Номер для рыжей и фехтовальщика (СИ) - Медич Майя

Рут с такими людьми просто соглашалась. Так они уходили подальше от нее намного быстрее.

Орсы, как и другие постояльцы, уходили куда-то по делам. Наверное, смотрели дом, беседовали с юристами и решали прочие важные вопросы. Покупка дома — дело серьезное, требующее времени и внимания.

Рут бы тоже не отказалась взглянуть на потенциальное пристанище своего кумира. Наверняка это было большое солидное поместье с просторными комнатами и приятным садом, где все деревья высаживались бы строго в ряд.

Сама Рут ютилась в небольшой комнате в доме своей матери, которая все силы бросала на работу и процветание гостиницы, а потому не особо переживала о том, где живет. Разумеется, в доме было уютно, но назвать его семейным гнездом у Рут бы язык не повернулся.

День уже сменялся вечером, солнце клонилось к горизонту, и за окном темнело. Рут взглянула на часы и нахмурилась. Орсы до сих пор не возвратились. Неужели они решили добраться до отеля поздно и не дать возможности бедной девушке за стойкой пообщаться с восходящей звездой спорта? Перспектива не радовала.

Однако переживания оказались напрасными. Орсы вернулись около семи вечера, после чего поднялись к себе в номер, а через некоторое время Орс-младший появился на первом этаже.

Алан улыбался. Его улыбка не отличалась открытостью. В ней было что-то загадочное. Мужчина будто скрывал какой-то секрет, который так и хотелось разгадать.

— Как дела? — спросил он, облокотился о стойку и с интересом посмотрел на Рут.

— Я бы сказала, что лучше не бывает, — ответила Рут, делая вид, что не ждала этой встречи с самого утра. — Но вдруг все-таки бывает… Скажу, что просто хорошо. А у Вас?

— Мои дела будут намного лучше, если ты перестанешь мне выкать, — Алан посмотрел на Рут более выразительным взглядом.

Даже при условии, что Алан был старше Рут не на ужасающее количество лет, обращаться к постояльцам на «ты» работникам отеля запрещалось, поэтому просьба молодого человека звучало немного неподобающе.

— Только после того, как часы пробьют девять, — с хитринкой во взгляде сообщила Рут.

— Какая ты непреклонная!

— Что поделать? — пожала плечами Рут. — Профессия обязывает.

— Ох уж эти обязательства… — фыркнул Алан и разочарованно покачал головой. — А что, если разок нарушить правила?

— Легко Вам говорить, — Рут разложила на стойке программы с интересными событиями, которые должны были произойти в городе, но на стул обратно не села. Ей попросту не сиделось, когда беседа складывалась таким вот образом. — В вашем деле рамок гораздо меньше.

— Ты шутишь? — собеседник возмутился. — Фехтование — это одни сплошные рамки. Сам бой ограничен правилами и нормами. А жизнь вне поединков подчиняется такому количеству условностей, что и сосчитать страшно. То нельзя, это нельзя. Строгие тренировки, которые нельзя забрасывать, постоянная езда по соревнованиям, необходимость придерживаться определенного образа жизни.

— Правда?

— Правда, — мужчина кивнул. Он успел оценить фигуру Рут. Его взгляд остановился на тонкой талии девушки. От Рут такое внимание не укрылось.

— А я думала, что людям, которые много чего добились, можно все, — сказала она и все же присела на край стола, расположенного чуть ниже стойки со стороны администратора.

— Расхожее заблуждение, — вздохнул Алан, отслеживая движения девушки. — Я мог бы многое рассказать, но вряд ли фехтование тебе интересно.

— Я обожаю фехтование! — глаза Рут заблестели. Говорить о чем-то, что очень любишь, с кем-то, кто любит это не меньше… Мечта. — С самого детства. У меня никогда не было шпаги, но я пробовала драться с друзьями на палках!

— Вот как!

— Да! — Рут уже было не остановить. Она говорила с воодушевлением и ноткой грусти. — Я бы пошла куда-нибудь заниматься фехтованием более серьезно, но Вы же знаете… Девушек не воспринимают всерьез. Мужчинам кажется, что слабый пол не способен составить им конкуренцию, а потому никто не хочет тратить время на обучение девушек.

Несколько секунд в лобби царило молчание.

— Дай-ка мне свою руку, — вдруг сказал Алан и протянул Рут ладонь.

