Флейта Вивьен.Бунтарка в академии Смерти (СИ) - Тур Тереза

Девушка открыла чемодан. Достала картинку в резной деревянной рамке — три весёлых скелета играют на музыкальных инструментах. Один из них — на кэнэ — маленькой флейте, очень популярной в их городке. Сама Вивьен здорово играла — к ним на дом ходил учитель. Вот за этой самой картинкой и была дырка в стене…

Вивьен провела пальцами по дереву. Всё-таки это — вещь из дома. Родного, милого дома. Сразу стало как-то… теплее, что ли? Вздохнув, повесила картинку над кроватью. Как могла, вычистила грязное, вымазанное в земле платье. Достала свою одежду. Бросила взгляд на строгую черную форму. «Потом», — решила она. — «Завтра». Переоделась и отправилась искать Чока.

Он приходил в дом её бабушки, когда она была совсем крошкой. Тогда он был намного моложе, но это был он. Она узнала его по шраму под глазом — едва заметный, похожий на перевёрнутый месяц. Когда ей было лет пять, этого же самого человека она рассматривала сквозь дырку в стене, отодвинув картинку. И теперь она хочет знать — кто он. Кто она. И как бы сделать так, чтобы смыться навсегда из этого гадкого места!

Описание: Скелет в шутовском колпаке играет на флейте. У его ног пляшет крыса.

Символизм и значение в раскладе: Шут предупреждает об обманах. Тот, кто обманул — вряд ли будет наказан — слуга Леди Теней защитит шутника от её гнева. Но придворный весельчак замка Преисподней не оставит и жертву насмешек. Если ты пострадал от злой шутки — тебя ждёт утешительный приз, если же ты сам подшутил над кем-то — останешься безнаказанным. Перед Шутом, как и перед самой Смертью — все равны. Он не судья ни живым, ни мёртвым.

Из Оракула Леди Теней.

Вивьен вышла в тёмный коридор.

— Чок… — шёпотом позвала она. — Чок!

— Девочка?

Мужчина вынырнул из темноты, двери вдоль коридора приоткрылись. Из каждой комнатки вырвался лучик света да высунулся любопытный нос.

— Чок… нужно поговорить.

Они как-то незаметно перешли на «ты» и стали друзьями. Буквально за несколько минут. В первую же ночь, проведённую в Академии Смерти, Вивьен поняла две вещи.

Первая — все эти люди — её друзья. Чок подтвердил, что был в их доме и знает её бабушку. Он и остальные — служащие Академии. Они будут помогать Вивьен во всём, и хотя пока они не могут рассказать больше, она должна им доверять. Вивьен знала, что это правда. Чувствовала.

Второе — тайн во всей этой истории много, и сюрпризы этой ночи ещё не закончились.

— Отдыхай, девочка, — Чок погладил Вивьен по светло-каштановым волосам. — Бабушка подарила?

Он аккуратно, двумя пальцами приподнял незатейливое украшение на шее девушки. Вивьен улыбнулась. Эта вещица с ней с самого раннего детства. В Ланконе оберег дарят ребёнку в час рождения, и он остаётся с ним до последних дней. С ним и хоронят. Это может быть что угодно — сердечко, птичка, камушек в простой оплётке, золотой круг с надписью или символом. Вивьен носила кожаный шнурок с разноцветными деревянными бусинами в форме черепа. Наверное, бабушка купила его на ярмарке, когда «высшие силы подарили ей дитя» — с тем, чтобы те самые силы хранили Вивьен от сглаза и прочих несчастий до конца её дней.

— Да…

— Береги это, Вивьен. Не потеряй. Сладких снов, девочка. Выбрось всё из головы и постарайся хорошенько отдохнуть. Завтра тяжёлый день. Тёмные магистры в этом заведении мучают детей на совесть. Но я уверен — у тебя всё получится! Смотри, рассказывай мне обо всём, Вивьен! Я помогу…

— Чем ты ей поможешь, Чок? А? Сам-то много знаешь? — раздался за спиной скрипучий голос.

Вивьен почувствовала волну силы. Позади Чока стояла старушка. Ещё ниже Коротышки, сухонькая, с белоснежными волосами из-под чёрного платка. Вытянутое лицо покрыто легкими, словно паутина морщинками. Вивьен никак не могла понять, что общего у неё с этими людьми? Внешне она на них не похожа. Светло-каштановые волосы, глаза чайного цвета, белая кожа. Правда, такие же высокие скулы, но она родом из Атамии — что ж в этом удивительного?

