Да пошло все к лешему (СИ) - Ога Анна

— Хватит киснуть, — пыталась подбодрить подруга, — я больше не могу смотреть на это страдальческое лицо. Либо ты берешь себя в руки, либо я займусь тобой лично.

Она такая смешная, когда пытается строить из себя серьезную взрослую женщину. Я невольно улыбнулась.

— Воооот, — протянула Маша, — уже лучше. Ты же знаешь, я от тебя не отстану. Смотри, — она присела рядышком на мою супер скрипучую кровать, — у тебя есть два варианта. Первый — мы сегодня идем в клуб и показываем этому тормозу, кого он потерял…

— Второй, — взмолилась я, — я выбираю второй, что бы это ни было.

Не хочу видеть его, да и клубы не люблю!

— Вот и ладненько, — промурлыкала подруга, — завтра продолжим этот разговор, а сейчас мне пора.

Он смачно чмокнула меня в щеку и вприпрыжку покинула нашу общую комнату.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как я застала своего парня с другой в нашей постели на нашей съемной квартире, а злость все не утихает. Я готова была разорвать их двоих там, на месте, впиться ему в глотку, а ей все патлы повыдергивать. Но мама меня не этому учила. Единственное, что я смогла сделать тогда, это собрать все свои вещи и молча уехать. Это было правильное решение, не поддаваться своим черным желаниям, ведь, как говорила мама — "Игнор — самое жестокое наказание". Я с ней полностью согласна. После того случая я ниразу не ответила на его сообщения и ни разу не взяла трубку. Несколько раз мне приходилось прогуливать пары, потому что он поджидал меня возле университета с цветами. Мой мозг закипает от непонимания. Зачем совершать такие поступки, если потом ты об этом жалеть будешь? Будешь стоять у ворот с букетом роз в надежде на прощение.

Первое время мне казалось, что жизнь закончилась. Все планы, которые я строила в своей жизни были связаны с ним. Мои вещи — кружка, фотоальбом, одежда, постельное белье, все напоминало о нем. Мне хотелось выть от безысходности, от обиды. А потом я просто спалива все, что хоть как-то касалось его. Маша конечно в шоке была, когда обнаружила меня на заднем дворе своего дома в топе и трусах, греющуюся у костра. Она помогла мне обновить свой гардероб и не умереть от отчаяния. Может быть она права. Может мне действительно пора выбираться из своего панциря и немного развеяться. Не в клуб, конечно, а.… что у нас там было вторым пунктом? Точно, я об этом узнаю только завтра. Надеюсь, это что-то приличное.

Я не стала дожидаться подругу. Наверняка она сейчас со своим Марком в кафешке где-нибудь. Легла спать, в надежде на будущий день. Пусть он принесет мне что-нибудь хорошее.

И таки принес. Воодушевленную Машу в шесть утра с криками: "Вставай, соня, пора собираться!"

И как у нее это получается — всю ночь гулять, а на утро бодрячком?

— Мань, не ори, молю тебя!

— Вставай, лежебока, — она ухватилась за мою ногу, выглядывающую из-под одеяла, и попробовала стащить меня с кровати.

Я вцепилась мертвой хваткой в деревянную спинку и, хихикая, пыталась удержаться как можно дольше. Но поражение, все же настигло меня, и мы с Машей свалились на пол. Я давно так от души не смеялась.

Маша повернулась ко мне, лежа на спине, и включила "умоляйку". Сейчас начнет уговаривать

— Давай уже, выкладывай, — сдалась я.

Маня аж взвизгнула от радости.

— Короче, слушай. Друг Марка, Митя, предложил нам вчера съездить к нему на кемпинг в лес. Шашлыки, пивко, все дела. Компания большая собирается…

— Это не тот ли Митя, который грязно подкатывал ко мне?

— Почему сразу грязно?

— Он руки свои распускал, все пытался за мягкое место меня схватить.

— Так если есть за что схватиться, почему бы не сделать это? — шлепнула подруга по моему, тому самому месту.

— Маша! — возмутилась я.

— Что, Маша? — пробубнила она, — Я же не прошу тебя с ним отношения строить, просто пообщайся, расслабься. Не думаю, что он хуже твоего…

— Нет, — не дала я подруге договорить, перебив ее, — не произноси его имя! Отныне запрещается вслух его говорить.