— Зачем?

— Давай, — не отступал мужчина. — Проверим, смогла бы ты заниматься фехтованием или нет.

Он не дождался, пока Рут все же протянет ему руку. Алан с легкостью обогнул стойку и подошел ближе к девушке. Та привстала, все еще не зная, как реагировать и что делать. Дожидаться ее решения мужчина не стал. Он обхватил запястья девушки обеими руками, пошевелил им, качнул головой, а потом стал подниматься пальцами выше и выше — к плечу Рут.

По спине Рут пробежали мурашки. Руки Алана были такими сильными, но он хорошо контролировал свою силу. Он знал, где заканчивается нежность и начинается мощь. Рыжая смотрела на него снизу вверх, следила за тем, как меняется его выражение лица по мере приближения к плечу.

— Знаешь, — сказал в конце концов он. — У тебя все задатки хорошего фехтовальщика. Звучит странно, но руки у тебя подходящие. Минутку…

Закончив прощупывать плечо Рут, он опустил руки и взял ладонь девушки. Алан дотронулся до каждого пальца, до каждой фаланги. Его руки были теплыми, крепкими. У Рут перехватило дыхание. Мир вокруг мгновенно превратился во что-то, что толком не существовало. Интересное ощущение, очень волнующее и будоражащее.

Конечно, молодые люди и раньше брали Рут за руку, но их подростковые прикосновения не шли ни в какое сравнение с теми мужественными прикосновениями, которые дарил ей сейчас Алан. Он давно вырос, он знал, что делает.

— И ладони что надо, — сделал окончательный вывод Алан. Руку он при этом не опустил. Просто продолжил говорить. — Даже несмотря на небольшой размер. Пальцы смогут удерживать шпагу. Я бы сказал, что при должной тренировке оружие из твоих рук не смог бы выбить даже профессионал.

— Это самый странный комплимент в моей жизни, — призналась Рут. Вряд ли кто-то, кроме нее, смог бы оценить такие слова. — Но спасибо.

Они стояли и смотрели друг другу в глаза, немного улыбаясь. Рут не хотела опускать руку. Мужчина тоже не торопился это делать. Никто ничего не говорил. Рут не хотела, чтобы этот момент заканчивался, хотя в то же время мечтала узнать, что же за ним последует.

— Рут!

Голос послышался из соседнего помещения, которое вело на кухню, а оттуда в приотельное кафе. Дверь еще не открылась, хотя явно собиралась.

Алан, разумеется, не знал, кто находится за дверью, а вот Рут узнала голос сразу же. Он принадлежал ее матери.

Вообще-то свою маму рыжая очень любила. Да, иногда они могли и поругаться, но Рут понимала, что все, что делает ее мать, она делает для дочери. Рут ценила это, а еще восхищалась тем, что мама не сломалась под ударами судьбы, не забросила дочь, себя, дело своей жизни. Она со всем справилась и показала, что достойна уважения как личность. Мама была для дочери примером для подражания.

Рут мгновенно одернула руку и сделала шаг назад. Ставить себя в неловкое положение перед матерью и начальником в одном лице? Нет, спасибо. Суицидальные мысли Рут всегда обходили стороной.

Белинда появилась в лобби и тут же обратила пристальное внимание на то, что гость отеля стоял не с той стороны стойки, с какой ему положено было стоять. Однако делать замечания ему женщина не собиралась. Он — гость, клиент. Спрашивать нужно не с него.

Рыжие волосы Рут унаследовала от матери. Правда кудрями Белинда похвастаться не могла. Ее волосы были прямыми. Они легко укладывались в прическу и почти никогда не лезли в глаза. Строгое платье женщины подчеркивало правильные красивые формы, которые со временем никуда не исчезли. Белинда все еще привлекала мужчин и могла бы снова выйти замуж, предложения поступали. Однако Белинда не принимала отношения, не хотела кардинально менять свою жизнь. Все силы она отдавала дочери и работе.

— Рут, ты не видела наш запасной плетеный стул? — спросила Белинда, а взгляд ее так и говорил о том, как она удивлена и недовольна происходящим. Рут знала, что этим вечером ей попадет, но пока обе представительницы семьи Мейли вели себя спокойно. — В шестом номере сломался стул, хочу заменить его до того, как въедут следующие постояльцы. Точно помню, что у нас был один, но никак не могу его найти…