Линн Грэхем - Лук Амура

Когда Молли столкнулась с взглядом темно-медовых глаз Леандро, ей показалось, что Земля перестала вертеться, а саму ее уносит куда-то в неведомую высь. Жар разлился по всему телу и лишил ее всякой возможности дышать.

Поднос с напитками куда-то исчез, и только спустя некоторое время они оба спохватились, что за этой сценой наблюдает слишком много народу. Кристал Фофер сердитым жестом отослала Молли:

— Полагаю, вы уже доставили нам достаточно хлопот. Мистер Каррера, может быть, вам вызвать врача?

Молли отскочила и издали наблюдала, как Леандро, слегка пошатываясь, поднимается с пола. От медицинской помощи он отказался.

— Наверное, вам в больницу надо, — вмешалась Молли. — Вы потеряли сознание. Может быть, у вас сотрясение мозга.

— Спасибо, но я не чувствую себя плохо. Хотя чуть-чуть свежего воздуха мне, скорее всего, не повредит. Здесь немного душно.

Брайан отвел Молли в сторону и грозно поинтересовался:

— Что, черт побери, произошло?

Та объясняла Брайану ситуацию. Ванесса вертелась рядом.

— Этот испанец повел себя как настоящий мужчина. Можно представить, чего ему стоило вмешаться только потому, что какой-то тип ущипнул тебя за задницу! Ты этого и не ожидала, правда? — восторгалась Ванесса.

Молли тоже изумил этот поступок. Она взяла в буфете тарелку, положила на нее закуски, поставила на поднос и понесла на балкон, куда ушел Леандро Каррера. Сухощавую, напряженную фигуру она увидела около парапета. Испанец глядел на яркие огни города.

— Я хотела поблагодарить вас. Это было очень смело с вашей стороны, — смущенно произнесла Молли, ставя тарелку на столик рядом с ним. — Простите, что вам так досталось...

— Если бы вы не сунулись, я бы ему врезал! — ответил Леандро, до сих пор удивлявшийся той ярости, которая охватила его, когда он увидел, что какая-то пьянь касается тела Молли.

— Их было трое, а вы один, — она привстала на цыпочки и осторожно тронула пальцем быстро темнеющий след на оливковой коже. — Я принесла вам кое-что. Хотите поесть?

Она нечаянно коснулась его грудью, и опять внутри него разгорелось пламя желания. Он посмотрел на изогнутые линии сочно-розового рта девушки. Лук Амура, вспомнил он собственное определение ее потрясающих губ.

— Я ничего так не хочу, как вас, — с трудом произнес Леандро.

В то время как Молли с нескрываемым любопытством разглядывала его, Леандро прилагал массу усилий, чтобы справиться с искушением. Но не справился — протянул руки и притянул ее в свои объятья.

Молли машинально прильнула к сильному телу. Это было так странно и ново для нее... Длинный смуглый палец отвел в сторону один из локонов и приподнял ее подбородок. Она приподнялась и робко запустила обе руки в густую шевелюру Леандро. Ей так хотелось его касаться!..

Так Молли еще никогда не целовалась. Она даже не подозревала, что поцелуй может быть столь жарким, властным и возбуждающим. Ей показалось, что она попала в самый центр смерча. У нее кружилась голова, она почти утратила контроль над собой. Его язык раздвинул ее губы, проник в рот, вернулся обратно, опять проник, и все это было похоже одновременно и на ожог, и на удар стрелы, и на лезвие ножа. Ее пронизало такое неукротимое желание, что сопротивляться ему было бесполезно. От натиска ощущений она задрожала, груди напряглись, в сосках стало покалывать.

В этот момент внизу под ними, на улице, тревожно просигналил какой-то автомобиль. Леандро спохватился и откинул тёмную голову. Он как-то сразу и не сообразил, что натворил.

— Извините, — пробормотал он, причем ему понадобились некоторые усилия, чтобы вспомнить, как это слово звучит по-английски.

Молли даже заморгала, увидев, как он вцепился в кованые поручни балюстрады, как при этом под смуглой кожей побелели суставы на его пальцах. У испанского герцога были очень красивые руки, с длинными, изящными и чуткими пальцами. Потом она обратила внимание на четкую линию волевого подбородка и классическую форму носа. У него был великолепный профиль...

Что ж удивительного, что ей никак не удавалось отвести от него взгляд? Да, но сама-то она что себе позволяет?! Целоваться с гостем! Вместо того чтобы работать! Наверное, у нее помутилось в голове. От полного безденежья её спасает только эта работа.

— Такого не должно было случиться и больше не случится, — услышала она низкий голос.

Молли вспомнила, что он фактически оттолкнул ее, и краска стыда залила лицо. Нет, никаких объятий не может быть, и он первый это понял. Где были ее мозги? И все-таки она еще ощущала и жар, и дрожь, и трепетную близость.

— Я немного не в себе. Вероятно, слишком много выпил. Чем еще можно объяснить такое поведение? — с показным спокойствием заявил Леандро. — К тому же вы официантка!

Ах, вот как?! Молли побледнела.

— Мне следовало бы знать, что вы сноб высшей марки! — заявила она. — Но не волнуйтесь. И не стоит извиняться. Я не настолько наивна, чтобы рассчитывать на развитие отношений из-за какого-то поцелуя. Тем более что вы вообще не в моем вкусе!

Несколькими быстрыми, но не суетливыми движениями она составила с подноса на столик все, что принесла, и пошла в дом.

— А вы великолепны! И никакие извинения мне не требуются, милая, — услышал Леандро собственное хриплое бормотание.

Уже уходя с балкона, Молли услышала нечаянный комплимент и опять вспыхнула. Великолепна? С каких это пор она великолепна? Ну-у, пару раз ее называли хорошенькой, когда она была разодета в пух и прах, но насчет «великолепна»... В ней всего-то пять футов и один дюйм росту, да еще копна каштановых волос, с которыми не всегда легко справиться. Правда, кожа хорошая и есть можно все, что хочется и сколько хочется, без ущерба для фигуры — тут ей повезло! Вот и все прелести... по ее разумению.

— Вы выходили с мистером Каррера-Маркесом? — воинственно выступила перед Молли мать невесты.

Молли вызывающе вздернула подбородок:

— Я его не побеспокоила. Просто нужно было поблагодарить за поддержку и отнести ему немного еды.

Высокая блондинка с негодованием посмотрела на Молли сверху вниз:

— Я уже сообщила вашему менеджеру, что не желаю, чтобы вы когда-нибудь еще работали в моем доме. У вас неправильное отношение к делу. В ваши обязанности не входит слишком приближаться к кому-то из гостей и тем самым портить свадьбу моей дочери.

Выговор был настолько несправедлив, что глаза Молли защипало от готовых пролиться слез.

Она не сделала ничего плохого. Это ее оскорбили, но никто не посчитал нужным извиниться перед простой официанткой. Она вернулась на кухню, и Брайан предложил ей помочь повару с уборкой.