Райчел Мид - Серебряные тени

Я проснулась в темноте.

В этом не было ничего нового, я начала просыпаться в темноте за последние… ну я не знаю, сколько дней. Может, это было несколько недель или даже месяцев. Я потеряла счет времени в этой маленькой, холодной камере, только грубый каменный пол для сна. Мои похитители держали меня в сознании или спящей по своему усмотрению, с помощью каких-то наркотических веществ, которые сделали невозможным отсчитывание дней. Некоторое время я была уверена, что они подсовывали мне их в моей еде или воде, таким образом, я пошла на голодовку. Единственное, чего я достигла, так это принудительного кормления то, чего я никогда, никогда не хотела бы испытать снова и не ушла от наркотиков. Я, наконец, поняла, что они добавляли наркотики в трубопровод и через вентиляционную систему, а я не могла отказаться от воздуха.

Некоторое время у меня была причудливая идея отследить время по своему менструальному циклу, со времен первобытных обществ женщины определяли время сами до полной луны. Мои похитители были сторонниками чистоты и эффективности, даже в таких условиях предоставляли предметы женской гигиены, когда приходило время. Этот план потерпел неудачу также, как и предыдущие. Принятие противозачаточных таблеток резко прекратилось из-за моего захвата, что поспособствовало гормональному сбою и пряло мое тело в нерегулярные циклы, которые делают невозможным измерение дней, особенно в сочетании с моим дурацким графиком сна. Единственная вещь, в которой я могу быть уверена так это то, что я не беременна, что явилось огромным облегчением. Если бы у меня был ребенок от Адриана, у алхимиков была бы неограниченная власть надо мной. Но его нет во мне, и я могу выдержать все независимо от того, что они для меня приготовили. Голод, холод. Это не имеет значения. Я отказалась позволять им ломать меня.

- Вы думали о своих грехах, Сидни?

Металлический, женский голос отразился вокруг маленькой камеры, он звучал из каждого угла сразу. Я приняла положение сидя, подтянув к себе огрубевшие колени. Это было скорее по привычке, чем из-за чего – либо еще. Одежда была без рукавов и была тонкой как бумага, которая совсем не грела. Единственное, что она предоставляла, так это психологическое чувство скромности. Они дали мне ее на полпути моего плена, утверждая, что это был знак доброй воли. На самом деле, я думаю, что алхимики просто не могли управлять мной, держа меня там голой. Особенно когда они поняли что так до меня не добраться, как они надеялись.

- Я спала, - сказала я подавляя зевок. - Нет было времени на раздумья.

Препарат в воздухе, казалось, держал меня постоянно спящей, но они также посылали некий симулятор, который действовал наоборот - чтобы я не спала, когда они не хотели, независимо от того, насколько опустошенной я была. Результатом было то, что я никогда не чувствовала себя полностью отдохнувшей, чего они и добивались. Психологическая война работала лучше всего, когда ум был утомленным.

- Разве Вам ничего не снится? - спросил голос.

- Вам не снится спасение? Вам не снится, то, как Вы видите свет снова?

- Вы знаете, что я не спала.

Сегодня я была нетипично разговорчивой. Они задавали мне вопросы все время, и иногда я просто молчала.

- Но если Вы прекратите кормить меня успокоительным какое-то время, возможно, у меня будет реальный сон, и мне приснится сны, о которых мы сможем поболтать.

Не менее важным было то, что получив реальный сон, который был бы освобожден от этих наркотиков, обеспечило бы то, что Адриан был в состоянии определить мое местоположение, и смог бы помочь мне найти выход из этой дыры.

Адриан

В течении многих долгих темных часов одно только его имя звучало во мне. Мысли о нем, о нашем прошлом и нашем будущем, были мне подарком, тем что помогло мне выжить. Часто я теряла себя в мечтах, мысленно возвращалась на несколько месяцев назад, когда мы были вместе. Неужели прошло так мало? В мои 19 лет, казалось бы, ничего другого ярче и значимее не было как время, которое я провела с ним. Мои дни были поглощены мыслями о нем. Каждое драгоценное воспоминание, радостное и мучительное, я хотела бы повторить, и когда я исчерпала их, я мечтала о будущем. Я хотела бы прожить все возможные сценарии, что мы себе представляли, все наши глупые «планы побега».

Адриан

Он был причиной, почему я смогла выжить в этой тюрьме.

И он был также причиной того, что я была здесь, в первую очередь.

- Вам не нужно Ваше подсознание, чтобы сказать Вам, что Ваше сознание уже знает. – сказал мне голос. – Вы нечисты и порочны. Ваша душа окутана тьмой, и Вы согрешили против собственного рода.

Я вздохнула на эту старую риторику и пересела поудобнее, хотя это не имело значения. Мои мышцы были в состоянии постоянной жесткости для моего возраста. Мои мышцы были постоянно напряжены. Не было ни какого комфорта, который бы можно было найти в этих условиях.

- Это должно Вас опечалить, - продолжал голос, - осмысление того, что Вы разбили сердце своего отца.

Это был новый подход, который застал меня врасплох, достаточно того, что я говорила, не думая:

- Мой отец не имеет сердца.

- Имеет, Сидни, имеет, – если я не ошиблась, голос звучал немного радостно за о, что смог поджать меня. – Он сильно сожалеет о Вашем падении. Особенно после того, как Вы дали такие обещания нам и боролись с нами против зла.

Я подвинулась так, чтобы я могла опереться о грубую стену.

- Ну, у него есть другая дочь, которая является намного более многообещающей теперь, таким образом, я уверена, что он справится с этим.

- Вы разбили ее сердце тоже. Они оба очень огорчены, намного сильнее, чем когда-либо, когда Вы могли знать. Было бы неплохо помириться с ними?

- Вы предлагаете мне эту возможность? – осторожно спросила я.

- Мы предлагали Вам эту возможность с самого начала, Сидни. Просто скажите слова, и мы с удовольствием начнем Ваш путь к спасению.

- Вы говорите, что это не было его частью?

- Это было частью усилий, чтобы помочь Вам очистить Вашу душу.

- Конечно, - сказала я. - Помогая мне посредством голодания и оскорбления.

- Вы хотите увидеть Вашу семью или нет? Было бы неплохо присесть и поговорить с ними?

Я ничего не ответила, и вместо этого попыталась разобраться в том, что игра началась. Голос предложил мне много вещей в неволе, большинство из них земные блага - тепло, мягкая кровать, реальная одежда. Мне предложили и другие награды тоже, крестик, подаренный мне Адрианом, и более существенную и аппетитную еду, чем каша, на которой они в настоящее время поддерживали меня. Они даже пытались соблазнить тем, что перекачивали по трубопроводу аромат кофе. Кто-то, возможно, семья, которая так обо мне заботится, информировала их о моих предпочтениях.