Пирамида (СИ) - Карисума Рина

С каждым предложением я пристальнее всматривалась в застывшую позу рунита, но не могла уловить и толики эмоционального отклика, но когда договорила свои мысли до конца, увидела как дрогнули уголки его тонких губ.

— Капитан Арве, не обращайте внимание на дружелюбный тон нашего помощника капитана. Фай любит землян и особенно то, как легко он способен воздействовать на ваш эмоциональный спектр. Это забава. Игра. — Обскур наконец-то развернулся ко мне, и я могла поклясться, что он смотрит прямо в глаза. — Но на этом судне вы — заключенная. Можно использовать слово «добыча». Когда наш корабль достигнет одной из наших планет, вы действительно будете подарены алулиму.

— Вы… — я хрипела как умирающий без кислорода. — Вы для этого укрепили мой скелет?

— Никому не понравятся крики боли под тяжестью гравитации и хруст костей. Женщина должна радовать своим спектром.

— Вы работорговцы? — Мой хрип перешел в шепот. Вспоминая Фая, сложно было представить их в такой роли, но только дураки судят по внешности.

— Нет, капитан Арве, вы просто слишком необразованы. Идите быстрее. У меня нет свободных капель, чтобы говорить вам.

Да уж, мой переводчик явно не справлялся. Возможно, поэтому слово «работорговец» было отвергнуто. Но как иначе можно назвать тех, кто дарит в подарок живого разумного существа?!

Меня закрыли в каюте, а через какое-то время Фай принес мне поднос с едой. Уселся рядом на кровать и смотрел, как я ем. Он смешно уперся подбородком в сжатые кулаки и провожал ложку взглядом. Я старалась не подавиться, но и говорить что либо уже не хотелось. Как там сказал Обскур?

«Любит то, как он влияет на спектр. Игра»

Я вспомнила своего друга детства — Шея — он был пацаном Сферы, нашего местного сиротского приюта. Хочу сказать, что Сфера не пустовала: из шахт слишком часто вывозили трупы. На самом деле, астероидный пояс вблизи Юпитера по внутренней конвенции между Землей и Марсом оставался свободной зоной. Можно даже было вообразить, что астероидяне также свободны, как на FR8.23. Но Свободная Республика в мириады парсек и даже близко не напоминала гадюшник, коим являлись астероиды. В школе я читала про наземную колонизацию и там не было никаких конвенций — людей сгоняли как скот и на их костях строили «светлое будущее». Вот также я видела и астероидный пояс.

— Нравится еда? — Фай улыбался, а я испугалась, что не проверила еду анализатором в браслете. Но как при нем это можно было осуществить?!

— Элия Арве, никто не отравит тебя. — Он легко прочитал все сменившиеся эмоции на моем лице. Плохо, когда ты как открытая книга перед своим врагом. — Рю не позволит. — Потом увидев мой страх, расхохотался и добавил: — Так забавно тебя пугать. Не бойся, никто не причинит тебе вреда.

Рю — имя моего Обскура. Странно, что Фай считает, что тот не позволит в отношении меня ничего плохого. Неужели идея подарить меня кому-то из их верхушки принадлежит не Рю?

— Я могу связаться со своим сектором? Они должны забрать меня.

— Капитан не сказал тебе?

Мне никто ничего говорил. Кроме Фая, он хоть и пугал своим исследовательским интересом к землянам, но по крайней мере, он делился информацией.

Я мотнула головой.

Он по птичьи наклонил голову к плечу и уточнил:

— Этот жест значит «нет»?

Я кивнула.

— А этот «да».

— Я запомню, но продолжим про капитана. Наверное, Рю запретил. — Потом хитро посмотрел на меня и тихо сказал: — Но мне он ничего запретить не может. От тебя отказались, землянка. Твой начальник сказала, что ты «расходный материал». Что это значит?

Фай смотрел на меня с детским любопытством и каким-то восторгом. Он не закрылся камуфляжем из узора, и я могла рассматривать его в ответ: длинные белые волосы были забраны в высокий хвост и темнели лишь на концах, тонкие светлые брови и такие же ресницы. Глаза, которые показались мне человеческими, таковыми точно не являлись. Да, теперь у них был белок, радужка и зрачок, но все выглядело иначе. Зрачок был узок и вытянут по-змеиному, радужка же не переливалась цветом, а была однородного цвета. У Фая оттенок был сиреневый. Фигура же — поджарая и худая. Я специально уронила ложку и он в одно мгновение словил ее. Отменная реакция тела.

