглядом.

Узкие джинсы от известного дизайнера выгодно подчеркивали ее стройные и длинные ноги, а простая белая футболка облегала ее высокую полную грудь. Из украшений на ней была только тонкая золотая цепочка на шее. Константин нахмурился, посмотрев на ее безымянный палец: она больше не носила обручальное кольцо, потому что вернула его, когда решила бросить семейную жизнь ради карьеры.

Ее лицо с высокими скулами и упрямым подбородком, выдававшим решительный характер, было таким же прекрасным, как и в день их знакомства, а ее ясные глаза орехового цвета, с длинными густыми ресницами, светились умом. Светлые от природы волосы были слегка взлохмачены, словно она только что встала с постели, и весь ее облик казался невероятно сексуальным, ему приходилось сдерживать свое желание подойти к ней ближе и запустить пальцы в ее шелковистые пряди, как он делал это раньше.

Он поймал ее взгляд и был заинтригован тем, что она так спокойно реагирует на него, ведь раньше она бы тут же смутилась. Было что-то невероятно притягательное в женщине, уверенной в себе, и Константин снова почувствовал волну желания. По правде говоря, его даже раздражало, что она так изменилась, бросив его.

– Ты стала другой после того, как ваша группа стала популярной. Каково это – быть знаменитостью?