— Хорошо, будем называть его Воландеморт!

Я посмотрела на подругу, она на меня. Давясь со смеху, мы буквально оплевали друг друга, после чего засмеялись еще сильнее.

— Ты права, — произнесла я, когда заразительный смех все же отступил, — сделаем это!

— Юхуууууу, — завыла Маня, — ты не пожалеешь, я тебе это гарантирую!

Сборы заняли немало времени, хорошо, что Маша меня так рано разбудила, иначе сто процентов что-то забыла бы. Брала я лишь самое необходимое, в отличии от подруги. Та, будто на курорт собиралась, на месяц. Три комплекта одежды, четыре пары обуви, одна из них на каблуках. Уже представляю, как она в туфлях идет по бездорожью, оставляя за собой маленькие, но глубокие дырочки от шпилек.

— Ну а косметика тебе там зачем? — не выдержала я.

— Как зачем, — реально удивилась Маша, — я же не выйду к Марку не накрашенная. И ты, кстати, тоже!

— Я не собираюсь краситься на природе. Тем более мне не для кого это делать, — завязала вьющиеся, рыжие волосы в конский хвост и замотала их в несуразную гульку.

На фоне подруги я выглядела как доярка с Хацапетовки, только белого фартушка не хватало и косынки в горошек. Мама всегда говорила, что у меня естественная красота, любая косметика только испортит ее. И я ее слушалась. Не красилась. Только однажды. Когда Ма… Воландеморт пригласил меня в дорогущий ресторан, мне пришлось прибегнуть к продуктам красоты, потому что он очень настаивал на этом. Наверное, стоило уже тогда задуматься о его надежности. Ведь девушка, с кем он предал меня, именно из тех, кто засиживается в салонах красоты до темна.

— И это все, что ты с собой берешь? — ужаснулась Маша и начала судорожно рыться в моих вещах, — Вот, нашла, — она достала длинное, зеленое платье и аккуратно уложила его в сумку, потом вынула из своего ящика коричневые, кожаные лодочки и отправила их к палью, — не хочешь краситься, так хотя бы приоденешься на вечер.

— Это мамино платье, — прошептала я.

— Знаю, — погладила меня по плечу Маша, — хватит ему залеживаться в темном углу твоего гардероба. Пора вывести его в свет.

Я одобрительно кивнула, мирясь с той мыслью, что пора действительно что-то менять в своей жизни. Пусть это будет первый, маленький шаг.

В двенадцать за нами заехал Марк и повез к месту назначения. Мы ехали около двух часов, врываясь в глубь леса громкой музыкой и визгом тормозов. Марк оказался лихачем за рулем, с полным отсутствием инстинкта самосохранения. Я то впивалась руками в переднее сидение, то хваталась за ручку под крышей, а один раз уже была решительно настроена выйти из машины на ходу, когда мы чуть не поцеловались с высокой стройной елью. Маша лишь громко хохотала, но, когда увидела мои полные ужаса глаза, все же попросила своего парня ехать немного медленнее. Марк посмотрел в зеркало заднего вида.

— Страшно? — улыбнулся.

— Некомфортно, — откровенно соврала я, потому как сердце готово было выпрыгнуть из груди, забрать вещи из багажника и поскакать домой пешком.

— Это еще что, вот мы с Митей в горы на моей малышке поднимались…

Он гордостно хвастался своими безумными поездками, а я, не слушая его, молилась лишь бы все поскорее закончилось. Когда наш транспорт вклинился в колону их таких же загруженных машин, стало ясно, что мы подъезжаем. Маша, конечно, говорила, что компания большая, но, чтобы настолько…

Здесь около десяти, до отвала забитых машин. Это целый автопарк какой-то. Захотелось схорониться в чаще леса, чтобы никто даже не узнал о том, что я тут была. Но было уже поздно. Марк остановил свою тарантайку у небольшого домика.

— Ну что, красотки, мы приехали.

Я состряпала что-то наподобие улыбки и медленно вышла из машины. Все активно разгружали вещи. Слышалось громкое хохотание и звуки цокающего друг о друга стекла. Такое количество алкоголя способно убивать. В незнакомой компании стало невероятно душно.