Не человек.

— Это значит, что… меня не заберут.

«Никогда».

Я не стала поправлять его на счет землянки. Я ведь ей не являлась, но сейчас это было наименьшей моей проблемой. Вернуться домой я теперь смогу лишь чудом.

— Мой корабль цел?

Фай перестал улыбаться и внимательно прошелся взглядом по моему лицу.

— Элия Арве, мы уже в нашей системе. На своем кораблике ты не сможешь вернуться домой.

Я сглотнула вязкую слюну, во рту резко пересохло, а пульс забился в висках. Страх стал захватывать мое тело, медленно поднимаясь от кончиков пальцев.

— Я ваша «добыча»?

Фай удивленно поднял брови и моргнул.

— Ты — наша гостья. Мы несем ответственность за тебя…

— Фай! — Окрик от двери заставил нас повернуться. Обскур стоял в открытом проходе, перегородив собой весь проем. — Не смей с ней общаться! Немедленно покинь каюту.

— Капля к капле, а-ни. Мы нашли сай, а ты ведешь себя, как варвар.

Я ничего не поняла из их речи, но зато увидела насколько по-разному ко мне они относились.

— Она наш инструмент, Фай. Я не прощу, если ты все испортишь. Выйди отсюда немедленно! — Обскур снова рявкнул, хотя мне нужно привыкать называть его по имени. Хотя значение имени я не знала, а «тьма» подходила как нельзя лучше к этому мужчине.

Фай плавно поднялся, забрал поднос и вышел, когда Рю соизволил освободить проход. Я думала, что Обскур тоже покинет каюту, но он остался внутри и закрыл дверь. Я подобралась: в его компании мне было слишком тревожно. Он подошел ко мне и навис сверху, явно разглядывая.

— Мой брат мягок и любопытен, «добыча». Он верит, что мы можем прожить и без прощения алулима, но я не так наивен и юн. Я использую случай, выпавший по велению богов. Не надейся на помощь. — Последние слова он говорил мне прямо в лицо, близко склонившись. Рисунок он не убрал, и я не знала, какое лицо у Рю. В этой маске он пугал своей безэмоциональностью, хотя по тому, что он пытался убедить меня (или себя?) в моем безвыходном положении, я видела крохи страха и боли.

Он боялся, что я сбегу? И он потеряет что-то важное?

Вряд ли дар в виде обычной женщины может задобрить их алулима, но, возможно, здесь это считалось за дорогой подарок.

Или, что скорее будет правдой, меня планировали «дарить» не как женщину.

Я решила для себя, что никогда и никто не увидит моего страха. Это чувство самое деструктивное, самое жалкое и самое опасное для человека, который приговорен другими. И есть лишь один шанс изменить ситуацию: стать сильнее.

Для начала я планировала изучить культуру рунитов. Как говорят: «Кто владеет информацией, тот владеет миром».

— Сколько мы будем в пути?

— Хочешь знать сколько осталось до конца твоей свободы?

Я не ответила.

— Хорошо, скажу. Мы летим к дальней планете в нашем квадранте.

— И в каком мы квадранте сейчас?

Рю ухмыльнулся и назвал свою систему:

— Аквариус.

Стоило догадаться, что я могу не знать. Или у рунитов была своя звездная карта.

— Что, капитан Арве, название незнакомо?

Оказалось, что понять с какой интонацией говорит мой Обскур без выражения глаз было невозможно. Мне чудилась усмешка, но потом пришло ощущение боли, а следом — усталость. Странная смесь, которая без настоящего взгляда так и не хотела принимать форму.

— Незнакомо, — в моем голосе тоже была усталость. — Могу я прочитать информацию о вашей системе.

— Капитан Арве, вы просите разрешения использовать информационный архив корабля? — Правая бровь у моего Обскура взлетела вверх.

— Вы легко можете ограничить мне доступ.

Рю не ответил, просто стоял около выхода и не шевелился. Думал. Интересно, какая все-таки должность была у него на корабле? Врач? Возможно, он следил за моим состоянием. Но это также могло значить, что он ксеногенетик, а ксеногенетики пострашнее военных: они могли создать неубиваемый, агрессивный вид организма для борьбы.