— Отойди, Чок. Дай мне посмотреть на неё.

— Пока, Вивьен! — Чок подмигнул. — Прошу, не верь этой старой ведьме, если будет на меня наговаривать!

— Иди, иди, — проворчала старушка. — Нужен ты кому больно, наговаривать на тебя… Пойдём, девочка. Поболтаем.

Вивьен хотела сказать, что устала и хочет спать, но не смогла. Её словно околдовали! От этой женщины исходила… Сила. Сила, которую Вивьен чувствовала и впитывала, словно высушенная солнцем земля. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно, как будто она наконец-то нашла то, что искала всю свою жизнь.

Что с ней? Откуда все эти чувства?

— Не мучай себя, — женщина склонила голову на бок, заглядывая девушке в глаза так, словно видит насквозь все её тайные мысли. — Отдайся чувствам. Ощущениям. Магия не лежит на поверхности, Вивьен. Она не разговаривает громко. Не даёт ответов на вопросы. В этом странном тумане сомнений тебе придётся провести не один год. Привыкай.

— А… Сколько лет я проведу здесь? — голос девушки охрип.

Она вдруг поняла — всё кончено. Не выбраться ей отсюда. Не сбежать. Не вернуться в родные места, к привычной жизни. Придётся учиться и терпеть издевательства таких, как Элай. А если она не выдержит, то…

— Глупости! — выплюнула старуха, прочитав её мысли. — Кто не выдержит — ты? Зачем жить, если чего-то бояться? А сколько лет… Запомни. Смерть не любит сроков и планов — у неё могут появиться срочные дела в любой момент. Не стоит лишний раз беспокоить Костлявую, Вивьен. Лучше давай подумаем, как тебе помочь.

Старуха подошла к кровати и уставилась на картинку с пляшущими скелетиками.

— Я смотрю — там у тебя тайник?

Вивьен кивнула. Сняла картинку. Никакого особого секрета, конечно, не было. Такие вещицы в Ланконе продавали на каждом шагу. Вроде как просто картинка в рамке, но к основанию прибит ящик — получается что-то вроде шкатулки. В такие тайники обычно прячут фигурку Смерти или что-то ценное. Правда, по-настоящему ценное ни один из жителей Атамии так прятать не будет — это глупо. Первым делом вор проверит такие вот «картинки». Вивьен хранила там колоду Оракула Преисподней «Ключи Тёмной леди». Подарок бабушки.

Вивьен достала карты. Очень старые. Денег у них с бабушкой было не много — она часто получала в подарок не новые вещи, но это никогда не огорчало. Изображения почти стёрлись. Бабушка научила Вивьен гадать. Девушка относилась к этому скорее как к игре, тем не менее — карты выручали и не подводили никогда.

Однажды они с друзьями зашли к гадалке в шатёр (такие есть на каждой ярмарке). Ну и ерунду наговорили ей тогда! Дескать, она последняя хранительница тайных магических знаний, ей суждено возродить то, что утрачено, бороться со злом она будет бесстрашно и… Гадалка тогда сказала, что она окончит магическую школу. Над этим её подруги тогда смеялись больше всего…

Вивьен застыла с колодой в руке. Она только сейчас поняла, что…

Тихий смех старухи выдернул из воспоминаний. Вивьен протянула женщине колоду.

— Нет, — покачала та головой. — В чужие руки не давай. Достань карту.

Вивьен достала. Шут. Скелет в ярком колпачке играет на флейте, у его ног пляшет крыса — хитрый и юркий зверёк. Эта карта говорит об обманах и розыгрышах. Да уж. Разыграли её сегодня, ничего не скажешь!

— Вот оно как. Меня зовут Анук, Вивьен. И знаешь, что я думаю? Думаю, у Тёмной леди пора попросить помощи. Судя по этой карте, Костлявой не до нас с тобой, но под плащом у неё много помощников. Духи не глохнут от просьб, девочка. Они для того и существуют, чтобы их просить — разве нет?

С этими словами она достала медальон и повесила на шею Вивьен. Это был образ Смерти — череп в венке из роз. Такими изображениями в День мёртвых украшают дома. Не все, конечно, но многие. Точно такие кулоны она видела в шатре у гадалки — по пять секето на кожаном шнурке, по десять — на серебряной цепочке. Но от этой штуки шёл холод и синий свет. Свет отделился, словно светлячок и поплыл к её чемодану. Вскоре комната наполнилась звуками — флейта Вивьен лежала на самом дне, заботливо укутанная платком и… играла сама по себе!